Я, как бешеный мустанг, не желающий становиться мерином, шарахнулся к палатке Анниэль, заскочил внутрь, схватил ее за руку. Анниэль увидела мой испуг и что-то спросила. Я все равно не понял вопроса, а сам мучительно пытался вспомнить, чему она учила, чтобы немедленно оповестить о происходящем бесчинстве.
— Гур, женщины, бить больно! — ляпнул я и показал рукой на их палатку.
Анниэль метнулась в указанном направлении. Надеюсь, она приведет в чувство отмороженных физкультурниц. Это же надо, на брата напасть! Вторая атлетка хоть не сестра. Как будто такое обстоятельство может служить оправданием. Анниэль — магиня, пусть применит магию, долбанет им бревном по бестолковкам. Наколдует, чтобы им стыдно стало. Или словом образумит. Если они скрутили бугая Гура, то у меня никаких шансов. Надежда лишь на быстрые ноги. Где мои туфли, может обуться?
Через некоторое время Анниэль вернулась. Глаза широко открыты, взгляд в землю, бурное дыхание, сильный румянец. Молчит, ничего не говорит. Поругалась с ними, что-ли? Да что случилось? Я уже и за Анниэль стал беспокоиться, все ли с ней в порядке. Успокаивая девочку, я погладил по горячей спине. Она задрожала.
Внезапно из палатки Гура раздался протяжный женский крик и визжание. Тетки заорали? Что, Гур-таки освободился и уделал их? Я машинально кинулся ему на помощь. И вдруг почувствовал, как Анниэль схватила меня и потащила в свою палатку. Уронила, сама упала сверху и стала страстно целовать. Я обнял красавицу за ладную попку, а второй рукой прижал ее голову к себе. Вот счастье-то! Пусть Гур сам своих теток воспитывает. Мы катались по ковру, я раздевал Анниэль, а она целовалась как безумная. Мне обнажиться проще, всего-то плавки скинуть.
Мы слились воедино, я охолаживал себя, чтобы дольше доставлять удовольствие Анниэль. В любовном жару, мне вдруг неожиданно пришла мысль, что тетки, может быть, орали не от боли, когда их там Гур мутузил по чем зря, а в любовном оргазме? Если так, то вся ситуация предстает совсем в другом плане. Учено выражаясь, в принципиально иной перспективе. Я настолько поразился этому, что забыл о сдерживании. Мы с Анниэль тут же впали в упомянутое состояние. Свет в глазах померк, сменившись жгучим наслаждением.
С трудом придя в себя, нежно обцеловав и отгладив довольную, тяжело дышащую девчонку, я лег рядом. Так все же, получается, что Гур спит не только с Уайдой, посторонней теткой, но и с собственной сестрой? O tempora, o moris! Он что, на старости лет ума лишился? Альцгеймера подхватил? Надо ему про генетику рассказать, когда научусь языку. Про рецессивные и доминантные гены. Про накопление повреждений при родственных скрещиваниях. Он хоть и скинхедный шварцнеггер, но вроде не дурак, поймет.
Сегодняшний день я не забуду никогда. День счастья! Точнее, вечер. Рил! Такой необыкновенной красавицы, восхитительного воплощения женственности у меня не было никогда. Это же ангел, прилетевший с небес! Все мои прежние подруги и в подметки ей не годились. Хотя бьется больно по спине. Да пусть бьет, за любовь такой женщины, чтобы стать ее BF, я готов даже розги терпеть.
За Анниэль я выдержу все!
Гур. Подготовка к визиту
Повременим, чтобы скорее закончить.
Бэкон
Обоняние есть ощущение воспоминания и желания.
Руссо
Мы приближались к высокогорью. Уже заметно, как вдалеке тракт, извиваясь змейкой, поднимался вверх, чтобы там устремиться на эльфийское плато. Анниэль, выполняя мое поручение, на быстрых рысях догоняла отряд. Я попросил ее купить во встреченном торговом караване несколько вещей, необходимых для маскировки. А именно, меч, плащ и сапоги эльфийского происхождения. Собирался играть роль охранника благородной эльфийской госпожи. Акцент жителей плато я смогу воспроизвести, а личина эльфа скроет лысый череп.
Свернули с тракта влево и поехали вдоль предгорий, выбирая место для лагеря. Двигались по ровной степной почве, а справа, в какой-то сотне локтей от нас, из земли выпирали каменные корни гор. Все-таки здесь степь резко, без малейшего перехода, вонзалась в горы. Даже странно, что так резко. Мною запланировано, что в акции «Возвращение львят» должны участвовать лишь мы с Анниэль. Остальные будут дожидаться здесь. Проехав около версты, обнаружили удобное место, закрытое по сторонам отрогами.
Все занимались распаковкой грузов и обустройством лагеря. Мои красавицы, захватив корыто и бурдюк, увели лошадей на место отдыха далеко в глубину лагеря, к скальному уступу. Анниэль выбирала необходимые вещи из сложенного груза. Даже Жека был чем-то озадачен, принимая участие в общей работе под руководством эльфийки. Я не интересовался и не собираюсь спрашивать у Анниэль, что она делала вчера вечером у нашего шатра, потому что не намерен попусту конфузить молодую женщину. Просто предположил, что Анниэль, как и Майта, является поборницей самообразования.
Заметно, что отношения у пополнения перешли, хм, на новый уровень. Анниэль, иногда останавливая взгляд на Жеке, заметно пунцовела. А кавалер просто поедал ее глазами. Мы-таки подвигли их на подобное. Небось мои женщины, когда их не слышали Анниэль с Жекой, вдоволь потешались по этому поводу. Роман находился в второй стадии, называемой «безумная страсть». После «взаимного влечения». Той же, что и у нас с моими женщинами. Мы просто успели немного раньше. Но, как бы там ни было, эта влюбленность может перерасти в нечто серьезное и дать мне реальный шанс оставить талантливого мага в ордене. Чему я несомненно рад.
— Как далеко отсюда до зоопарка? — поинтересовался я у сосредоточенной Анниэль.
Она оторвалась от работы, потерла лобик, прикидывая дистанцию. Жека волочил подстилку и треногу в указанное ею место.
— Около девяти верст.
— Значит мы должны выехать сразу после обеда, чтобы прибыть на место ранним вечером. Лошадь не расседлывай.
Установили шатры. Майта принялась кашеварить, а молодежь разложила подстилку и выкладывала снедь. Я двинулся к табуну и нашел Уайду, наливающую воду в корыто для лошадей.
— Любимая, пойдем в шатер и ты меня оближешь.
— Что? Какой ты ненасытный! — искренно удивилась львица. — Я всегда не против тебя облизать, но может смогу доставить тебе большее удовольствие в другой раз?
— Хм. Ты не поняла. Нужен твой запах на моем теле. Чтобы привлечь наших котят.
— Ах, какой насмешник! Ведь специально так интригующе выразился?
— Да, — чистосердечно признался я и приобнял Уайду.
Мы направились к шатру. Увидев это, Майта поставила котелок на подстилку и догнала нас.
— Я тоже хочу! — заявила нахальная девочка и чмокнула львицу.
— Пошли.
Зайдя в шатер, я объяснил Майте смысл уединения:
— Любимый сотник, в этом деле ты можешь быть лишь зрителем. Уайда полижет меня, оставляя собственный запах, он позволит детям почуять мать и не бояться. Вот что, принеси пустую сумку побольше. Такую, где бы малыши могли улечься поудобнее.
Майта убежала за сумкой. Уайда разделась и обернулась.
— Оближи мне кисти рук, лодыжки, живот и шею.
После сеанса облизывания шершавым львиным языком я оделся. Вошла Майта с большущей сумкой. Сокрушенно нахмурила бровки.
— Опять я все пропустила. Она лизала тебя в интересных местах?
— Мы потом покажем, как все было, на бис, — хмыкнул я и повернулся к львице.
— Уайда, мы уходим, а ты оставь в сумке свой запах. Как, ты знаешь.
Анниэль с любопытством смотрела на нас с Майтой. Прикидывала, чем же мы там втроем занимались. Не придумала. Наука оказалась бессильна. Из шатра вышла львица с сумкой и подвязала ее на Уголька.
После обеда, я пошел переодеваться в эльфийский наряд. Нацепив клинок, сделал объявление.
— Сейчас мы с Анниэль отправляемся за детьми. Если все пройдет нормально, вернемся ранним утром. Майта остается за старшего. Всем занять скрытное место, не спать. Шатры будут отвлекать внимание возможных агрессоров.
Вскочили в седла.
— Берегите себя, — вдруг сказал Жека.
Анниэль улыбнулась Жеке, порылась в сумке и бросила ему ягодку. Зарделась. Он воодушевился и не сводил с нее глаз. Я вглядывался в моих женщин. Они смотрели на меня. Наши души слились в объятиях. Любимые, до встречи.
Вперед.
Анниэль. Мы сделали это
Человек живет настоящей жизнью, если счастлив чужим счастьем.
Гете
Любовь не имеет ничего общего с обладанием. Ее высшее проявление — предоставлять свободу.
Сартр
Проехав версту по тракту, я обернулась и посмотрела на Гура. Позади ехал типичный эльфийский воин. Короткий бобрик, характерные уши, темно-синие глаза. Даже кожа имела структуру, свойственную горному народу. Его звали Гуриэл.
