— Белла, ему ничего не надо отвечать. Он же к нашим с тобой делам отношения не имеет, правда? А тебе я скажу, что к сезону мы подходим уверенно и твёрдо. Наладим сотрудничество не в плане «ты — мне, я — тебе», а в плане совместного получения и приумножения прибыли. Поверь, будет здорово.
— Егор… — мнётся она, не зная, как сказать. — Меня беспокоит, что твои ребята хулиганят…
— Что именно? — хмурюсь я.
— Ну, по мелочи, конечно, и дело-то не в деньгах… Хотя… в них тоже… но должен быть порядок какой-то… Понимаешь? Нельзя, чтобы каждый крепкий парень приходил в кафе и требовал денег за охрану. Какую охрану? О чём речь, вообще?
— Какое кафе?
— Да было бы что серьёзное, а то «Морячка», небольшая шашлычная… Ерунда какая-то… Просто если не обращать внимания на мелочи, можно и больших вещей лишиться, самых главных, понимаешь? Поэтому я не могу это так оставить. Поверь, у меня есть возможности решить проблему быстро и бесповоротно, но я не хочу… портить наши отношения…
— А кто именно наехал?
— Откуда мне знать? Там их несколько было, сказали, что от Цвета.
— Ладно, Белла, не беспокойся, я этот вопрос решу. Цвет — это не я, у него своя епархия, но я решу, обещаю.
Мы обсуждаем ещё некоторые вопросы и я уезжаю. Еду в дом дяди Гены там у меня трудятся строители. Бригада из русинов. Приехали из Закарпатья строить наш коттеджный посёлок в Голубой бухте, а заодно в родительских владениях кое-что подшаманить.
Спасибо Белле, это она нашла. Во-первых, руки у ребят золотые, а, во-вторых, материалы качественные и импортные. Плитка, обои, сантехника. Всё решаю через них, безо всякой головной боли.
Скударнов в Москве познакомил меня с доктором Перкелем из ВНИИ ВОДГЕО, и тот с коллегами в качестве шабашки взялся разработать систему индивидуальной канализации и биоочистки. Дом родителей подключён к городской канализации, а вот у Гены обычная выгребная яма со «скворечником». Ну, и у меня там, на краю города ничего такого в помине нет, и ещё даже с водой вопрос не до конца решён. Временно приходится завозить цистерну.
Пока никто из наших не переехал, нужно сделать ремонт, чтобы всё по последнему слову техники, ну и удобства тоже. Геннадию, может быть, это дело до фонаря, а вот молодой спутнице жизни хочется красоты и удобств.
Вспомнив о спутнице жизни, я вздыхаю.
Перкель, как раз, приехал на монтажные работы и сейчас руководит заливкой бетона.
— Всеволод Арнольдович, здравствуйте, — приветствую его я. — Как тут дела?
— Отлично, отлично, Егор! — радостно улыбается он и смотрит на меня большими, по-коровьему добрыми глазами из-за толстых линз очков. — Идём с опережением графика и качеством работ я очень доволен. Я вот только спросить хотел…
Он понижает голос и оборачивается в сторону соседнего дома.
— Тут сосед приходил, спрашивал, можно ли и ему такую штуку устроить. Тут к городской-то трубе просто так не подключиться. Мы в дом-то его не пускали, но про сооружение я, признаюсь, рассказал. Так что вы думаете, можно ему тоже сделать такой септик? Я, разумеется, с вами поделюсь, как с главным вкладчиком в наш проект.
— Сделайте, Всеволод Арнольдович. И не забудьте всё запатентовать, или как там у вас это называется, рацпредложение оформить?
— Вы думаете?
— Конечно. А с соседом договоритесь, что будете вести наблюдения за объектом. Думаю это пригодится для подготовки оборудования к серийному производству. Когда-нибудь мы с вами откроем предприятие по выпуску таких вот штуковин.
— А вы шутник и мечтатель, — смеётся Перкель.
В доме, купленном под штаб моей армии тоже идут кое-какие конструктивные изменения внутри металлического гаража. Работы по оборудованию «смотровой ямы». Как обычно секретные и то, что строительная бригада не из местных большой плюс. К тому же строители ни с кем не пересекаются, живут уединённо, водку не пьют, отправляют свой культ, никого не трогают.
Я сейчас проживаю как раз в штабе. Бойцы стройкой особо не интересуются, да их там и не так много бывает. Толян, естественно, в курсе происходящего. У него в штабе есть свой кабинет, хотя кабинет у него и в ДОСААФ имеется, официальный.
После стройки еду в казино к Джемо. Он тоже сейчас в Геленджике. Всё оборудование пришло, хотя и с задержкой, но ничего, запуститься нам недолго. Через пару дней подъедет Бакс и будет здесь работу ставить, а Лида останется одна на трёх московских точках.
В ближайшие планы входит поездка в Питер. Вот уж где точно нужно обустраивать свои базы. «Факел» там уже разворачивается, но пока только в легальном статусе.
Джемо на месте не оказывается, зато я встречаю Цвета. Он в приподнятом настроении, выглядит довольным.
— Здорово, Бро, — усмехается он. — Чего ты смотался-то? Там самое веселье началось. Троих чмошников отметелили. А мент… Капец, вообще…
Он прерывается и начинает ржать.
— Он короче сначала возбудился, наряд вызвал, а потом, как я ему лавэ на карман дал и мешок джинсы палёной он сразу такой, типа, совсем распоясались фарцовщики, но от народного гнева вам не уйти. Спасибо товарищи за помощь. Их, короче, скрутили и повезли в отделение. Б*я, дебилы, в натуре. Чё не смеёшься? Не смешно что ли?
— Ага, — киваю я. — Смешно. Обхохочешься. А Джемал где?
— Не знаю, — качает головой Цвет. — Поехали мидий поедим с белым вином.
— Эстет, бляха, — удивляюсь я.
— Да, а чё? Поехали?
— Ну, давай. Всё равно надо с тобой перетереть тему одну.
— Ой, только давай ты мне мозг клевать не будешь, — делает он кислую мину.
— Ну, посмотрим.
— Слушай, — говорю я, когда мы садимся в машину, — этот регион можно назвать Клондайком. Здесь бабло, считай, прямо на дороге валяется.
— Ну, — прищуривается Цвет.
— Желающих потратить капец сколько, так?
— Так, — хмурится он, догадываясь, куда я клоню.
— Но ведь тут и желающих поживиться немало.
— Ты чего со мной, как с умственно отсталым говоришь? — недовольно заявляет он. — Я же сказал, без мозгоклюйства!
— Ладно, говорю просто и открыто. У нас планируется общий бизнес с Беллой.
— У вас? — морщится он. — А я причём?
— Притом, что ты тоже в доле, — отвечаю я. — И по сбыту и по производству.
— Ну, отлично, значит нужно назвать чётко эту долю.
— Обсудим всё, не волнуйся. Но если Белла наш партнёр, какого хера ты её людей на уши ставишь?
— Чё?
— Шашлычная «Морячка»!
— А, ну, мы туда и едем сейчас. Будет нашей точкой.
— Нет, — качаю я головой. — Наши точки казино, а это точка Беллы. Вообще весь общепит, все лоточники, продавцы кваса, пива и вообще вся пищёвка. Компренде? Это всё её. Или ты хочешь, чтобы она на нас мусоров натравила? Лучше бы не нужно, потому что Чурбанов тебе здесь не особо поможет. Здесь отдельное царство. И нервов мы потратим, и бабла столько, что никакие «Морячки» не отобьют. Втыкаешь?
— Ты сам не втыкаешь, если не мы, то Игла придёт и наложит лапу.
— Значит защити её от Иглы, — пожимаю я плечами. — Почему ты его не вальнул ещё, я не понял?
— Вальнул… ну, попробуй, — злится он. — Хитрый он сучонок. Залёг на дно, не могу выковырять.
— Сам только не подставляйся. Ходишь по рынкам, хернёй страдаешь. Усиль охрану. Хочешь, дам тебе крутых пацанов?
Он задумывается.
— Ладно. С фарцой прикололся, конечно. Но это, чтобы у Иглы жопа горела. Чтоб он чувствовал, что здесь везде я. Хочу, чтоб он куда ни ступил, везде огонь вспыхивал. Понимаешь?
Воя сиреной, нас обгоняет красный пожарный «зилок».
— О, видишь! — хмыкает Цвет. — Уже горит.
— Слушай, да хрен с ними. Фарца, конечно, важная статья расходов, но поставь человека на них и всё. Тем более, сейчас они бояться будут.
— Ну, видишь, польза есть от сегодняшней экзекуции.
— У нас же два цеха запускается под ширпотреб. Алкашка пойдёт. Джемо обещал в Абхазии заводик спиртовой пробить. У меня там есть кое-какие пацанчики в Гаграх. Казино, опять же. И надо Сочи развивать. Там у нас такой поддержки нет, значит аккуратно заходить надо, всё побережье охватывать, на Крым двигаться. Людей привлекать, чтобы они видели, что под Цветом тепло, сытно и стабильно. Ты им отцом родным стань. Дел невпроворот, а ты прикалываешься.
