— Здравствуйте товарищи офицеры, мичманы и матросы! — гаркнул я во всё горло.
— Здра… жела… тащ… гварди капитан пе… ран… — как из пушки главного калибра жахнули, у меня аж уши заложило.
— Поздравляю вас с зачислением в славный экипаж тяжёлого крейсера «Диксон»! — продолжаю забавляться я. Так-то они уже давно в экипаже, это мы сюда буквально только что приехали, но их же, наверное, ещё никто не поздравлял, так почему бы мне не быть первым?
— Ура! Ура! Урааа! — дружный хор голосов разносится над судостроительным заводом.
— Ну что, наигрался Жохов? — рядом морщится от невообразимого шума адмирал Головко.
— Так точно тащ адмирал! То есть нет, не наигрался — смеюсь я — как тут наиграешься, игрушка же новая, не успела надоесть.
— Ещё надоест, поверь мне. Ладно, распускай экипаж, пойдём дела принимать, со старпомом тебя твоим познакомлю — смеётся Головко. А я вот напрягся, как сработаемся мы с моим главным помощником? Самый прикол в том, что именно он был командиром крейсера до моего назначения, но с товарищем Сталиным не поспоришь и вот теперь он мой помощник… Я бы расстроился на его месте.
Капитану первого ранга Шамкий было уже под пятьдесят. Довольно грузный, волевое и властное лицо — по нему сразу было видно, что он кадровый военный. До назначения на «Диксон» он командовал бригадой эсминцев на Балтике. Поздоровался он со мной довольно сухо, в отличии от замполита крейсера, который тут же начал петь мне дифирамбы. Начальник политотдела корабля с морской фамилией Чайкин заливался соловьём, и всё в том ключе, что это мол символично, что капитан, который фактически захватил этот крейсер стал его командиром, как он и экипаж горды, что командовать ими будет трижды герой, а в дружный коллектив крейсера вольются целая плеяда прославленных героев. Сразу видно — не зря свой хлеб человек есть. Лизнул так лизнул, аж до гланд достал.
Первое знакомство с офицерами в кают-компании крейсера. Огромной кают-компании! Дорого-богато тут всё: кожа, дерево, дорогие ткани, металлические детали интерьера сверкают хромом, светильники явно хрустальные. Не кают-компания боевого корабля, а зал шикарного ресторана! Я едва ли не открыв рот рассматривал всё это великолепие, и едва не пропустил речь Головко, который представлял мне старших офицеров. Вообще Головко чествует себя тут как дома и это не случайно, ведь «Диксон» теперь флагман Северного флота и адмирала тут даже своя каюта есть.
— Я думаю вам не надо представлять гвардии капитана первого ранга Жохова? — начал Головко и тут же со своего начальственного плеча выдал очень смешную шутку — как вам всем известно, товарищ Жохов является главным поставщиком Советского Союза по крейсерам и линкорам, он их в год поставляет больше, чем вся наша промышленность и союзники вместе взятые!
Вежливо посмеявшись, командиры даже поаплодировали мне. Шутки начальства они такие, после них всегда все смеются, и чем больше начальник, тем и шутки у него смешнее.
— Вот и «Диксон» именно благодаря Жохову сейчас в строю нашего флота и товарищ Сталин лично распорядился назначить его командиром этого корабля. Вы все с Жоховым не успели ещё познакомится, а я вот знаю его давно. Каждая медаль и орден на его груди заслужены от и до! Нет такого задания, которое он и его команда бы не выполнили точно и в срок! Это очень инициативный и удачливый командир, надеюсь его удача перейдёт и на вас.
Представление затянулось. Каждого из старших командиров крейсера Головко поднимал и давал ему краткую характеристику, я же не стесняясь записывал данные в блокнот. Всех я сразу не запомню, а вот иметь возможность перечитать потом полученную информацию в спокойной обстановке надо. Я понял только одно — тут собраны лучшие кадры которых смог найти флот. Все кадровые, ещё довоенной школы офицеры, белая кость флота, элита. Сработаться с ними мне будет сложно, знают они все на порядок больше меня.
Проводив адмирала, я попросил Шамкий показать мне мою каюту. Ну что тут скажешь, каюта под стать кораблю. Спальня, кабинет, санузел, всё огромных размеров. В спальне большая кровать, кожаный диван, секретер, несколько кресел и куча шкафов, в кабинете огромный стол с креслом и куча стульев. Пройдя по каюте я закрыл дверь и предложил старпому присесть, нам предстоял сложный разговор, и посторонние уши мне сейчас совсем не нужны.
— Ещё раз здравствуйте Сергей Николаевич — начал я — в первую очередь хочу вам сказать, что на эту должность я не просился и назначен практически против своей воли. Это что бы между нами не было недопонимания. Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете, потеряв капитанский мостик этого крейсера. И что бы вас успокоить, хочу открыть маленькую тайну, которую мне приватно поведал главком Кузнецов.
— Интересно — недоверчиво хмыкнул Шамкий — вам приватно доверили тайну, и вы так просто рассказываете о ней мне?
— Ну что поделаешь, мы теперь с вами не разлей вода, да и я практически уверен, что вы никому не расскажите. Вы же не расскажите? — так же усмехнулся я — тем более она и вас касается.
— Хм… Ну хорошо, даю вам слово, что за эти стены ваша тайна не выйдет — старпом явно заинтересован.
— Вот и отлично! Ну значит слушайте и запоминайте, это поможет нам в дальнейшей работе. Тут я временно, довольно скоро вы получите корабль назад. Есть решение перевести меня в дальнейшем командиром на линкор «Шторм», считайте это назначение начальной школой будущего командира. Я знаете ли привык «Штормом» командовать, а раз мой старый корабль теперь памятник, а новый в ремонте и надолго, нужно же мне где-то перекантоваться? — громким шёпотом и сделав таинственное лицо поведал я. Такой разговор между мной и Кузнецовым действительно был, но я надеюсь, что до того времени как «Шторм» выйдет из ремонта война уже закончится, и мне не придётся дальше продолжать военную службу.
— Теперь всё понятно… — протянул старпом и надолго задумался — признаться, после того как мне сообщили новость о том, что на МОЁМ крейсере будет новый командир я, скажем так, немного огорчился, когда же узнал, что это будете вы чувства стали двойственные. С одной стороны, вы более чем достойны, ведь именно благодаря вам «Диксон» сейчас в строю, а с другой стороны, и прошу не обижаться, вы с таким кораблём не справитесь! Откровенность за откровенность, есть большая разница между сторожевиком и тяжёлым крейсером, даже мне, несмотря на почти двадцать лет службы приходится тяжело. Хорошо, карты раскрыты, и вы правы, вы меня успокоили. Что вы хотите от меня?
— От вас я хочу помощи и знаний. Я прошу, что бы вы меня научили управляться с этим кораблём. Афишировать мы это разумеется не будем, об этом будут знать всего два человека, я и вы. Все приказы отдаю только я! На корабле должен быть только один командир и пока меня не перевели, тут так и будет, двоевластия я не потерплю и игнорирование моих приказов я буду пресекать жёстко! Ваша задача состоит в том, чтобы перед принятием глобальных решений вы мне посоветовали, что делать и каким лучше образом исполнить мои обязанности. Кроме того, я попрошу проводить со мной индивидуальные занятия, у вас или у меня в каюте. Без сомнения, это доставит вам дополнительные хлопоты и трудности и потому я прошу дать ответ сейчас. Подумайте, если придётся я справлюсь конечно и сам, но шишак набить мне придётся много, а может и не только мне, когда Витя Жохов затевает какое-то дело и не знает, что делать, может достаться всем в радиусе от километра и больше.
— Откровенно! — засмеялся Шамкий — а вы мне нравитесь. По рукам! Можете на меня рассчитывать, я вам помогу!
Мой крейсер огромен, немцы постарались на славу. Длина сто восемьдесят шесть метров, ширина двадцать один с половиной! Осадка семь с половиной метров, что не как уж и много для такого гиганта. Основной задачей, стоящей перед конструкторами, было создать мощный боевой корабль, не противоречащий условиям Версальского договора. В частности, водоизмещение корабля не должно было превышать десять тысяч тонн. Немецкие инженеры подошли к её решению со свойственной им склонностью к инновациям. При строительстве для соединения деталей корпуса вместо традиционных заклёпок широко применялась дуговая сварка. Дизельные двигатели MAN оказались значительно легче паровых котлов и турбин, обычно применяющихся на тяжёлых кораблях. Трёхорудийные башни главного калибра позволили разместить шесть двухсот восьмидесяти трёхмиллиметровых орудий, ненамного увеличив вес башни по сравнению с двухорудийной. Эти решения позволили значительно снизить общий вес судна. Но, даже несмотря на это, тоннаж судна превысил дозволенные десять тысяч тонн. При разработке немцы рассчитывали на неуязвимость нового типа корабля, способного с одной стороны, уйти за счёт быстроходности от вражеских линкоров, а с другой стороны, способным благодаря мощному вооружению выйти победителем из схватки с любым тяжёлым крейсером. Дизельные двигатели обеспечили кораблю необычайно большую дальность хода, а высокая начальная скорость новых орудий и большой угол возвышения — дальнобойность, близкую к такой у тяжёлых орудий линкоров, позволяющую начать огневой контакт с недоступной крейсерам дистанции. Была достигнута хорошая скорострельность: два выстрела в минуту главным калибром и до десять в минуту калибром сто пятьдесят миллиметров. На тяжёлых крейсерах типа «Дойчланд», к которым и относился мой «Диксон», немецкие судостроители впервые применили дизельную силовую установку, состоящую из четырёх групп двигателей. В каждой группе находилось по два девятицилиндровых двухтактных дизеля MAN M-9Zu42/58 двойного действия, Суммарная мощность всех восьми главных двигателей на гребных валах обеспечивала скорость хода около двадцати семи узлов. Крейсер имел дальность хода шестнадцать тысяч миль.
