— Во-первых, я настоящий мужчина, а настоящий мужчина не оставит девушку в беде, — после этих слов она улыбнулась, а после следующих расхохоталась. — Нас, настоящих мужчин, хлебом не корми, дай почувствовать себя героями, — от ее смеха по телу разлилось странное удовлетворение. — Во-вторых, я отвечаю за вас, вашу безопасность и безопасность ваших одногруппников.
— Я нестабильна и несу угрозу для окружающих, — вмиг погрустнела Мария. — Я боюсь, что может случится… Как тогда… На дороге.
— Нет, такого уже не будет, — сам не понимая, что делаю, я сжал ее ладони. — Ты уже знаешь про дар, ты видишь потоки и ты в безопасности, — огромные глаза, полные тревоги, смотрели, будто сквозь меня и это пугало. — Прости… Те, леди Мария.
— Хватит, магистр. Теперь не леди Мария, я адептка академии. Поэтому либо Сокол, либо Мария, либо Маша.
— Маша?
— Да, — хихикнула она. — Маша, Машка, Машенька, Машуля, Машулек, Машинатор, тьма, что я несу?
— Это мой особый дар, хоть я и не менталист, мой наставник называл это «способностью к успокоению».
— Гипнотизер? — ошеломленная, девушка отодвинулась от меня.
— Кто это?
— Это человек, который может на время заставить резко сфокусировать внимание и ввести в состояние подверженности внушению. С помощью слов или каких-то методик успокоить, развеселить, разозлить или принудить что-то сделать.
— Ужас какой, — отмахнулся я, но на самом деле задумался, откуда она знает подобное? Неужели услышала от Бернелла и эти хитрые обраксасовцы придумали какую-то технику воздействия на людей без ментального дара? А вдруг у меня к этому талант, потому я так легко успокаиваю студентов? Но навязывать свою волю… Гадко как. — Так, устраивайся поудобнее, но не ложись. Спать пока рано, — пошутил я, а она кивнула, сложила ноги так, чтобы они напоминали треугольник и, расслабившись и опершись локтями на коленки, подперла кулаками подбородок. Смотрелось это мило, настолько, что я на секунду забыл, зачем вообще мы здесь. — Закроешь сейчас глаза, и будешь медленно дышать. Животом. Умеешь?
— Конечно, — с какой-то злой усмешкой ответила она.
— Хорошо. И параллельно комментируешь мне, если что-то пойдет не так или изменяться ощущения. Договорились?
— Да, магистр, — Мария пыталась держать дистанцию между нами, и я ее понимал, но наша общая тайна… Она свяжет нас крепче каната.
Несколько минут девушка сидела с закрытыми глазами и отчаянно хмурилась, потом поморщилась и открыла их. Вот только сказать я ничего не успел. Ведь ее лицо озарила счастливая улыбка.
— Что ты видишь?
— Их так много и они светятся! — воскликнула она и потянулась рукой куда-то, схватив воздух. По крайней мере, я так думал, но через секунду меня снесло с коврика мощным порывом ветра. — Ой! — она зажала свободной ладонью рот, а вторую расслабила и встряхнула.
— Не шевелись! — отряхнув с себя небольшой сугроб и глубоко выдохнув, сказал я. — Что ты видишь?
— Много разноцветных линий, они везде. Это странно и в глазах рябит. А еще они тянутся ко мне, словно животные за лаской.
— Точно, что странно. Я бы даже сказал — невероятно. И никому не говори об этом больше.
— Почему?
— Потому что ты видишь стихии. В их изначальном облике.
— А ты нет? — удивилась Мария.
— Маги видят лишь те потоки, которые непосредственно взаимодействуют с ними, то есть часть собственного дара, связанного со стихией. И конечный результат, если он видим. У менталистов, например, результат воздействия незаметен.
— Меня на опыты могут отдать? — в глазах девушки заплескался страх, а я физически ощутил, что мне трудно дышать.
— Леди Мария… Мария… Маша, — мягко позвал ее я. — Разожми, пожалуйста, кулаки. Мне немного дискомфортно.
— Извините, — она как-то осунулась. Словно из-под нее выбили опору.
— Ничего страшного, мы научимся с этим работать. Честное слово. Просто тебе нужно быть осторожнее, учится контролировать свои эмоции, жесты и понять, как отключать то, что ты видишь.
— А как это делаете вы?
— В нашем случае все проще, мы просто смотрим «вглубь себя», если хотим увидеть поток, и переключаемся на зрение вовне, если нам это не нужно.
— Ничего не поняла, — обижено вздохнула она. — Но, видимо, мне это и не надо. Все равно не подойдет.
— Будем искать другие способы. Иногда решения самые простые. Вот как ты их увидела?
— Закрыла глаза, пялилась в темноту до одурения…
— Всего-то пару минут, — усмехнулся я.
— Ладно, несколько минут, — закатила Маша глаза. Маша… Машенька. Красивое имя. — Потом разозлилась, сказала про себя, что меня бесит моя беспомощность и то, что я ничего не вижу. А потом открыла глаза.
— То есть, ты просто пожелала? — такого я просто даже не ожидал.
— Ну да… Стоп! — она чуть не подскочила с коврика. — Ты имеешь в виду, что я начала видеть, потому что захотела?
— Если ты больше ничего не видела и не делала, то да…
— Как сказать, — вдруг она замялась. — Я попросила их показаться мне.
— Надо же… Какие послушные, — я оглянулся, словно стихии могли меня услышать или увидеть. С другой стороны, мы же призываем их в свидетели и они откликаются. От осознания, что рядом со мной постоянно находится какая-то высшая сущность, я поежился.
— Хорошо, — сама себе кивнула Маша и закрыла глаза. — Спасибо, миленькие, что показались, давайте проведем эксперимент. Можно я пока вас не буду видеть? — она подождала несколько секунд и взмахнула ресницами, тут же округлив рот. — Да ладно!
— Что случилось? — бросился я к ней.
— Я их не вижу! — воскликнула девушка, а потом посмотрела мне в глаза и прикусила губу.
От этого мое сердце пропустило удар, а я почувствовал вполне естественное желание, об исполнении которого мне даже думать не стоило бы.
— Это замечательно, ты молодец, что так быстро нашла решение, — похвалил ее я, отодвинувшись.
И я вовремя это сделал, так как на полигоне появился Фисвайн.
Он окинул нас любопытным взглядом и ухмыльнулся. Не трудно было догадаться, какие мысли посетили его голову, и даже при учете, что думал он в верном направлении, мне стало противно.
— Рад, что вы решили найти для меня время в своем плотном графике, декан Соренсен, — ядовито выдал он, наблюдая, как Маша встает и забирает оба коврика.
— Сокол, я заберу их сам, оставьте, у вас отлично все получается, завтра встретимся в это же время.
— Да, магистр, — кивнула девушка и нехотя побрела в сторону корпусов, что отгораживались от полигона трибунами и плотно высаженными деревьями, словно это как-то может защитить от неудачного заклинания.
— И долго ты собираешься «заниматься» с этой адепткой? — резко сменил форму общения Фисвайн.
— До тех пор, пока он не будет представлять опасность на твоих занятиях, раз сам ты не в состоянии оценить риски, Фредерик, — ответил ему я и повел рукой, предлагая приступить поединку.
— Кто хочет учиться, тот научится. Я не собираюсь возиться с серой массой, — фыркнул он и встал в стойку атаки.
— У тебя такой богатый педагогический опыт, а ты как был напыщенным баронишкой, так и остался.
— Мне в отличие от тебя не дарили звание магистра, — вспылил он и в меня полетел огненный шар, который, не долетев, потух, оказавшись в вакууме шара из воздушной стихии.
— Я учился и работал не меньше тебя, вот только ответственность за наши поступки даже не сравнить…
— Конечно, на тебя же возлагает надежды весь совет, — поморщился Фисвайн.
— Зависть — плохое чувство, — покачал я головой и продолжил стоять, драться отчего-то совсем не хотелось.
— Ты занял мое место! — он снова атаковал, при этом огненным штормом.
— Оно никогда не было твоим, — парировал я и ответил ему стеной града, подмешав туда немного водяного отзеркаливания.
В итоге заклинание, несшееся на меня, частично потеряло силу, а частично пошло обратно, смешавшись с моим. Не ожидавший такой подставы, стихийник успел накрыться щитом, а ядреная магическая смесь ударила в охранную границу полигона, которая включилась, стоило нам развязать драку.
