- Предлагаю тост: За незабываемые мгновения! - активировав заклинание, я по-голливудски сверкнул глазами Мелионе и встряхнул бутылку.
С оглушительным хлопком пробка вылетела, девушка вскрикнула, из бутылки потекла пена, а я деловито разлил напиток по фужерам.
К счастью, у Мелионы оказались крепкие нервы и здоровое чувство юмора. Оценив маленькое представление, она захлопала и мы выпили местного шампанского.
Вино было отличным и оказало своё обычное действие - через несколько минут мы весело непринужденно болтали, ни о чем не беспокоясь. Я сидел у ног Мелионы и слушал рассказ о её выдающейся семье, славной многочисленными военными предками. Брат Мелионы и сейчас служил на границе, командуя элитным рейнджерским отрядом. Мелиона непринужденно болтала прелестной маленькой ножкой, которая временами полностью завладевала моим вниманием. В какой-то момент девушка спросила:
- Орг, а помнишь, ты отправил мысленное послание, где дарил мне цветок? Мы были в необычных нарядах, а потом попали в какой-то космический дворец. Что это было за место?
- Я отвечу тебе, Мелиона, но вначале… - я сделал большие глаза, неожиданно поймал ее ступню и мягко поцеловал в голень.
- Орг! Что ты делаешь? Немедленно перестань. - сказала смущенная Мелиона.
- Прости меня, прости - смеясь ответил я и сел рядом. - Но ты такая замечательная, что удержаться невозможно.
- Хочешь, произнесу заклинание и тебе станет очень легко удержаться? - остывая, спросила Мелиона с весёлыми огоньками в глазах.
- О нет! - в притворном ужасе я откинулся назад, а Мелиона рассмеялась. - Что на самом деле хочу, так это тебя обнять. - я нежно обнял Мелиону и поцеловал.
В этот самый момент заворочался Гоггенф и мы быстро отпрянули друг от друга. Гоги открыл глаза, поудобней сел в кресле, и неверяще обвел глазами комнату. ….
Посидев для вежливости ещё полчаса, Мелиона засобиралась домой. Было видно, что разговор с Галом не выходит у Гоггенфа из головы и ему тяжело играть роль радушного хозяина. Попрощавшись с другом, я отправился провожать девушку. После всех переживаний сегодняшнего дня мы были молчаливы, но обоим было радостно от присутствия друга. Мы шли единым шагом и недавние переживания незримо связывали нас. Чувствуя теплые волны в сердце, я улыбаясь поглядывал на Мелиону.
Нежно попрощавшись с девушкой, я отправился домой. Было хорошо, но откуда-то пришло новое, тянущее чувство - сожаление о непостоянности счастья. Что будет дальше? Пески времени неумолимы, и разрушают всё… Сколько радости отмеряно человеку, а сколько страдания - никто не знает. Терпкий вкус этого знания ощутил я сейчас на своих губах. И всё же в глубине души я оставался счастлив. Там жила другая картина: на фоне ещё темного неба вставала лазоревая заря с первыми проблесками восходящего солнца. Словно когда-нибудь мир изменится, и могучее, нерушимое счастье станет его законом. Много раз снилась мне эта картина, но сегодня заря казалась ближе. ….
Гоггенф явился ко мне поутру с каким-то виноватым видом. Интересно, в чем дело?
- Орг, ты это, извини… Вчера собирался угостить вас ужином, но после похода был сам не свой… Слова Гала не выходили у меня из головы… Я махнул рукой:
- О чём ты, Гоггенф? Это ты извини - пока ты спал, мы украли у тебя бутылку вина.
- Молодец, Орг. А то бы совсем нехорошо получилось… Такая девушка! Просто прелесть.
- Не беспокойся, Гоггенф - ещё успеем устроить для неё пир. Мелиона всё понимает и знает, как важен для тебя разговор с Галом. Если не секрет, что он тебе сказал?
- От тебя не секрет. Рассказал, что когда был молодым воином, всегда искал возможности для поединка. Слава его росла и соперники находились нечасто - тогда и стал он приходить в мир демонов и сражаться там. Гал меня озадачил: сказал, что схватки эти были очень опасны и иногда приходилось спасаться бегством. Я спросил его: разве можно бежать от боя, ведь так теряешь честь… И что, думаешь, он ответил?
- Не знаю. Рассмеялся? Гоггенф с удивлением воззрился на меня и сказал:
- Вот именно! Просто расхохотался. И не ответил на вопрос - сказал, что это будет моим заданием - разобраться, что тут смешного.
- Ну тогда тебе самому придётся думать - мне нельзя тебе помогать.
- Вот и думаю… - Гоггенгф на самом деле погрузился в размышления на минуту.
- А потом он долгие годы занимался магией… Когда началась война, то гномы приняли сторону Эллары, воюя вместе с Ором и Ханором. Однажды у Гала появилась идея использовать демонов в сражениях. Он уже владел заклинанием всевидящего ока и мог уничтожить демона, где бы тот ни находился. Поэтому, отпуская демонов, знал, что те подчинятся и ярость их будет направлена только на противников.
- Тогда ясно… Никак не мог понять, почему выпущенный демон станет выполнять приказания. Ведь на свободе может делать что ему заблагорассудится.
- Ну да… Я почему-то раньше над этим не задумывался, а теперь вижу: мало засадить демона в кольцо, нужно заставить его себе подчиняться.
- Что же посоветовал тебе праотец Гал? Не ходить к демонам? - спросил я с надеждой.
- Нет, он сказал, что нужно следовать своей природе. Раз тянет сражаться, я пойду в поход. Но готовиться буду тщательно.
- Вот это мне по душе. Не знал, как сказать тебе раньше, но храбрость не отменяет тонкий расчет. Великие воины были великими стратегами.
Гоггенф кивнул головой и вновь задумался. Было видно, что он не уверен, сможет ли стать стратегом. Я решил ободрить друга и сказал:
- Гоггенф, книг по стратегии немного. Сходи в библиотеку и увидишь сам. Прочитай их и сделаешь большой шаг вперёд. Посмотрев Гоги в глаза, я добавил:
- Ты воин в душе и если решишь чего-то добиться, то добьешься.
- Ты прав, Орг. Я добьюсь. - Гоггенф уже принял решение и за него можно было не беспокоиться. Потом мой друг добавил:
- А давай на следующей неделе устроим пир для Мелионы? Буду рад снова увидеть вас у себя. И Крех будет в восторге - любит гостей, и приготовит что-то особенное.
- Спасибо, Гоггенф. Я уже в предвкушении. И сегодня же передам Мелионе твое приглашение.
Эх, сессия, сессия… Получив билет на экзамене по теоретической физике, Игорь сел и начал готовиться. Сегодняшний экзамен был самым сложным испытанием зимнего семестра. Этому было несколько причин. Главным образом, теоретическая физика на самом деле была исключительно сложным предметом, требующим великолепного знания высшей математики и физики. В списке «рекомендованной литературы» значился восьмитомник Нобелевского лауреата Ландау - они что, совсем с ума посходили?! Вообще, зачем будущим практическим специалистам теоретическая физика, которой продуктивно занимаются несколько сотен человек в мире? Это было выше его понимания. Плюс ко всему, лекции читал древний как лунь, девяностолетний маразматик профессор Скобелкин. Говорят, когда-то на кафедре были и нормальные лекторы, но в кризисные годы нашли себе более завидные места. Каждая лекция начиналась с того, что Скобелкин долго и подробно рисовал и объяснял одну и ту же диаграмму, которую все студенты уже знали наизусть. В разработке этой диаграммы профессор принимал личное участие тридцать лет назад, и чрезвычайно этим гордился. А вторая половина лекции напоминала издевательство: осознав, что он отстает от графика, профессор начинал со страшной скоростью писать формулы, и тут же стирать их, освобождая место на доске для следующих построений. Стоило отстать от него на несколько секунд, как у тебя в конспекте оставался лишь обрывок непонятной формулы. Вдобавок ко всему прочему, слабый слух профессора не давал студентам его переспрашивать, так что проку от таких лекций не было никакого.
Целую неделю Игорь потратил на подготовку к экзамену, но даже сейчас чувствовал, что неплохо знает лишь сорок вопросов из ста, а остальные весьма поверхностно. Большинство студентов их факультета чувствовало себя так же: экзамен по теоретической физике ни у кого не вызывал оптимизма. Склонившись над своим билетом, он внимательно прочитал вопросы, и начал писать.
- Разрешите отвечать без подготовки? - вдруг раздался рядом знакомый голос.
Преподаватель и остальные студенты недоверчиво подняли головы: звёзд теоретической физики на потоке не было. Кто это такой смелый?
- Вы уверены? Спрашивать буду строго. - Скобелкин, которого отвлекли от чтения газеты и разглядывания девичьих коленок, нахмурил обычно безмятежно благообразное лицо.
- Да, я готов, профессор.
Игорь пораженно наблюдал, как его приятель Сергей уверенно идёт к столу профессора. Но как… Этого не может быть. Уже три месяца Сергей вел себя странно - будучи одним из лучших студентов раньше, он, казалось, совсем потерял интерес к учебе. К экзамену по теоретической физике он не готовился и Игорь серьёзно беспокоился, что Сергей может завалить сессию.
