строя. Большая часть лошадей разбежалась от близкого взрыва, многие встали на дыбы ссадив людей и те из них, кто оказался на земле стали для меня лёгкой добычей. Кончар для собачей свалки не подходил, пригодилась полуметровая фальката с обоюдоострой заточкой. В ближнем бою она была на порядок результативнее длинных мечей, так как вогнутое лезвие в нижней части и выпуклое на верхней распределяет вес таким образом, что фальката способна наносить удар с импульсом топора, сохраняя при этом режущие свойства клинка. Короткие, жесткие удары. Очень качественная сталь и у кольчуг не оставалось никаких шансов.
Особо не увлекался и снова намеривался дать дёру, но в этот момент раздались близкие выстрелы. Оставшиеся впереди всадники, понукая лошадей разворачивались прочь. Оставшись в одиночестве и подняв забрало, увидел своих рейтар. Стреляя с двух рук, они планомерно ссаживали боярских сынов полностью рассеяв напавший на меня отряд. А битва, битва уже подходила к концу. У страха глаза велики. Не так уж много на нас напало боярских сынов. Пять сотен от силы, причём как минимум треть уже отправилась в иной мир…
Мушкетеры при поддержке пикинёров опрокинули конных у телег и теснили их к лесу. Последние решили оторваться, чтобы нанести удар в другом месте, но после этого судьба их была предрешена. Десяток близких выстрелов картечью и порядки противника смешались в фарш. Уходить? Куда? К обстрелу неприятеля уже подключились пушки и гаубицы с другого берега, а ко мне… Ко мне, вслед за рейтарами, мчались рыцари с золотыми крыльями за спиной с длинными копьями наперевес…
* * *
Несмотря на быструю победу, я ходил черней тучи. И хотя на людей не орал, под горячую руку лишний раз вои старались не попадаться. Оно и понятно, князя одного оставили. А я разве за себя переживал?! Два десятка посохи, звено огневиков и конных дюжину посекли. Хотя, положа руку на сердце, что я мог сделать? Бояре, будь они неладны уж слишком хитрожопые оказались. Загодя на склоне чуть ли не окопы в полный профиль нарыли, тщательно упрятав лошадей. Была бы воздушная разведка, тогда другое и агентура… Агентура нужна кровь из носу.
Хитрая засада сыграла и с боярскими сотнями злую шутку. Уйти обратно в чащу не смогли, а Переяславский тракт полностью простреливался «Рапирами». Про брод и говорить нечего. Все эти факторы привели к тому, что полона, считая с ранеными, мы взяли под две сотни. Но и у нас людей с порубами хватало, в том числе среди сотников. А вот сам отделался лёгкими испугом и синяками, хотя народу накрошил мама не горюй. В ходе жёстких экспресс-допросов, на боярский статус после подлого нападения никто внимания не обращал, выяснилось, что Владимирский боярин Порей Лукинич, а именно он затеял против меня сие мутное мероприятие, скрылся, хотя вроде как был серьёзно ранен. Ну и прочие подробности узнали про дружины, что отправились караулить мои караваны к Твери и Городцу.
Что делать с этими персонажами непонятно. Буянят, через губу разговаривают и чувствуют себя едва ли не победителями. Брать с собой и вести переговоры о выкупе? На это нет времени, да и не факт, что после слухов о «подлом» оружии стреляющим «прахом» старшины боярских родов пойдут на уступки. Ну и злой я был на них без меры. Меня чуть не убили, народу подготовленного и обученного накрошили, а я значит опять лебезить. Ну уж нет! Баста. Собрав на четвёртый день «сынов боярских», способных стоять на ногах, поимённо переписал и суд устроил, с показаниями и свидетелями. Без доспехов, изрядно помятые, в кандалах на руках и ногах выглядели «победители» не очень. Многие, после голода и пыток и вовсе сдулись.
— Вот что, бояре и сыны молодшие боярские. Вы тута мне бумагой своей в нос не тыкайте. Нет у вас власти над Рюриковичами и быть не может. Ежели бы вы были моим боярами, дело одно. Вы же под чужими князями ходите и в чушь Порея поверили. Пошто на честной бой меня не вызвали? Пошто грамоту свою лично не предъявили? Молчите! Ну так вот вам моё слово. Не честь боярскую вы защищать шли, нет. За златом и серебром моим. За солью, за железом. За бронями и хлопами! Да только хрен вам. Я скрутил фигу и показ её боярским сынкам.
Напавшие на меня и людей моих без княжьего дозволения, без объявления войны есм тати! А значит судьба у вас одна. Лишения боярского достоинства и виселица. Вона вишь сколь петлей для вас изготовили. Я показал на ближайшие деревья, ветви которых были густо обвешаны петлями.
— Не можно! Не можно тако делать!
— Лучше живота лиши оружием честным!
— Нету у тебя такого права! Нет!
— Князья наши тебя за такое живота лишат!
— Молчать! — заорал я дурным голосом. — Где ваши князья были, когда вы на лишение живота моего грамоту составили? Пошто смолчали? Не князья, а вы самолично ответ держать станете, и выкупа за сие злодейство азм не возьму!
Поднялся шум и гвалт, бояре и их сыны наперебой спорили, что-то предлагали, качали права. Развалившись на троне с бокалом вина в руке, с удовольствием наблюдал творящийся бедлам. То, что я задумал, окончательно проведёт жирную черту между мной и родовитым боярством. Этого мне не простят. Никогда. С другой стороны, остальные будут бояться и прежде, чем на меня лезть, сто раз подумают. А что касается князей, хм. Эти смолчат, ещё и похвалят за глаза.
Ударил горн, призывая к тишине. Тех, кто не успокоился вои потчевали палками и затыкали рты кляпом.
— Чести боярской тако и быть, лишать не стану, — я усмехнулся. — Вы же не мои бояре. Однако веры вам, татям нет. Посему и клятв от вас не приму. Того из вас, кто в следующий раз супротив меня пойдёт живота лишу без всякого выкупа. Хоть с отцом али родом своим, хоть с князем, хоть с самим царём Озбеком!
— Не по правде сие, князь!
— А нападать подло по правде? Товар мой зорить и людишек холопить по правде? У ромеев в стародавние времена воев, что бежали с поля битвы али вели себя недостойно, аки вы ныне, подвергали особливому наказанию, децимации. Посему разделю вас на десятки, по жребию. Опосля тяните грамоту и тот, кто проиграет. Хм, его казнят девять товарищей.
— Как так казнят?
— Дубинами забьёте. А коли откажитесь. Вона, арбалетчики мои. Сигнал дам и весь
