Внутри было тепло, и сразу поднялось настроение. Арина внимательно огляделась. Интерьер вызывал уважение. Стены и пол отделаны гранитными плитами, двери новые, покрашенные белой краской, с блестящими никелированными ручками. Белоснежные стены и потолки, плоские люминесцентные светильники. С городской больницей никакого сравнения! На стене висели круглые часы с двумя палками, но что они показывают, определить было совершенно невозможно — в стрелочных часах Арина по-прежнему не ориентировалась. Да и несовершенство сеттинга сразу бросалось в глаза. Не было электронного информера, талонного терминала и бахиломата. И что прикажете делать? Как жить???
— А можно… — Арина попыталась обратиться к проходящей женщине в белом халате и высоком колпаке, но та небрежно отшила её.
— Всё узнаешь в регистратуре. Но сначала разденься!
Арина подошла к гардеробу, из которого выглядывала дородная женщина лет 40-ка, облокотившаяся на стойку и наблюдавшая за всем происходившим в фойе.
— Петелька на одежде есть? Без петельки не принимаем! — недовольно сказала она, увидев, как Арина стала снимать шубу. — Шапки и рукавицы не принимаем! Деньги, ключи и ценные вещи тоже! Ничего не оставляйте!
— Но… Куда мне их девать? — недоумённо спросила Арина. — Мне некуда.
— Это не моё дело! — решительно заявила женщина. — Сумку с собой надо брать!
Арина выложила из кармана шубы выписку из больницы, сложенную в четыре части и завёрнутую в газету, ключи от квартиры, три рубля, которые дала мама, и сумку с ручками, в просторечии именуемую авоськой. Пришлось в авоську сложить все причиндалы, в том числе шапку, шарф и рукавицы на резинке, выдернув их из рукавов. Женщина дала Арине жетончик с цифрой 13, который она бросила в эту же авоську. Видок у неё, конечно… Арина надела спортивный костюм с начёсом. Был он тёплый, удобный, но по дизайну не шёл ни в какое сравнение с финской ARCTIC SCANNDI, чьё термобельё и зимнюю спортивку она привыкла носить, когда ходила зимой на рядовые тренировки.
Сейчас же… Спортивный костюм и чуни — самое то! Ещё и авоська в руках… Арина подошла к зеркалу на стене и посмотрелась в него. Неплохо, кстати, при ярком свете! Найс! Даже в таком нелепом виде она была свежа и прекрасна. На Арину из зеркала, недовольно нахмурив идеальные брови и надув пухлые яркие губки, смотрела высокая красивая девочка-подросток 14 лет. Свежая белая кожа, румянец на щеках, зелёные глаза и… Чёрные волосы. Не тёмно-русые, не тёмные, а именно природного чёрного цвета, из той породы, что называют «жгучая брюнетка». Люська Хмельницкая была обладательницей очень редкого, кельтского, ирландского, шотландского и валлийского типажа человека. Белоснежная молочная кожа, зелёные глаза и чернющие густые волнистые волосы.
«Даже завиваться не надо, живут же люди»! — с завистью подумала Арина. В том мире она выглядела почти так же, только глаза были голубые и кожа прихвачена средиземноморским загаром. Ну и волосы. Они были прямые, и чтоб сделать завивочку, мастеру в салоне приходилось изрядно попотеть.
— Девочка, смотреться в зеркало неприлично в твоём возрасте! — жеманно сказала какая-то тётка в синей кофте и длинной юбке, держащая за руку чем-то недовольного пацана лет 8-ми.
— А чё такого? — недоумённо спросила Арина.
— Не чё, а есть нормальное русское слово «што»! — ответила тётка. — И перестань дерзить! А то найду твоих родителей! Ишь, какая умная! — гордо подняв нос оттого, что поставила на своё место дерзкую красивую малолетку, тётка пошла глубь больницы, волоча за собой пацана, ноющего и упирающегося изо всех сил.
В регистратуру стояло два человека. Девчонка лет 10, и лысый мужик в спортивном костюме лет 30-ти. Пришли они вместе, как поняла Арина, и мужик медленно вскипал из-за того, что регистраторша не могла найти карточку девчонки.
— Бардак! — недовольно сказал мужик. — Сколько не приходим, у вас одно и то же. То карточка теряется, то анализы!
— А вы что хотели! — возразила регистраторша, перерывая шкаф с карточками. — К нам вся область едет. Ничего не теряется, не наговаривайте. Или я милицию вызову. Привлекут вас. За оскорбление!
Через несколько минут она нашла карточку девчонки, дала её мужику, и тот бурча, пошёл по коридору прочь.
— Эмм… Здрасти! — обратилась Арина. — Мне сказали медкомиссию пройти для допуска к тренировкам.
— Номер школы? Тренер? — не глядя на Арину, спросила регистраторша.
— Я… Эмм… Забыла! — Арина не нашла ничего лучшего как соврать.
— Это шутка? — женщина отвлеклась от бумаг, взглянула на Арину, и вдруг улыбнулась. — Люся! Здравствуй! Ты как?
— Неплохо, — осторожно сказала Арина, не зная, кто такая эта женщина, почему она знает её, и чего от этого ожидать. Да… И почему всё-таки у них нет бейджиков???
— Здоровье в порядке? Саша сказала, ты упала, и сильно ударилась головой.
— Вроде в порядке. Чувствую себя нормально.
— Ну и ладно! — обрадовалась женщина. — Саша очень переживала за тебя!
Она быстро нашла карточку, и подала Арине.
— Где подростковый врач, помнишь? Прямо, направо в коридор. Шестой кабинет.
— Помню, спасииибо! — довольно пропищала Арина, в очередной раз удивившись тонкому голоску Люськи, и пошла в указанном направлении. По пути посмотрела на карточке, в какой спортшколе учится Люська. Хмельницкая Людмила Александровна, 15 мая 1971 года рождения. Спортивная детско-юношеская школа олимпийского резерва номер 1 города Екатинска. Группа фигурного катания 2 «Б», тренер Владислав Сергеевич Левковцев. Разряд спортсменки — 1 спортивный.
У кабинета под номером 6 никого не было, и Арина постучала в дверь.
— Да-да! Входите! — раздался мужской голос, судя по всему, принадлежавший мужчине лет 30-ти.
Арина открыла, и неуверенно вошла в кабинет. Не успела сделать пару шагов, как врач недовольно велел снять чуни. И самое странное, что он знал её по фамилии!
— Хмельницкая! Тебя разуваться не учили, когда входишь к врачу?
— Не. Не учили! — отрицательно покачала головой Арина. И в самом деле, её не учили разуваться, заходя к врачу. Её учили надевать бахилы. Или проходить так, в обуви, если идёшь в элитную клинику.
— Ты считаешь, что это очень смешно, да? — строго спросил врач.
— Да, — кивнула головой Арина.
— Так, я понял, что ты остроумная, и смешная, но нет. Разочарую тебя. Это не так. Проходи сюда. Садись у моего стола.
Арина стянула чуни, бросив их у двери, достала из пакета выписной экспериз, и протянула врачу перед тем, как сесть на стул. Врач быстро прочитал бумажку, и попросил задрать рукав.
— Зачем? — недовольно спросила Арина.
— Давление естественно померю, Хмельницкая, для чего ж ещё, — насмешливо ответил доктор.
Перетянув руку Арины резиновым жгутом, он накачал грушу, померил давление, потом пульс. Провёл те же самые тесты на наличие сотрясения мозга, что неоднократно заставляли делать в больнице, и в конце концов, сдался.
— Ладно, Хмельницкая, вроде ты здорова, — заявил доктор. — До тренировок я тебя допускаю. Через неделю. Теперь я задам тебе один вопрос. Ты сама-то себя считаешь здоровой?
— Нет, — ответила Арина. — Как-то странно всё вокруг…
— Так… Всё ясно с тобой. Я мог бы, конечно, продолжить твоё веселье и сделать медосмотр очень весёлым, направив на ЭКГ, функциональную диагностику, сдачу анализов, посещение хирурга и невролога, но нет, поддерживать тебя я не буду. Вот тебе две справки. С одной пойдёшь сейчас в свою районную поликлинику к участковому терапевту, я ей напишу заключение. Экспериз заберёшь и отдашь ей. Пусть вклеит в твою карточку, мне он больше не нужен. Вот эта справка твоему тренеру Владиславу Сергеичу. Недельку посиди дома, потом приступай к тренировкам. Думаю, насчёт общей школы участковый терапевт скажет то же самое.
— Но я хочу уже сейчас тренироваться и учиться! — возразила Арина. — Чё дома-то сидеть?
— К сожалению, не могу, Хмельницкая, — решительно отрубил врач. — После стационара положено некоторое время на амбулаторное лечение. Минимум нагрузок. Раньше я не имею права тебя допустить до тренировок. Я и так иду навстречу и даю допуск без повторного посещения, чтоб ты не ходила сюда по морозу. Неделя домашнего режима, Хмельницкая! Думаю, Мария Евгеньевна, твой терапевт поступит так же. Ну… Всё, Хмельницкая, не болей. Вот экспериз, вот две справки.
