Щедрый русский инженер (то, что он еще и князь, Федор умолчал), скоро стал своим на аэродроме. Отлетав урок, Федор приглашал инструктора и знакомых выпить по стаканчику вина. От халявы не отказывались. К слову, никакого предполетного контроля у пилотов не имелось, поддатых допускали к самолетам. Разве что лишь кто-то сильно перебрал. А стаканчик – это ерунда, кровь согреть – и только. В кафе Федор познакомился с Шарлем де Ньюпором[3], знаменитым летчиком и совладельцем авиастроительной фирмы. Похвалил его аэроплан и попросил разрешения на нем летать.
– А если разобьете аппарат? – засомневался Шарль. – У вас ведь нет «бреве»?
– Месье Юсупов уверенно летает, – вмешался выпивавший с ними инструктор. – «Бреве» получит на ближайшем показе для комиссии. Это лишь формальность. Пусть попробует.
– Перед полетом я дам вам чек на сумму стоимости аэроплана, – предложил Федор Ньюпору. – Если сломаю, построите себе новый.
– Давайте, – согласился Шарль. То, что летчик может сам разбиться, его не волновало.
Так Федор испытал «Ньюпор IV»[4]. Для начала научился им рулить, а после полетал. Аппарат ему понравился. Нет такого ощущения полета птицы, как в «Фармане», но зато скорость больше, а пилот сидит в закрытом фюзеляже. Что он и сказал его владельцу.
– Если нравится, построим и для вас, – предложил Ньюпор. – Эти аппараты популярны у военных. Покупала их Россия. Как вам предложение?
– Чек не хочет возвращать, – хмыкнул Друг. – Он его, вполне возможно, обналичил. Гробанулся б ты на старом аппарате, а ему бы прибыль.
– Принимаю, – согласился Федор. – Только я внесу в конструкцию небольшое изменение.
– Например? – насторожился Ньюпорт.
– Перед пилотом на капоте поставьте крепление для пулемета.
– Вы не сможете стрелять! – воскликнул француз. – Пули разобьют винт.
– Мы поставим на мотор синхронизатор. Пулемет будет стрелять после прохождения перед стволом лопасти винта. Ничего сложного в этом нет, нужна дополнительная деталь на валу мотора, соединенная тягой к спуску пулемета. Ладно, не будем это городить, а поступим проще: закрепим на основании лопастей металлические уголки, чтобы пули, попадая в них, рикошетировали в безопасную для пилота и аппарата сторону[5]. Да, придется пожертвовать частью пуль и полезной мощностью винта. Срок службы мотора тоже сократится, но это тот случай, когда цель оправдывает средства.
– Хм! – задумался Ньюпор. – Вы могли бы дать мне чертеж и описание конструкции?
– Что взамен? – улыбнулся Федор. Экий прыткий перед ним француз. Желает на халяву новинку получить.
– Что хотите?
– Мы запатентуем изобретение. На территории Франции права на него будут ваши, но вы обязуетесь за каждый винт с уголками переводить на мой счет некую сумму. Скажем, 20 франков.
– Согласен! – засмеялся Шарль. – Сомневаюсь, что вы на этом много заработаете. Аэропланов мы делаем десятки, на винты же, вроде ваших, спроса нет совсем.
– Война покажет, – хмыкнул Друг. – Винты будут выпускать тысячными сериями.
На том и порешили, Юсупов получил свой аппарат. Но перед этим многое случилось…
В тот день, приехав на аэродром, Федор стал свидетелем необычного события. Пилоты и ученики окружили распорядителя полетов. Федор подошел поближе. В центре круга, рядом с месье Леру находилась женщина – молодая, стройная, красивая. Распорядитель полетов ей что-то объяснял, в ответ женщина крутила головой. Сильный ветер относил слова, разговора было не расслышать.
– Что здесь происходит? – поинтересовался Федор у знакомого пилота.
– Баронесса Ларош требует допустить ее к полетам, – объяснил француз. – У нее имеется «бреве»[6]. Леру же против, говорит, что она не в должном состоянии. В сентябре Ларош с другом, Шарлем Вуазеном[7], разбилась на авто. Шарль погиб, баронесса пострадала. Леру не хочет доверять ей аппарат. Говорит, что не оправилась от травмы – телесной и душевной. Шарль был ее любовником.
– Понятно, – сказал Федор и стал наблюдать за спором. Леру занят, а без него к аэроплану не подпустят. Ларош все же настояла на своем: Леру махнул рукой и сделал знак помощнику. Тот поклонился женщине и повел ее к «Фарману». Федор подошел к распорядителю полетов и, переговорив с французом, направился к своему.
Ларош взлетела первой. Ее «Фарман», пробежав по полю, оторвался от земли и потихоньку полез вверх. Федор обратил внимание, что аппаратом баронесса управляла не сказать, чтоб уверенно. Дали отмашку и ему. «Гном» за спиной взревел, и «Фарман» покатился, набирая скорость. Колеса потеряли твердую опору, аппарат взмыл в воздух. Федор вел его вслед за баронессой. Маршруты для пилотов здесь проложены давно, все взлетают в едином направлении, а после или ходят по «коробочке», или выполняют собственное задание. Федору сегодня предстояло упражнение на дальность – преодолеть с десяток километров по прямой, развернуться над назначенной деревней и вернуться на аэродром. Его «Фарман» поднялся метров эдак до двухсот, баронесса забралась чуть повыше. Федор наблюдал за ней с опаской – вдруг внезапно повернет, и они столкнутся. Что тогда? Парашюты здесь пока не применяют, хотя их уже изобрели. Полетят они к земле, как ангелочки, только тем падение не страшно. А вот людям – очень неприятно.
Федор снизил аппарат, чтоб пройти под «Фарманом» Ларош. В этот миг баронесса повернула влево, сделав это слишком резко. «Фарман» вздрогнул и свалился в штопор. Со своего места Федор видел, как Ларош лихорадочно дергает ручку управления, судя по всему, женщина впала в панику. В этом состоянии ей из штопора не выйти, разобьется вместе с аппаратом. Размышлять на тему: «Ну, и что мне делать?», он не стал. Руки, ноги сами сделали движения. «Фарман» Федора заскользил навстречу терпящей бедствие, в точно выбранный момент оказавшись чуть пониже и правее аппарата баронессы. Она увидела его, и Федор разглядел отчаянье во взоре женщины. Он весь напрягся, вызывая дар, от этого усилия кровь хлынула из носа. Баронессу вырвало из кресла, и она, мелькнув кометой, оказалась на помосте аппарата рядом с Федором. Он схватил ее за воротник пальто.
– Держитесь за меня! – крикнул, заглушая шум мотора.
Женщина вцепилась в рукав его кожанки.
– А теперь за кресло! – приказал ей Федор. – Сядете на бак с бензином и держитесь за спинку моего сиденья[8].
Баронесса подчинилась, видно, паника прошла. Будь иначе, Федор получил бы проблему. Все же летное «бреве» дают не просто так. Трусы на «фарманах» не летают. Заняв место пассажира, баронесса наклонилась к его уху и крикнула: «Мерси!».
– На поле разберемся, – буркнул Федор, развернув «Фарман».
Посадил он аппарат привычно – даже не скозлил. Пробежав по полю, заглушил мотор. К ним рванулись, все, кто наблюдал за драмой в воздухе – происшествие не осталось незамеченным. Аэроплан баронессы грохнулся на землю, поначалу все решили, что она погибла, но на приземлившемся «Фармане» разглядели две фигуры. Спустя несколько минут обоих авиаторов, сошедших с аппарата, окружила возбужденная, галдящая толпа.
– Как вам это удалось, месье Юсупов? – перекрикнул соплеменников Леру. – Мы все решили, что мадмуазель погибла – ее аэроплан свалился в штопор. Вы же привезли ее с собой.
– В воздухе поймал, – ответил Федор. – Баронесса спрыгнула ко мне на «Фарман». Я успел подставить аппарат.
– Это невозможно! – покрутил головой Леру.
– У мадмуазель спросите, – Федор указал на баронессу.
Взгляды устремились на нее.
– Я немного растерялась, – начала Ларош, приосанившись под взглядами мужчин. – У меня не получалось вывести «Фарман» из штопора. Приготовилась к смерти. Ах, месье, это было так печально! Умирать такой молодой… А потом заметила: ко мне летят. Для чего, не поняла сначала, это ведь опасно – аппараты могли столкнуться. Но потом сообразила – мне спешат на помощь. Что случилось дальше, описать довольно сложно. Меня словно выдернули из кресла и перенесли на аппарат месье. Я пришла в себя, ощутив, что меня держат за воротник. Месье велел вцепиться в его куртку, а потом сесть на место пассажира. Так вот и спаслась. Посмотрите! – указала она на Федора. – У него кровь. Наверное, я упала на него. Извините, дорогой друг!
