— Свинина всегда свободна, многие сорта колбасы тоже. Местные не жрут свинину, и всю колбасу что подозрительная.
— Так местных то тут много ли осталось? — уточнил я, прикинув в уме слышанные вчера цифры.
— Местных в городе процентов десять, зато вся остальная область почти полностью туркмены. А еще в городе есть азербайджанцы и казахи, у них тоже какие-то свои заскоки с набором продуктов. С вас пятнадцать рублей двадцать копеек. Ну и плюс снабжение у нас по высшей категории. Так что зря в прок набираешь запасы, холодильника то поди нет пока?
— Спасибо, буду знать. — сказала Светка распихивая палки колбасы по сумкам. — А холодильник есть. — гордо задрала нос.
— Э как! Едва приехали, а уже холодильник у них есть. — ворчала за спиной кассирша, мгновенно сменившая настроение. Понаехали мажоры так и читалось в ее взгляде.
А вот картошку мы так и не нашли, так что и на обед, и на ужин будут макароны. А из мяса я решил набить отбивных, чем шокировал сестру.
— Я и не знала, что ты готовить умеешь?
— Чего тут уметь? Это же мясо, все мужики смогут приготовить себе мясо, если они голодные.
— Мужик — усмехнулась она.
— Отбивные же! Рецепт не хитрый.
— Ну я бы так не сказала. Откуда опять мухи взялись?
Да уж мухи — это проблема! Особенно если вы собрались готовить мясо. Вечером вернулись родители.
— Это просто дворец какой-то! — делилась мама впечатлениями.
— Кинотеатр в городе всего один, зато какой! Пять залов! Два больших и три малых. Девятьсот мест! Внутри кафе, огромный холл, гардероб, да любой театр позавидует. Балконы! В больших залах есть балконы! Маленькие правда, но есть.
— Да что внутри! — махнула рукой мать — Снаружи ну просто дворец настоящий! Колонны высоченные.
— Понятно, дорого помпезно и наверняка совершенно не функционально и не экономично, — сделал вывод я. — Типично для советской модели экономики, когда предприятию необязательно быть рентабельным.
— Это кино то нерентабельно?! — возмутился глава семьи. — Если уж что и рентабельно в Союзе так это кино!
— Знаешь какие очереди в кино, сколько людей спрашивает лишний билетик? — спросила уже мама.
— Конечно знаю, я же не о том, что оно спросом не пользуется. Но сам посуди, представь, что экономика была бы рыночной? Кинотеатр частным. Стал бы ты арендовать или выкупать такое здание или взял бы попроще? Да и следом за рыночной экономикой пришла бы и свобода с гласностью, и кино западное и кинотеатров море в каждом подвале.
— Так! Что за чушь ты несешь! Где ты этого по нахватался?
— Зиня, о таком нельзя говорить ты что!
— Какая еще рыночная экономика? Ты совсем что ли? Сначала про первого секретаря чушь какую сказал, теперь про рынок, про гласность. Откуда это полезло? Даже если это так, то нельзя такое вслух говорить! Ты же вроде всегда понимал такие вещи, что случилось?
— Так мы вроде дома, все свои, — пожал я плечами, пожалев о приступе своего желания поговорить и поумничать.
— Я очень надеюсь, что ты такое не ляпнешь где-то с друзьями приятелями. Очень надеюсь, Зиня. Донесут потом замучаешься оправдываться и говорить, что ты не то имел ввиду, а будет поздно! Будет как с моим отцом! С твоим дедом.
— Я не дурак все понимаю. Но дома то я могу нормально разговаривать? Говорить, что думаю?
— В этой стране даже дома говорить, что думаю может быть чревато. Это слишком большая роскошь в этой стране. Говорить, что думаю себе тут даже первые секретари не могут позволить.
— Думаешь слушают? Есть предпосылки?
— Хм… — оценивающе посмотрел на меня отец — Нет, думаю пока таких оснований нет.
— Но вполне могут появиться?
— Не знаю. Все может быть. Эх, как быстро растут дети Нина.
— А почему? — спросила Света. — Ну, предпосылки появится могут почему?
— Те, кто поставил на должность ждут результата. Да и нам надо на что-то жить, в МГИМО поступать и прочее. — ответил я.
— И когда ты стал таким умным? — подозрительно рассматривал сына отец.
— Всегда был, наверное. Просто не показывал этого.
— Вот! Отлично! Давай пожалуйста и дальше не показывай никому. — предложил папа.
— Это видимо возрастное, переходный возраст, желание блеснуть? — предположила мама.
— Ладно, я молчок и друзьям не стану ничего говорить естественно. К тому же их пока и нет.
— Вот кстати о друзьях, завтра с утра бежим в школу, отдаем документы, беседуем с директором и далее мы с мамой на работу, а вы уж сами.
Утром я проснулся как надо в шесть часов уже по местному времени, хотя все еще тяжеловато, организм считает пока что я ошибся, и надо еще поспать. За завтраком с нами оказался наш водитель, вернее конечно он водитель кинотеатра. Пришел раньше или мы возились слишком долго, в общем пригласили за стол.
— Очень вкусные отбивные.
— А вы едите мясо? А то мне сказали, что местные не едят.
— А так я сам то не мусульманин, это только те, кто мусульмане мясо не едят, да и то не все а лишь свинину. А и то, те, кто поумнее, когда надо мусульмане, а когда надо то не очень. Ну, очень вкусные отбивные, спасибо хозяйка.
— Так это вот молодая уже хозяйка. — перекинула похвалу мать.
— Отлично, тогда тоже, хорошая жена будет кому-то.
— Рано еще жениться. В институте пусть отучится сначала.
— Так это Зиня отбивные вообще делал. — отказалась от незаслуженной похвалы сестра.
— Зиня?! — уставились родители.
— А что мясо же. — пожал я плечами. Все мужики могут приготовить мясо, если голодные.
— Вот! Правильно! Каждый мужчина должен уметь мясо готовить. Мясо, это мужское блюдо и по-настоящему хорошо его готовят только мужчины. — выдал гость.
— У тебя Галыч, похоже на любую ситуацию готов комплимент? — спросил папа.
— А как же! Восток дело тонкое.
Быстро приехали в тут самую школу, до нее было метров двести всего. Галыч даже не успел включить гида. Галыч как оказалось это не отчество и не кличка, а имя нашего, то есть папиного, вернее даже кинотеатра водителя. На УАЗике конечно не впечатляюще в школу ездить. Машину, отец говорит, привезут на днях. Заодно и часть барахла. Мама думает надо или нет тащить остальные вещи, для перевозки стиралки, холодильника и прочего жигуленок не подойдет.
Директор заседала на втором этаже. В кабинет завалились все вместе, папа конечно представился сразу, что зачем да как. Долго рекламировал себя и кинотеатр в целом. Словно не вчера в должность вступил, а всю жизнь там работал. Вообще, ощущение что он тут будет учиться, а не мы. Предложил организовать сеансы на подходящие под программу обучения фильмы, по цене вдвое дешевле от и без того копеечных детских сеансов.
Чую пойдут эти сеансы вообще мимо кассы. Бесплатно для учителей, что сопровождают группу. Уже начали обсуждать какие именно фильмы можно было бы включить в эту «программу». Понятно бизнес включился. Но вот наконец вспомнили чего же они собственно пришли именно в эту школу! И перешли и к нашим документам.
— Ох, замечательно. Если знания соответствуют оценкам, конечно, мда… — что-то не очень она обрадовалась Светкиной ведомости.
— Что-то не так?
— У нас впереди еще год конечно.
— У Светочки реальные знания, особенно в иностранных языках.
— Не один?
— Нет, английский только указан, самостоятельно французский, немецкий и испанский изучали. И будем изучать, если конечно найдем тут с кем и где.
— В МГИМО планируем поступать. — видя удивленный взгляд отец добавил — Как все устроено знаем.
— Что ж… — явно что-то считала в уме директриса. — Хорошо, что в начале года приехали. Посмотрим, если знания есть.
— Обсудим, наверное, потом? — предложил папа.
До меня дошло, о чем речь и почему директриса кривит рожу от круглой отличницы. На медаль могут тянуть, а могут не только не тянуть, но еще и вредить. Наверняка уже ведь есть кого тянуть, и кого усердно тянули всей школой. А тут бац и новый человек в раскладе. А количество медалей поди не резиновое. Это если школа такая себе, там медалистов ищут и взращивают. А вот если такая блатная? То может и впрямь количество медалей может быть лимитированным. В общем чую папе придется и за это чем-то платить. Как хорошо что я попал в подростка и это все не мои проблемы.
