за Одного в идеально подходящий сосуд…в Шигараки.
И сейчас, Все за Одного в теле Шигараки, полетел через океан, в Америку, чтобы забрать необходимую ему причуду, дабы увеличить шансы на моё убийство.
— Проклятье! — скривился я и через наушник связался с комиссией. — Сообщите Кейтлин Бейт, что Шигараки направляется к ней через Тихий океан. — закончил я и обернулся к крольчихе. — Руми мне нужно лете… — прервался я, ведь из обломков здания выбрались черные Ному промежуточного класса, слабее Высшего, но сильнее Высокого.
Рядом со мной приземлилось два Смотрителя, готовые выполнять приказы.
— Смотрители, перебейте Ному и страхуйте Руми. — отдал я приказ и обернулся к девушки. — Тебя не затруднит помочь им с Ному?
— Естественно! Я только разогрелась! — ринулась она в бой, и задрав ногу вверх, ударила и оторвала Ному голову.
— Отлично, а теперь… — вновь не договорил я, так как в километре от меня, вспыхнула большая огненная вспышка. — Спокойно уйти, мне не дадут. — полетел я в сторону огненной разрухи, а там Старатель сражался с Даби.
— В этот раз тебе не уйти Даби! — воскликнул Старатель, в прямом смысле пылая гневом.
— Так, я на месте. — появился я сбоку от него и взглянул на Даби. — Бросил тебя твой лидер, а?
— Скорее уж я сам решил остаться, и разве можно так ко мне обращаться? У меня же есть прекрасное имя. Зовите меня Тойя. — внезапно сказал он, удивив меня и Старателя.
— Почему твоё личико так сильно изменилось? Может потому что ты запутался? Я уж думал, что моя семья могла догадаться. — достал он из-за пазухи раствор и вылил себе на голову. Его волосы тут же приобрели белый цвет, как у большинства семейства Тодороки. — Знаешь, я ведь никогда и ничего не забывал. Я часто вспоминаю, как ты быстро попытки сделать из меня замену, когда у тебя появилась удобная марионетка Секо, а всё что оставалось мне, это идти плакаться Нацуо. И что теперь?! Когда ты наконец смог взглянуть в лицо своим ребятишкам и ощутил теплые семейные узы, ты стал чувствовать себя гораздо лучше?! Тогда позволь тебе напомнить! Прошлое никогда не умирает! Смекнул уже? Что посеешь то и пожнешь! Так что давай спляшем, я и ты, Тодороки Энджи! Танец со своим сыном! Здесь, в Аду!
— …Это неправда, забери назад свою мерзкую ложь. — не поверил его словам Энджи с обескураженным лицом.
— Это правда, и ты это знаешь папа! Из-за того, что ты окружил себя в агентстве огненными и тепловыми причудами, ты даже не подозревал меня!
— Нет…это неправда…неправда… — отказывался верить в его слова Энджи, что просто не мог сдвинуться с места от осознания того, что всё это время, он был его сыном.
— Спасибо тебе Старатель, за то, что держался все эти дни! Раскаленный кулак: Огненный Ожог! — высвободил он всем телом огромное количество синего пламени в нашу сторону, но вытянул ладонь и поглотил всё пламя.
— Старатель, ты можешь угомонить своего психованного сына? — спросил я его, но тот не как не реагировал. — Вечно приходится делать всё самому. — полетел я на Тою и схватив его, на сверхзвуке унес его на гору, подальше от леса, дабы не случился пожар, и бросил его на гладкие камни.
— Аха-ха-ха-ха! — разразился он безумным смехом, высвобождая ещё больше пламени, отчего его тело тоже начало получать урон.
— Эй Даби, или Тойя, или как тебя там. Мне плевать, что у тебя за санта барбара с твоей семьей, но я как-бы парень Секо, твоей сестры. Не мог бы ты не вести себя, как маньяк ради своей сестренки.
— Так это же отлично! Убив тебя, Секо будет обвинять во всём папу! Интересно, какое же он лицо сделает!? — кинулся Тоя на меня, но я схватил я за руку и крепко сжал в мертвой хватке. — Отцепись от меня!
— Ни за что. Знаешь, кажется я понял, в чем твоя проблема. Ты слишком сильно похож на своего отца, характер у тебя такой же говнистый. — сказал я всё, что о нём думаю.
— Пламя! — всё его тело окружило синее пламя, и его концентрация была настолько высока, что кожа, с губами Тойи выгорела, а из глаз потекла кровь, но я не отпускал его.
Тойя унаследовал не только характер отца, но также и его пламя, но не сопротивление к огню, что подтверждается множественными ожогами и выгоревшей кожей.
— Остановись, ты же убьешь себя. Твоя обида, дороже собственной жизни?
— Вот именно! Я ни за что, не остановлюсь! Раскаленный кулак: Адский Паук! — Даби свободной рукой повторил прием отца на мне, из-за чего я на рефлексах закрылся, отпустив его руку, хоть урона и не получил…зато камень под нами порезало, будто сашими.
— Барьер! — оградил я его сферическим барьером, но пламя внутри накапливалось заполняя стенки барьера, и в какой-то момент не выдержали давления, и барьер разбился, и оттуда выбрался Тойя, только теперь его пламя стало ещё мощнее, сменив цвет на белый с синими проблесками.
— А ты у нас пробужденный? Причем не абы какой, можешь управлять белым температурным пламенем…жаль, что твоя причуда, тебя и убьёт. — с сожалением произнес я.
— Я умру, только тогда, когда сам этого захочу. — говорил Тойя, и пламя, оплавило камень под его ногами, да и диапазон огня постепенно возрастал.
Для меня это не опасно, я стоял почти вплотную к нему, ведь подобные температуры для безвредны.
— Папа…посмотри на меня! — крикнул он, но говорил это не мне. Похоже, последнее применение негативно сказалось на его сознании.
— Он и так смотрел на тебя…и не верил в то, что увидел. — мгновенно оказался я перед ним, и стал выкачивать из него всё тепло, и это процедура заняла не меньше минуты, Тойя мне не мешал, ведь он и так держался из последних сил. Затем я начал лечить его и этот процесс сильно затянулся, ведь его тело было просто в ужасном состоянии, лишь немногим лучше, чем у Тошинори.
Убивать его не вариант, Сёко этому точно не обрадуется, да и сам не хочу этого делать. Так-то тут больше вина Энджи, если бы он не пытался вырастить из своего ребёнка сильнейшего героя, у Тойи могла бы быть совершенно другая судьба.
Приведя его в относительный порядок, я перенёс
