Граф был не бесполезным фантазером, а деятельным человеком, посему наметил на следующее лето военную компанию. Зимой его дружина проверила перевалы, заодно обложила новообразовавшуюся банду из собственных же крестьян. Как оказалось, верховодил там бывший стражник, неглупый человек. Именно с этим человеком граф провел почти дружескую беседу вместо того, чтобы подвесить его на дыбе. Условие было поставлено в отношении всей банды: хотите жить, переходите через горы и разбойничайте в графстве Прист. И второе условие — весной главарь обязан лично предстать перед очами дер Долинола и поведать всё об обстановке в соседнем графстве. Атаман доморощенный, естественно, принял все условия, а сама сермяжная банда даже и не поняла, какая над ней собиралась туча да миновала.
Пришла весна, подготовка к вторжению шла полным ходом, а от лазутчика ни слуху ни духу. Вот и верь после этого бандитам — расстроился граф. Его не на шутку злило, что приходится иметь дело с такими вероломными людьми без чести и совести. Одно слово — простолюдины! Караванов так и не было, а крестьяне и ремесленники, слоняющиеся туда-сюда через перевал к родственникам или по каким-то другим делам не представляли из себя никаких источников данных о житье-бытье в замке дер Пристов. Более того, начни их выпытывать и расспрашивать, слух пойдет, что де граф Долинола умышляет что-то супротив графа Прист.
Я ни о чем таком не знал, да и не задумывался — для внешней политики есть отец, ему виднее, что и как. Но раз у меня есть своя мастерская и кузнец в придачу, никто не сможет мне помешать что-нибудь учудить. А тем более, руководство в курсе и одобрило все мои начинания. Всего одно условие было поставлено — выжить и не спалить замок. Я тогда не стал спорить, что это целых два условия, а просто угукнул. Только леди Анна постоянно неодобрительно крутила носом и качала головой, когда выслушивала рассказы дочерей о том, как здорово они с отцом постреляли в этот раз.
Паровые ружья были практически вылизаны и доведены до совершенства. Стандартный калибр в палец, он же дюйм для обоих типов лёгких пукалок. Да, я сказал для обоих типов. Поскольку мы отказались от дульнозарядной схемы и таки собрали с Вогулом переломки. Механизм заряжания с казенной части так понравился Витору, что он даже слышать не захотел про бюджетный и безотказный дульнозарядный вариант ружей. А там, где имеется механическое запирание канала ствола, там практически неустранимы в нынешних условиях прорывы пара. В результате у нас на вооружении оказались ружья с удлиненным прикладом, чтоб пар лицо не пожег, и удлиненным стволом чтоб повысить точность. Эдакие дальнобойные снайперки. А еще теперь имелись относительно короткие ружья, длиной как кремневые пистолеты, они предназначались для боя накоротке в замке или рукопашном месилове. У девочек ружья были полегче, те, которые подлиннее, прицельно били на полтораста — двести шагов, а графское было помощнее в казенной части, чтоб выдерживать большее давление, он у нас лупил чуть ли не на все триста. Но не очень прицельно. Себе я тоже смастерил такой же комплект, как у сестер. Точнее смастерил Вогул, а я всё зачаровывал. Зачем? Дак после того несчастного случая, когда я довел себя до обморока и расплавил мусорный ножик… Тогда, вернувшись в сознание и увидев результат эксперимента, я долго смеялся. Девки меня отмывали, переодевали, вели в замок, а я непрерывно смеялся в голос. Наверняка народ решил, что мне поплохело, а мне наоборот, сильно похорошело от мысли, что мой дар гораздо серьёзнее, чем какой-то там огонь. Немного подольше покумекать, и можно будет атом расщеплять. Шучу.
Вот только нагревать до состояния перегретого пара с температурой шестьсот градусов грамулечку воды внутри капсулы свинцового снаряда оказалось совсем не просто. Представил, поддал воли — не бахнуло; сосредоточился, представил, поддал воли — зашипело и потек свинец… обжег щеку, все десять пальцев на руках, попортил кучу одежды, зато понял, что экспериментировать надо в защитной одежде. В качестве материала была выбрана кожа, где-то однослойная, а на груди и обшлага усиленные, почти кираса с наручами получились. И да, я в курсах про фартук и нарукавники, просто это комплект мне с детства не нравился, с уроков труда в школе. Так или иначе, но и в моих руках паровые ружья начали бабахать. Слово «стрелять» не очень подходит — ружьё не стрелы метает. Меня постоянно поправляли, пока не приучили к слову «бабахать».
Зато параллельно слепил себе и настоящий доспех, благо здесь был известен бригантный доспех, то есть тело закрывают от ранений стальные пластины собранные между слоями ткани и проклепанные с ними. Было бы странно, если бы моя бригантина была не зачарована мной же. В комплект к этому шлем, бригантные руки-ноги, причем для «красоты» или выпендрёжа стальные полосы поочередно то приклепывались наверх, то под ткань. Ну и лёгкие перчатки со стальными чешуйками. По моему опыту они практически не держат нормальный удар, и скорее служат для завершения образа. Со шлемом я тоже поигрался — с имеющегося салада снял опускающееся забрало и приклепал достаточно длинный козырёк. Дыхание и обзор не затрудняют, а лицо более-менее прикрыто. Забрало предназначено для конного копейного боя, чур меня! И вообще, я в боевые действия не стремлюсь, бой — это не спорт, в бою всяк противник убить норовит.
У отца имелся отличного качества «белый» доспех, то есть классическая двухсегментная кираса, руки-ноги и прочее железо, покрытое темно-серым лаком. Почему не пытался зачаровывать его? Во-первых, боялся испортить вид, во-вторых, ежели чего нормально функционирует, то не лезь! Ах да, еще же у нас отцом были то поверх доспехов, то поверх обычной одежды сюрко, они же двухсторонние накидки в цветах рода и с гербом на груди. Конечно, из зачарованного шёлка в четыре слоя. Не мы одни такие замороченные на безопасности тушки, все благородные такие. Отсутствие огнестрельного оружия в этом мире не обнулило важность доспеха, так что народ позажиточнее бегает в железе.
Весь такой из себя пацифист я готовил оружие для семьи и доспехи для себя лично. «Хочешь мира — готовься к войне!» — так было написано на знаменитом самозарядном пистолете разработки господина Люгера. Para bellum, так сказать. И я готовился, аж граф проникся и увеличил финансирование военной статьи нашего бюджета. Поэтому, когда в замок прискакали один за другим два гонца, граф не удивился, а посмотрел на меня со значением и коротко матюгнулся на местном диалекте. Кстати, гонцов по регламенту должно быть трое. Получается, один не доехал — ногу сломал или перехватили. Будучи уверенным, что держать на каждом из рудников по гарнизону шибко накладно и не очень эффективно, граф организовал в горах перед въездом на самый большой рудник некую кордегардию, откуда ежедневно в объезд отправлялся половинный отряд стражи. Основной их целью было отпугивание всякой шушеры и поддержание порядка на шахтах и рудниках. А вспомогательной — информирование о нештатных ситуациях типа пролетарских революций и набегов полчищ захватчиков.
Про революции я пошутил, а набег, если верить гонцам как раз имеет место в данный момент. По тому же регламенту стража во главе с десятником должна запереться на руднике и ждать подмоги. А чтобы таковая пришла, десятник был обязан направить разными путями трех гонцов из числа стражников или работников рудника, это отдавалось на усмотрение десятника и по обстоятельствам. От гонцов мы выяснили численность напавших и их происхождение. Хотя с этим вопросов не было. На рудники могли напасть или оборзевшие и оголодавшие в корень наши мужики, или соседи из-за гор. С нашими мы весной встречались, никаких предпосылок для конфликта не было. Значит, в набег пошли из Долинола. Насколько я знаю, весьма небогатое графство с неким амбициозным неудачником во главе и неизвестным количеством таких же нищих баронов. По словам гонцов, они видели примерно семь баннеров, включая графский. То есть можно было ожидать семь магов-боевиков неизвестной силы, не менее полусотни воинов и какое-то количество обозников, которых тоже можно поставить в строй. Обозники в этом мире на штурмы не ходят, а вот в обороне стоят, и порой неплохо. И вместе с ними супостатов где-то под сотню выходит.
