похвалил его идею, а про себя твёрдо решил, что больше никого спрашивать не буду. Придумаю сам, и пусть это будет что угодно, да хоть «Фруктовый рай».
Довольно долго я примеривался к названию «Груша, персик, две хурмы», но всё же решил, что этот вариант не настолько уж хорош. В конце концов, отчаявшись выдавить из себя хоть что-то приемлемое в садово-огородной тематике, я назвал лавку «Кролик и козочка». На вывеске эти животные довольно наглого вида стояли на задних ногах и лапах, облокотившись об огромный кочан капусты. Художник прекрасно справился с задачей — зрителю сразу становилось понятно, что эти ели, едят, и есть будут.
— А позвольте вопрос, ваша милость, — спросил Фальк, с некоторым изумлением разглядывая вывеску, — эти животные намёк на нас или же на покупателей?
— Какая разница, почтенный? — отозвался я. — Кругом козлы… — После недавней боевой практики у меня болело практически всё, и настроение было соответствующим.
Слово «козёл» в этом мире никакого ругательного значения не имело, так что философский смысл ответа от Леннарта ускользнул. Но дальше расспрашивать начальство, которое явно было не в духе, он не решился, и на том обсуждение закончилась. Ничего, скоро все к этому названию привыкнут, а потом оно им, возможно, и понравится.
За несколько дней до торжественного открытия лавки случилось ещё одно происшествие, плана скорее комического. Мы с управляющим согласовывали последние детали оформления и сценария открытия, и в самый разгар обсуждения в лавку ввалилась пара личностей с совершенно бандитскими рожами.
— Кто в лавке главный? — сразу перешёл к делу тот, который пострашнее.
Я с интересом посмотрел на эту парочку, на моего водителя-телохранителя Демида, зашедшего следом, и показал на Сёмина. Сёмин промычал что-то нечленораздельное.
— Кому платишь, купчина?
— А? — тупо переспросил управляющий.
— Защиту тебе кто даёт? — снисходительно уточнил посетитель.
— Семейство Арди, — Ярослав наконец уловил суть происходящего.
— Ты, торгаш, нам тут мозги не парь, — вступил в разговор второй, выглядящий немного интеллигентнее или, точнее, менее зверовато. — Арди с мелкой лавкой дела иметь не станут, ты бы ещё князя приплёл. Короче, за своё враньё платить будешь по повышенной ставке.
Сёмин беспомощно посмотрел на меня. Всё это, конечно, выглядело очень весело, но с цирком и в самом деле пора было кончать.
— Демид, — сказал я, кивнув на парочку.
Демид достал пистолет, взвёл курок и деловито спросил:
— Пристрелить их, господин?
— Если будут дёргаться, то стреляй, конечно, — ответил я. — А так пока не надо. Плохая реклама получится, если люди увидят, что мы из лавки трупы выносим.
— Э, вы чего в натуре? — забеспокоился интеллигентный.
— Рот закрой, — ласково посоветовал ему Демид. — Оба к стене, руки на стену, ноги пошире. И лучше не злите меня. Убивать вас не буду, раз господин не велит, но прострелить что-нибудь могу запросто.
Прозвучало это достаточно убедительно, так что парочка без лишних слов сделала что велено. Демид их быстро обхлопал и с удовлетворением заметил:
— А посмотрите, господин — они сами знают, как надо к стене вставать, позиция хорошо отработана. Видно, эти парни со стражей уже не раз дело имели.
— Да у них только на рожи посмотреть и сразу всё ясно становится, — хмыкнул я. — Почтенный Ярослав, в таких случаях нужно просто давать номер телефона Антона Кельмина, а он уже разберётся со всеми запросами. Итак, уважаемые — кто вы и откуда?
— Вопрос слышал? — Демид ткнул пистолетом ближайшего. — Отвечай быстро, а то для начала палец сломаю.
— Ращепские мы, — угрюмо ответил тот.
— Где Ращеп [11], а где центр, — удивился я. — Здесь-то вы что делаете?
— В центре лавки общие, — пояснил тот. — Кто первый лавку забил, тот и доит.
— Забил и доит, говоришь? — задумчиво повторил я. — Почтенный Ярослав, а наберите-ка Кельмина и подайте мне телефон.
Кельмин был на месте и ответил сразу.
— Здравствуй, Антон, — поздоровался я. — У меня к тебе вопрос: кто такие ращепские? И что у них из собственности есть?
— Здравствуйте, господин, — отозвался Антон. — Есть там в Ращепе небольшое братство. По собственности прямо вот так сразу не могу ответить, но не думаю, что у них что-то есть. Это голодранцы, они в основном мелких лавочников данью обкладывают. А к чему вопрос, могу я спросить?
— Вот пришли от них меня данью обкладывать. Видимо, отнесли меня в категорию мелких лавочников.
— Хороший анекдот, — засмеялся Кельмин. — Что делать с ними прикажете? Как с Тверским?
— Нет, как с Тверским не стоит, пожалуй, — поразмыслив, сказал я. — Князь и тогда был недоволен, а эти ведь даже и не порушили ничего. Ещё можно было бы на этот счёт подумать, если бы у них было какое-нибудь интересное имущество, но сам же говоришь, что голодранцы. В общем, я этих придурков сейчас отпущу, а ты побеседуй с их главным. Намекни ему как-нибудь доходчиво, что если лавка от баронства Раппин, а меня зовут Кеннер Арди барон фон Раппин, то это, скорее всего, неспроста, и возможно, тут есть какая-то связь.
— Сейчас пошлю парней пригласить его на беседу, — согласился Антон.
— И знаешь, что ещё, Антон — похоже, я здорово недооценил людскую глупость. Не удивлюсь, если найдутся ещё желающие меня данью обложить. Так что пусть в лавке некоторое время посидит Дрёма с парой парней, пока до самых тупых не дойдёт. Убивать никого не надо, пусть просто ломают руки-ноги, а потом отвозят в бесплатную лечебницу.
На том история закончилась, и о новых визитах я больше не слышал. Впрочем, особо я этим не интересовался — торжественное открытие заняло всё моё внимание. Вообще-то открытие лавки новость для столицы настолько ничтожная, что может заинтересовать разве что жителей соседних домов, но как всегда, важны нюансы. Известие, что семейство Арди открывает зеленную лавку — (простите, дорогая, что вы сказали? мне послышалось — ха-ха, — «зеленную лавку»), — вызвала скандал и широко обсуждалась в свете. Разумеется, ни у кого и мысли не возникло, что это будет обычная зеленная лавка — если уж аристократическое семейство начинает торговать огурцами и укропом, то публика резонно ожидает чего-то из ряда вон выходящего. Вот все и гадали, что же там будет такого выдающегося.
Чтобы подогреть ажиотаж ещё больше, за неделю до открытия мы начали рассылать образцы продукции в красивых подарочных корзинках вместе с пригласительными билетами на приём по случаю открытия. Сам по себе приём, который устраивает захудалое ливонское баронство по случаю открытия зеленной лавки, вряд ли мог бы привлечь внимание света, но подпись в пригласительном «Кеннер Арди барон фон Раппин» самым коренным образом меняла дело. Если в империи имел значение только мой
