подветренной стороны подкрался к двум охранникам табуна. Оба спали, без шума перерезал каждому горло. В сердце не бил, так как на них могла быть кольчуга, а убивать нужно тихо.
Вернувшись, всех распределил по секторам обстрела, а с Борисом и Николаем пополз к лагерю гуннов. Небо на востоке посветлело, скоро восход. Сторож и тут спал. Коля снял часового, перерезав тому горло. Осторожно прокрались к первому шатру, я проник во внутрь, ребята страхуют снаружи. В шатре кромешная темнота. Справа слышу сопение, аккуратно перемещаюсь на звук, на ощупь зажимаю рот левой рукой, а правой перерезаю горло, смерть мгновенная. Постепенно глаза привыкают к темноте, начинаю различать силуэты спящих. Еще в шатре шесть человек. Вырезаю поочередно всех. Никто даже стона не издал. Повезло.
Осталось семь гуннов в двух палатках. Чтобы не испытывать везение на прочность, даю команду Эвике и Ладе взять на прицел шатер вождя, остальные берут на прицел другой шатер. Полог в шатер зажат камнем. Поджигаю фитиль коктейля Молотова и бросаю бутылку в камень. Через секунду бутылка разбивается и шатер охватывает пламя. Из шатра выскакивает гунн, в голову которому стреляю из арбалета, гунн заваливается во внутрь шатра.
В это время из второго шатра выскакивает вождь, криком подает команды. Лада стреляет, болт арбалета пробивает челюсть, и вождь замолкает на всегда. Иван в горящий шатер бросает еще один коктейль, который также разбивается о камень. Находящиеся внутри, опрокидывают шатер на землю, двое оказываются снаружи, и их находят болты Бориса и Михаила. Остальные оказываются под горящим шатром. По крикам, там два человека. Еще где-то есть один. Перезаражаю арбалет, командую:
– Всем лежать – и перекатываюсь в сторону.
Из шатра вождя вылетает стрела и врезается в землю, где я только что лежал. Эвика и я одновременно стреляем, из шатра раздается вскрик, а потом вой.
– Всем перезарядиться – отдаю команду.
Бросаю камень в боковину шатра, раздается звук отпущенной тетивы, заскакиваю в шатер. Передо мной гунн, у которого один болт в ключице, а второй торчит из причинного места. Гунн пытается из колчана достать стрелу, я колющем ударом меча насквозь протыкаю ему горло.
Выскакиваю из шатра, второй шатер продолжает гореть, но крики из-под него прекратились. Вдвоем с Борисом оттаскиваем тлеющий шатер, один гунн мертв, задохнулся угарным газом, второй еще подает признаки жизни, его добивает Иван выстрелом из арбалета.
Освобождать детей. Успеваем вовремя, двое чуть не задохнулись от намотанных на шею веревок. Отпаиваем водой. Волосы у детей рыжие, глаза светло серые, видно, что они из одного племени. Детишки, очухавшись, бегут к лагерю сарматов. Бросаются к своим матерям, где по одному, а где и по два, плачут, тянутся к ним ручками, но вскоре понимают, что родители умерли. Среди детей по две пары братьев, одна пара сестер и еще брат с сестрой, остальные одиночки. Шесть мальчиков и семь девочек.
Сто пятьдесят погибших сарматов нам не похоронить, ни сил не хватит, ни времени. Принимаю решение из пятнадцати кибиток сложить три погребальных костра. Поставили в ряд по пять повозок, на которые положили по пятьдесят трупов. Обложили еще собранным валежником. Облили бензином и подожгли погребальные костры.
Дожидаться прогорания костров не стали, время поджимает, пора возвращаться домой.
Дома есть конюшня на восемь лошадей, коровник на восемь коров, овчарня, козлятник, свинарник курятник, птичник.
В трюме шлюпа оборудовано шесть мест для лошадей или крупного скота. Придется делать на шлюпе две ходки.
Запрягли в оставшиеся пять кибиток по паре волов, благо добыча уже гуннами в них погружена, посадили детей и наш караван отправился к шлюпу. Из тридцати овец, отобрал пятнадцать и взял еще одного барана. Остальных отправил пастись в направлении юго-запада. В табуне отобрал шесть кобыл двухлеток и двух оставшихся сарматских коней. Табун же отогнал километров на семь на юго-восток, потом вернулся к шлюпу. Как раз и мое племя добралось.
В каюте разместил детишек, а в стойла двух коней и четырех кобыл. Загрузил двадцать две шкуры волов, две разделанные туши, клеть с шестью курами. На берегу оставил Николая и Бориса охранять двух кобыл, четырех волов, отару и остальную добычу, а также отогнать остающихся волов с пустыми кибитками на запад и попытаться замаскировать наш проход по лесу.
Полным курсом бакштаг, добрались меньше чем за час. Девчонкам поручил заботу о малышах, на парнях животина и замачивание шкур. Сам же развернув шлюп, пошел за второй партией.
Николай с Борисом более-менее замаскировали следы. Получалось, что волы с кибитками подошли к лесу и повернули на запад. Надеюсь в течении недели люди здесь не появится, а потом все зарастет, пройдут дожди и следов нашего прохода по лесу даже следопыт не найдет. Загрузившись, дошли до дома без приключений.
Среди трофеев было много бытовых изделий из серебра, женских украшений, одежда из холстины, хлопка, войлока и кожи, отрезы хлопковой тканей, выделенная кожа быков и овчины, бытовая утварь из глины, меди и немного бронзы. Различные сельскохозяйственные орудия, в основном из меди, железные тоже присутствуют, но в меньшем размере. Шесть ручных мельниц. 27 золотых ауреусов с портретом императора Александра Севера, мешочек с серебряными монетами около двух килограмм весом. Пятьдесят шесть амфор, литров по тридцать, с виноградным вином, запасы зерен пшеницы и ячменя, индийская фасоль. Семена трав, по запаху определил, как укроп, базилик, горчица, петрушка и люцерна. Различные саженцы яблок, вишни, сливы, винограда. Похоже племя сарматов основательно подошли к переселению.
Много оружия как сарматов, так и гуннов, мечи – есть из бронзы и железа, луки, в том числе составные, копья и стрелы с железными, медными, костяными наконечниками, арканы, доспехи – стеганные войлочные, кожаные, медные, ламинарные, кольчуги, шлемы медные по типу римских, а также железные пластинчатые, различные наручи и поножи. Конная упряжь, потники, седла и среди них 34 сарматских седла с веревочными стременами.
Вооружения и доспехов на триста-четыреста воинов и стыдно за их экипировку не будет. Только где взять столько солдат. Гуннам надо по большому счету спасибо сказать, если бы сарматы спокойно прошли, то вышли бы на наш дом. И не было бы нашего племени.
Хотя это первая ласточка. Боевые племена сарматов давно ушли за Днепр к Дунаю. Там воюют то против Рима, то за Рим. Вторая, меньшая часть сарматов, которая тяготела к оседлой жизни, вытесняемые готами и гуннами, медленно мигрируют вверх по Волге.
Надо ускоряться со становлением племени, да и строить крепостицу. Только на одни стены, более двухсот тысяч кирпичей понадобится. С материалами проблем нет,
