Не торопясь, делая часто остановки и глуша моторы мы стремились добраться до южной опушки леса, которая была в непосредственной близости от двух мостов на шоссе, по которому должны были продвигаться немцы. Причин для беспокойства было достаточно. Где-то совсем недалеко слышалась вялая перестрелка, а с самой опушки несло чадным бензиновым дымом. Картина, открывшаяся моему взгляду за первым же поворотом, заставила меня удивленно присвистнуть. Кусты опушки были заеложены следами гусениц, от свежих воронок кисло несло тротилом, в кювете, завалившись набок, вяло догорал подбитый немецкий танк.
Вызвав по рации наблюдателя на БТС, спросил что он видит. Ответ его, меня немного удивил. В указанном ему секторе ничего не происходило. Получается, что звуки слышимого мной боя идут из слепой зоны, а именно с южной опушки, которая примыкает непосредственно к шоссе. Дальше принял решение продвигаться пешком. Пройдя метров триста, через поредевший лес удалось разглядеть небольшой холм на самой опушке, и следы гусениц которые вели к нему. Удобная промоина слева от танка — почти готовый окоп! Пробравшись к нему, аккуратно выглянул из нее и увидел всю картину целиком. Горели несколько немецких легких танков и машин, а заодно с ними пара домов и стога, стоявшие на лугу. Черными язвами вывороченной земли дымились многочисленные воронки.
На холме, в капонире, грамотно спрятав гусеницы и механика-водителя, что бы не потерять подвижность стоял наш КВ-1. Вот он немного развернул свою башню и сразу выстрелил. Но наводчик поторопился, «тройка» в этот момент остановилась и тоже стала разворачивать башню в сторону советской машины. Снаряд «Клима» снес два бревна крайнего дома, и его крыша осела, а немца засыпал сухой мусор.
Позиция нашего танка намертво перекрывала единственное место, судя по карте, через которое было возможно обойти мост. Время замерло колом, стало вязким как засахарившийся мед и мне было мучительно тревожно. Какой танк выстрелит первым и не промажет?
Наш опередил врага, его орудие звонко тявкнуло и из-под башни немецкого танка тут же полетели густые снопы искр. С расстояния в сто пятьдесят метров бронебойный семидесяти шести миллиметровый снаряд насквозь прошибает даже лобовую броню Т-IV. И тут же кто-то, откуда-то справа влепил еще один снаряд немецкому танку в корму в районе двигателя. Сразу же полыхнула вспышка, и в небо взметнулся язык пламени и черный шлейф копоти.
— —Успел чертяка! — выкрикнул кто-то рядом со мной.
После этого, бой начал затихать. Ну что же, пришло время знакомиться. Подойдя к танку, несколько раз стукнул по броне рукояткой пистолета. Через какое-то время открылся с лязгом башенный люк и оттуда осторожно выглянул чумазый танкист.
— —Привет славяне!
— —З-з-давствуйте…
— —Помощь нужна, или сами справитесь?
— —Н-нужна! — А паренек то, контужен. — Сколько вас?
— —Десять танков разных типов и где-то рота пехоты, а у вас?
— —Два танка и человек двадцать стрелков из саперного батальона.
— —КВ я вижу, а что еще и где?
— —Еще один КВ, его позиция правее. — Он махнул рукой в ту сторону.
— —Саперы где?
— —Они еще правее, ставят мины что бы нас не обошли.
— —Связь со вторым танком есть?
— —Да.
— —Это хорошо. Можешь показать где саперы, подкрепление им отправлю. И еще вопрос: давно на этой позиции?
— —С утра.
— —И что не «утюжили»? Артогнем или бомбежкой?
— —А как же, все как положено, и то, и другое, — он показал на множество воронок вокруг холмика, и нагнувшись в танк приказал: — Сема, заводи, сейчас опять «концерт» начнется. Вы бы с нами отошли бы, от греха подальше.
После этих слов,тяжелый танк начал медленно сдавать назад по колее, вглубь леса. Мы пошли вслед за танком.
После того, как танк заглушили, танкист спрыгнул на землю и представился: — Старшина Морозов.
— —Инженер Волков. Последняя занимаемая в армии должность — командир танковой роты, капитан запаса. Скажите старшина, есть ли справа и слева от вашего холмика удобные позиции, которые еще не использовались?
— —Есть, сколько надо?
— —Пока две. Одна моему танку, другая вам. Вам, та что поближе, с местностью здесь вы уже ознакомились, а мне недалеко от второго танка. Остальная техника на правый фланг, любят немцы обходные маневры.
Старшина позвал своего заряжающего, а я Кольку Тихонова, и они вдвоем пошли куда-то вправо.
По лесу разнесся звук заводимых моторов, и вскоре по другой стороне лесной балки прошла колонна из Т-44, «Зверобоя» и трофейных «чехов». И если сначала, Морозов с интересом рассматривал новую для него технику, то увидев вражеские силуэты сильно напрягся.
— —Расслабься старшина, это наши трофеи. Ближе к вечеру, как стемнеет, мы то что нащелкаем, или утащим к себе на службу или взорвем, что бы уже не восстановить.
Тем временем со стороны шоссе донеслись звуки множества мотоциклов — разведка противника активно ищет свободный путь к Минску. Мы поспешили к нашему ИСу, вернее к радиостанции. Наводчик, увидев меня, сразу протянул шлемофон.
— —Докладывай!
— —Семь минут назад, через оба моста проследовала группа немецких мотоциклистов, в количестве около тридцати человек, на тринадцати единицах техники. — В этом месте мой наблюдатель замолчал.
— —Ну!!!
— —В течении тридцати-сорока секунд все они были уничтожены…
— —Кем? Откуда велся огонь?
— —Выстрелов я не слышал, но они и сейчас валяются на шоссе, прямо напротив съезда с дороги в деревню Дергáй. Предполагаю, что огонь велся из крайних домов.
— —Пошли к этим домам пару-тройку человек на легком броневичке с рацией, надо выяснить кто это такие. И сразу доклад!
— —Принял!
После этого, старшина отправился на новую позицию, левее холма, а ИС, соответственно правее. Я же остался в лесной лощине, куда загнали и замаскировали БТР-152.
Минут через двадцать, по смартфону, со мной связался наблюдатель и сообщил, что молниеносный разгром байкеров произвели старшеклассники, вместе со своим преподавателем по стрелковой подготовки из Осоавиахима. Он грамотно выбрал позицию, назначил сектора обстрела и даже составил карточки ведения огня. Сейчас идет сбор трофеев.
Услышав про то, что хваленный вермахт обули школьники, я немного подвис. Но придя в себя, приказал немедленно убрать их оттуда, и отправить их к БТСу, а преподавателя доставить ко мне.
Через полчаса, в лощину спустился мужчина лет тридцати-сорока с пустым левым рукавом пиджака.
— —Добрый день. Мне нужен инженер Волков.
— —Слушаю вас внимательно.
— —Вы Волков?
— —Я. А вы кто?
— —Преподаватель стрелковой подготовки минского Осоавиахима Мурзин Семен Сергеевич.
Рукопожатие у нас вышло крепким.
— —Семен Сергеевич, расскажите мне подробнее о вашем бое с немецкими мотоциклистами.
— —А что рассказывать, вы наверное и сами все видели…
— —Ну допустим не все. Сколько человек участвовало в бою?
— —Сорок три. Непосредственно вели огонь сорок два стрелка. Все мои ученики.
— —Каким оружием пользовались?
— —Мелкашками.
— —Че-е-м-м??? — Моему удивлению не было предела.
— —Малокалиберными винтовками, в основном ТОЗ-9, но несколько человек использовали ТОЗ-8. Все было мной спланировано так, что бы немцы ничего не поняли. Так и вышло. Отстрел начали с последних в колонне, как при охоте на гусей при перелете. Заранее распределили цели, каждый вел свою, но стрелял только тогда, когда все цели за ним были поражены. В результате, противник не сделал в ответ ни одного выстрела.
— —Какой возраст ваших стрелков?
— —От шестнадцати до семнадцати с половиной. Почти треть — девушки.
— —Ясно. — Я еще раз оценивающе посмотрел на Семена, и кивнул на его пустой рукав.
— —Финская…
— —Кем воевали?
— —Командир стрелковой роты.
— —Что закончили?
— —Ленпех.
Знаменитое и прославленное училище. Ему скоро придется участвовать в жестоких боях на лужском рубеже. Насколько я помнил, в этих боях ленинградские курсанты потеряют не более десяти процентов личного состава, тогда как другие части РККА в несколько раз больше.
