— Это город уснул, этот поезд ушел, Растворился в ночи, Мы остались одни, пьяный сторож давно, Погасил фонари. В термосе моем горький кофе, Моих сигарет хватит нам ненадолго, В небе шальная луна, сядь поближе ко мне, Мы скажем друг другу о том, что жизнь не сахар …
И дальше через, «я иду, считаю встречных девушек глазами…», через Цоя и прочих питерских звезд вырулили на восторг публики, и благодарственные обнимашки. А под конец вдарили «Ямайку», «Время» и «Я солдат» от 5nizzы.
СанСэй почти не лажал, в отличие от меня. Ночью я опять изучал особенности северной сельской архитектуры. А на следующий день уехал.
И вот сижу уже час в приемной. Жду, когда же ареопаг из Директора, Главного Инженера и Замдиректора, наконец снизойдет.
На столе у секретаря зазвонил телефон. Она сняла трубку, выслушала, и повернулась ко мне.
— Антон Владимирович. Вас ждут.
Глава 9
У Директора Управления все прошло спокойно. Не тот уровень, чтоб случаться неожиданностям. Да и вообще, ему, похоже, было просто интересно на меня посмотреть. Он хорошо знал моего отца. Больше того, в конце девяностых я узнал, что он был одним из тех, кто зарубил отцу докторскую. Причем уже сейчас он знал, что был не прав. Жизнь — еще тот шутник.
Бывший друг-начальник моего отца, на минуточку — академик Александров, настоял чтобы мой брат стал заместителем директора управления именно здесь. Став взрослым, я часто думал, каково это, каждый день видеть сына человека, которому когда-то сделал гадость. И мысленно снимал шляпу перед дядей Борей. А еще подозревал, что даже самый завалящий академик-тролль сотого левела, недоступного смертным.
И никакого блата. Брат прошел все до одной ступени после института. Мастер — начальник смены – начальник участка — зам. главного инженера, и наконец, в тридцать лет — зам. директора.
Собственно, единственной неожиданностью стало мое выступление. Я не стал мелочиться, и сообщил, что времена настают стремные. Новых объектов не предвидится. Так что выхода нет, будем строить за рубежом. А пока суть да дело, подружимся с финнами, и уболтаем их на продолжение модернизации. В качестве жеста доброй воли согласившись на бартер. Объяснил что работа по поиску новых заказов, как и по расчетам, должна вестись по-другому, и для этого нужно создать новую службу, или отдел. Маркетинга.
Нет-нет. Моя речь была спокойно-скучающей, и даже слегка академичной. Включала необходимые идиомы и заклинания, типа «решения партии», «выйти в правительство», «неопределенность целей», «признаки финансовой нестабильности» и прочее шаманство.
Но суть была проста. После Чернобыля у нас купят АЭС только по демпинговым ценам. Значит, убедим заказчиков, что цена которую мы просим — абсолютно демпинговая. Ваще задаром. И я берусь это сделать. Потому что твердая валюта, которой с нами рассчитаются, в условиях инфляции — это круто.
После моего доклада в кабинете с минуту висела тишина. Потом Сергей Иванович, Директор, Депутат, орденоносец, и прочая и прочая, спросил:
— А себя ты, значит, видишь начальником этого отдела?
— Себя я вижу директором по маркетингу экспортного концерна, созданного на базе нашего Управления. Но это дело будущего. Так что не загадываю.
А чего скромничать? Если он думает, что на нем свет клином сошелся, то – увы. Человек с послезнанием найдет себе применение. И этих двоих его замов уведет. Да и стране пользу принесет, между делом.
Пока товарищ Петров разглядывал меня, словно я заговоривший забор, я развлекался, представляя себе как сейчас полечу в Москву, к Горбачеву. Воспользуюсь Линией Доставки, приду к нему в кабинет, и сурово спрошу:
— Ну что? Просрали полимеры?
Директор похмыкал, повертел головой, и сказал:
— Новые времена настают. Тебе лет-то сколько?
— Двадцать три, но это пройдет.
— Ну давай. Занимайся.
Подвинул себе бумажку, которую мы писали с Пашей утром. Там было написано, что мне в подчинение нужно передать сборочный ангар на Обводном. В нем, перед погрузкой, собирали узлы, агрегаты и системы, для сдачи финнам. Потом разбирали, и грузили на платформы, или, негабарит, на баржи. И отправляли. Сейчас он пустовал.
Подписал короче.
Потом попросил незамеченного мной начальника первого отдела, тихо сидящего в уголке, принять во внимание. Начальник Первого Отдела — Сан-Саныч Андреев, в будущем возглавит Службу Безопасности Концерна. Я с ним приятельствовал до самого моего исхода. Он, по моей просьбе приглядывал за братом в нулевых. И вытаскивал его из неприятностей. А потом просто созванивались.
Так что, если кто-то думал, что я буду нервничать, то он ошибся.
Директор еще немного посверлил меня взглядом, и отпустил всех нас.
Вывалившись из приемной, мы остановились в коридоре.
— Что это было? — спросил Паша.
— Спокойно, Паш. Сам понимаешь, умищще-то не спрячешь!
— И в кого ты такой мудак? Тебе нравится подставлять друзей?
— Я всего лишь, пользуясь случаем, нарисовал перспективы. Мне кажется, ничего так вышло.
— Нью Васюки форева получилось. — Это Горик.
— Ну чего вы возбудились-то? В каком месте вы со мной не согласны? Что вас не устраивает?
— Егор Михайлович, у нас в семье все умные. — Сказал Паша, — просто природа наконец нашла на ком отдыхать. Так что не обращай внимания.
— Нет позвольте. У нас с вами впереди много занятного. Контракты, работа, наконец, приватизация, которая совершенно точно будет. Так что, повнимательней.
— Пойдемте обедать, — сказал Горик. — чего мы, в коридоре-то.
Небольшой закуток на первом этаже — прообраз корпоративных столовых будущего. Просто они еще не знают, что это называется шведский стол.
Поедая котлеты, эти двое меня тщательно допросили. И выпотрошили все про мои взгляды на будущее Управления и на них самих.
— Не лишено, — задумчиво
