с трехметровой высоты рядом с воротами начали падать шлемы и еще какая-то экипировка, которая слетала со стражей порядка, пока те заходились безудержным хохотом.
Рыдая, как глава семейки Гриффинов после посещения проктолога, долбоеб номер пять затрусил к своим четырем братьям, щеголяя разорванными сзади на ленты обосранными штанами и (ей-богу, не вру!) дымящейся, как пушка танка после выстрела, рыхлой задницей.
При этом нудел, гундел, хрюкал, размазывая по лицу сопли, слюни, слезы и литры пота, катящиеся с его огромной головы в объемах, которых было бы достаточно, чтобы сделать Сахару вновь плодоносным краем.
Долбоебы, встав в круг, принялись совещаться, не обращая внимания на голосящего рядом малолетнего придурка и пораженного говенной шрапнелью всадника, на мычащем наречии, понятном только абсолютно скудоумным уебкам и их ближайшим кровным родственникам.
Вонища стояла такая, что я начал завидовать тому, что попал в этот мир без замкнутой системы фильтрации.
Лаврик, лежа на дне повозки, пользуясь ржанием и стоящим вокруг ором, терроризировала свой нос, жадно дыша ртом через очередную щель.
Медведь-оборотень глухо ревел, то ли от увиденного, то ли от учуянного копроабсурда.
Стоящие позади нас телеги и путники, словно сговорившись, бросились в сторону «зеленого коридора», не имея никакого желания следовать отмеченным копрозаклинанием путем в Мунназ.
— Пропустите их уже! — донесся голос очевидно кого-то старшего, заливающегося истерическим хохотом над облюбованного нами и долбоебами воротами. — Вон, на втором пути уже парочкой золотых попахивает… Аха-ха-ха-ха, у меня камень из почек вышел… Только этих обосранных придурков не пускайте! Аха-ха-ха-ха, пусть отмоются сперва…. Обоссы меня Семеро, давненько Пятый ничего такого не выкидывал…
Очевидно, что пятерка долбоебов настолько впечатляюща с рождения, что родители даже побоялись давать им имена, обойдясь числительными.
Под сенью ворот показался какой-то другой стражник, не обращая внимания на пятерку дегенератов, замахавший нам рукой, мол, проезжайте.
Лео, проявив чудеса сообразительности, вихрем взобралась на место возницы и лошади тронулись.
Вместе с крышами всех, кто стал свидетелем и тем более участником этого коричневого инфернального пробоя пространства…
* * *
Внутри город, надо сказать, тоже порадовал.
И не только та часть, которая по словам Олегуса была построена эльфами, но и человеческие зодчие тоже расстарались.
Куда бы я не посмотрел — дороги были, пусть и не прямые как стрела, кроме четырех основных, но уж точно не петляли заячьими тропами.
Мощенные камнями улицы достаточно широки, чтобы могли разъехаться пара телег.
Да, встречались и узенькие улочки, где бы и пара конных не разошлась своей дорогой, но это больше исключение, чем правило.
Кроме как на главных улицах, посреди застроек, выполненных, очевидно людьми, в центральной части каждой улочки находились довольно глубокие в метр широкие канализационные стоки, по которым весело струилась грязная и дурно пахнущая водица, берущая свое начало в протекающей у северных границ города реке.
Вся грязь, отходы и ошметки человеческой жизнедеятельности устремлялись по этим рукотворным каналам, скрываясь то и дело в массивных решетках, вмонтированных в брусчатку по краям четырех главных улиц.
Как пояснил Олегус, под последними, как и под значительной частью города протекала построенная еще эльфами канализация.
Благодаря смешанному гению, все дерьмо из города вымывалось проточным течением реки, выводилось из города где-то за южными границами и отправлялось дальше в скитания по реке, носящей название Мун.
Так понимаю, от нее и произошло название города.
Впрочем, все это уже детали.
Мы расположились в довольно таки попсовом месте.
Это даже не постоялый двор, это целый гостиничный комплекс, за проживание в котором пришлось отдать по серебрушке за каждый день проживания.
Не с человека, а вообще.
Взамен мы получались собственный двухэтажный каменный домик, рассчитанный на пребывание аж пяти гостей, обставленный всем необходимым, включая собственную крытую конюшню.
Прислуга в стоимость не входила, а еду необходимо было докупать отдельно.
Но ключевым здесь было то, что комплекс имел собственную ограду от ближайших улиц — трехметровый каменный забор.
Мы могли без каких-либо проблем остановиться в домике, спрятать свой фургон в конюшне, после чего, не попадаясь в любопытные взгляды, как следует отдохнуть.
Охрана у комплекса тоже имелась — порядка двадцати мордоворотов в более-менее одинаковых ламелярных доспехах да при мечах.
Уже один этот факт говорил о том, что тут не все так лампово, как могло бы показаться.
Впрочем, пока мы добирались до места, то смогли воочию насладиться сценами парочки грабежей, трех изнасилований и двух поножовщин.
Происходили они, как бы это заштамповано не было, в подворотнях, но смущало по большей части то, что это делается едва ли не белым днем.
И, несмотря на крики жертв, слоняющиеся без дела по крупным улочкам стражники делали вид, что все в порядке.
О дивный новый мир.
Пользуясь тем, что из конюшни имелся прямой выход в дом, я с Лавриком, наконец-то, выбрались из своего заточения.
Лео, как и было обговорено, отправила гонца в другую часть города якобы за лекарем для медведя.
Мальчишка вернулся с сообщением, что де господин и его подмастерья прибудут в ближайшее время.
Получив свой медяк, голодранец убежал, сверкая пятками.
Зашторив окна и заперев двери, мы, наконец-то, смогли расслабиться, разобрав себе комнаты для проживания.
Пока Фратер и Слуга не прибыли, можно отдохнуть, а затем уже приступить к подготовке и изучению подходов к складам, на которых назначена встреча.
Но для начала я решил обойти домик сверху донизу, чтобы с помощью магического зрения проверить его на наличие тайников и подземных ходов.
Все же надо понимать что гостиница, которая не задает много вопросов к своим постояльцам и заботится об их конфиденциальности, явно не сколько друг, сколько потенциальный источник проблем.
Это вам не фешенебельный отель из вселенной киллера, любящего собачку и машину больше, чем спокойную жизнь.
На первом и втором этаже не было ничего необычного.
Ну, разве что порадовало наличие туалета не на улице по методу «деревенский сортир одна штука», а в небольшой пристройке к дому.
Пока Олегус затапливал камин (пусть на дворе и не слишком холодно, но все же в каменном доме без отопления не хотелось находиться) я и Лаврик спустились в подвал.
Где нас ждало это.
— Да ладно, — хмыкнул я, смотря на комнату, явно созданную со строго определенными намерениями для удобства посетителей.
— Пыточная, — сглотнула Лаурель, на лице которой выступили капельки пота, а костюмчик начал промокать от жара. — Здесь что, мучают разумных, иссушая их высокими температурами?
Я посмотрел на кладку камина, которая уходила вплоть до подвального помещения, и, так понимаю, за счет огня наверху и кое-какой магии водоотведения, как раз и претворяла
