кидались в подкатах. И при этом — ни одного нарушения в штрафной! Хватит нам пенальти и героического превозмогания, хватит!
На стоял трибунах рев и свист. Все-таки казахи — горячий народ, наши так не бесновались, когда мы проигрывали.
«Кайрат» давит!
«Титан» отбивается и красиво держит мяч!
А вот и желтая карточка за задержку времени — мне. Ну, да, чуть дольше постоял перед мячом, чуть медленнее ввел в игру… Ничего! Желтая — не красная! Просто будем аккуратнее.
— На отбой! — крикнул Сан Саныч.
Играли на отбой. Если возникала даже небольшая опасность прохода, атаки — тут же мяч подальше и за боковую. Пусть руками введут. Пусть снова сгруппируются. А мы сжимались пружиной, готовой расправиться в любую минуту. И поэтому двое-трое кайратовцев все время дежурили в центральном круге.
Я отбивал и ловил. Ловил и отбивал. И снова — с рук ногой подальше за центр поля. И наши показали, что силы еще есть — вон какой прессинг организовали! Навалились, оттянули весь «Кайрат» от наших ворот.
Под свист трибун заработали угловой. И не стали бить. Разыграли, а потом оттуда через все поле — мне. А я поводил мяч по своей штрафной, покатал, и не дожидаясь, пока налетит Бекханов или его мелкий помощник — обратно, подальше…
И свисток.
Выдержали!
Уходили под свист трибун, под непонятные ругательства, сквозь которые пробивался и знакомый русский мат, но улыбались друг другу. Сделали работу. Выиграли!
Сегодня никто из наших конкурентов не играл. Но и так стало ясно, что «Уралмаш» мы сместили и обосновались на втором месте турнирной таблицы, да и от «Торпедо» нас отделяло одно очко.
Но все равно опасность существовала: если проиграем «Тилигулу», а уральцы выиграют, то не видать нам вышки, как своих ушей.
В Тирасполь мы летели долго и мучительно. Прямого рейса из Алма-Аты не было, и пришлось делать пересадку в Москве. То есть одиннадцатого мы отыграли с «Кайратом», отоспались, утром прыгнули с самолет — и в Москву. В итоге в Тирасполь добрались к пяти вечера, когда уже начало темнеть, заселились, но вместо того, чтобы сидеть по номерам, Димидко потащил нас гулять по городу. Во-первых, было тепло, двенадцать градусов — юг все-таки. И хотя ноябрь, и у нас в Михайловске деревья уже облысели, здесь осень была в самом разгаре: золотые липы, яркие клены, рябиновые гроздья.
В этой реальности не было столкновения Приднестровья с Молдавией, царили мир и согласие, ведь жили все в одной большой стране СССР.
И вообще приятный город, просторный, я бы сказал изысканный, пестрый из-за разноцветья листьев, да и люди тут одевались вычурней, ярче.
Чернобровые девушки еще не закутались в зимнее и щеголяли голыми коленками — Колесо шею сворачивал и глаза терял. Левашов с Гусаком туда же.
Моя девушка ждала меня дома, потому меня больше удивляло небо, после заката окрасившееся в ультрамарин и выплеснувшееся в Днестр, где на поверхности покачивались городские огни. Проплыл прогулочный кораблик — вода задрожала, побежали волны. Минута — и опять штиль. Ветер будто бы тоже затаился в ожидании завтрашней схватки с «Тилигулом».
Микроб ходил, погруженный в себя и напевал песню «Арии»: «Луч зари к стене приник, я слышу звон ключей». Клык тоже грузился, остальным все-таки удалось расслабиться. Ну, или они просто делали вид.
— Кто скажет, почему — «Тилигул»? — нарушил молчание шагающий впереди Димидко, заведший руки за спину.
— Похоже на лилипута, — сказал Левашов, и Гусак встретил его шутку смехом.
Микроб покосился на них с неодобрением и ответил:
— Речка так называется. Кстати, где она?
— Маленькая пересыхающая речка, — подтвердил Димидко.
Меня всегда удивляло, что на юге речками называют любой ручей. Но однажды хлынул дождь, и мы с Аленой видели, как ручеек превращается в стремительный поток, сносящий дома и сплющивающий машины.
— А еще тут очень вкусные местные вина, — сказал Микроб, нашел на земле камешек, прицелился и ногой запулил его в реку. — Гол!
— А вот и разрешу, — вдруг сказал Сан Саныч. — Не до смерти, но разрешу. Поощрительный приз за выигрыш. А если нет — то и нет. Так пойдет?
— Забились! — не упустил своего нарисовавшийся рядом Левашов.
Ударили по рукам. Это наша последняя игра в этом году. Чую, у половины не получится «не до смерти» — ухрюкаются до беспамятства. Выиграем — на радостях, проиграем и «Урал» нас подвинет — с горя.
В общем, напряжение в воздухе аж звенело. Каждый улыбался, фотографировал и фотографировался, но мысли снова и снова возвращались к предстоящей игре. Вот сейчас бы тот бокальчик парням — для расслабления, а то точно спать не смогут накануне судьбоносной игры.
Обойдя полгорода пешком, надышавшись, мы вернулись в гостиницу в полдесятого, разошлись по номерам но, как я и боялся, уснуть не получалось. Тогда я принялся мысленно укреплять суставы и связки, увеличивать количество митохондрий в мышечных волокнах. Утомился и вырубился, надеясь, что парни тоже смогли заснуть.
13 ноября 2024 г.
Дома «Тилигул» играл в белом и черном. Это хорошо. Это совсем не наши цвета, не перепутаешь в напряжении и в сумасшествии игры. Мы, значит, в своем стандартном бело-серебристом. И опять хорошо — привычные цвета, привычная расстановка.
В прошлый раз все переживали, что Игнат во время игры с «Кайратом» повредит ногу, которая не зажила до конца, но нет, в конце матча он разбегался. Поверил в свое излечение. Его Димидко даже похвалил в автобусе: мол, когда все уже падали от усталости — он выдюжил и помог команде.
Вот и сегодня он под нападающим. А в остальном — привычная расстановка. Разбуди посреди ночи — каждого назову и пальцем покажу, где у кого место на поле. Мы перемигнулись с Микробом. Хотя третий раз один и тот же финт не пойдет — все смотрели предыдущие матчи. Но у нас есть и другие поводы перемигиваться.
Может, попробовать сделать четкую очередность? Бураку-Микробу, Бураку-Микробу, а потом вдруг не тому, кому положено? Рябову, например. Механическое повторение, учили нас не раз, дает привычку, рефлекс. Вот и попробуем.
— Время, мужики, — сказал Димидко.
Поднимался он неторопливо, с достоинством, будто бы подчеркивая этим торжественность момента. Остальные невольно сделали так же и двинулись на поле. Не побежали, как обычно — важно прошествовали. Каждый вел с собой внутренний монолог, убеждал себя, как важно сегодня выиграть.
Отличный газон, чистое небо над головой, полные трибуны. Доброжелательные трибуны! Да тут, в принципе, все наши. Так что, может, и болельщики «титановские» найдутся.
Встав в ворота, я выдохнул облачко пара. К вечеру похолодало, но все равно это не тюменское около
