«Пройденный материал!», - отмахнулся я от недоброй памяти, и завернул к ранчо. Хватит с меня прошлого из будущего. Тут и настоящего с избытком, не знаешь, куда бы деться…
...А паранормы-метагомы явно скучали, терпеливо и смиренно. Кряжистый Улгэн из рода эвенкийских шаманов дремал в тенечке, уложив голову на седло. Амихан, хилер из Багио, и бесстрастный йогин Рам Чаран восседали на изгороди, лениво оценивая лошадиные стати.
Габа - мелкий, черный, словно усохший и подгоревший, уныло бродил по двору, зябко кутаясь в пончо.
Все они старательно делали вид, что не замечают «объект». Лишь Оуэн Чэнтри, простодушный и вечно улыбчивый, вскинул руку, приветствуя меня с террасы. Я махнул в ответ, памятуя слова Аидже: вся эта «великолепная пятерка» вполне вероятные союзники. Хотя африканца я бы вывел из строя соратников. Габа слишком темный – и снаружи, и внутри. Настоящий дикарь.
- Майкл! – Чэнтри выскочил из-под навеса, возбужденно жестикулируя. – Босс на связи! Давай, скорее!
Усмехаясь, я зашагал к дому. Так и есть, удаленка.
- Увидишь его в телевизоре, а босс – тебя! - тарахтел Оуэн. – Там такая камера специальная, и микрофон…
- А сам он где? – забурчал я неприязненно.
- В поселке! Там, на выходе из долины…
«Техника безопасности…», - скривились мои губы.
Суетливый Чэнтри завел меня в полутемный кабинет, обставленный тяжелой старинной мебелью, когда-то украшавшей богатую асиенду, и усадил перед включенным телевизором. Зрачок видеокамеры холодно блеснул, будто выцеливая мою голову, и картинка на мерцающем экране плавно пошла кругом.
Фокус приблизил мужчину средних лет с усталым, обрюзгшим лицом. Костюм сидел на нем идеально, а галстук жал удавкой. Бернард Барух-младший, владелец заводов, газет, пароходов. Буржуй недорезанный.
Четкий телесигнал передавал даже выражение глаз под набрякшими веками – равнодушное и пустое. Видывал я взгляд убийц, а что сказать о человеке, который разжигал войны или устраивал голод, обрекая на погибель сотни тысяч себе подобных? Просто, чтобы поднять цены или обеспечить рынок сбыта. Нормально?
- Хэлло, Майкл, - сказал Барух скрипучим голосом. – Очень рад, что вы у меня в гостях. Как только я узнал, что Джеральд намерен вас ликвидировать, то сразу решил вмешаться. Не скажу, что мною вдруг овладели идеи человеколюбия… Впрочем, ладно, обойдемся без долгих предисловий. Время – деньги. Майкл… Вы можете быть мне очень полезны, и я предлагаю вам выгодную сделку. Ваши способности… ну, скажем, вызнать цену фьючерсов на нефть в конце года… Или предвидеть какое-нибудь стихийное бедствие, вроде тайфуна, губящего урожай риса… Всё это даст мне невероятные преимущества, за которые я хорошо заплачу. Я сделаю вас богачом, Майкл. Вы получите всё, что только возможно. Дворец? Любой! Женщины? Какие угодно! Понимаю, понимаю, - поднял руки «босс», - вы человек иного склада, и желаете счастья своей стране. Ради бога! Я готов вложить десятки миллиардов в экономику СССР… М-м… Хотите начистоту? Так вот, Майкл, мне надоело править из тени. Надоело изощряться, знаете ли… Мир уже поделен между нами, Ротшильдами, Рокфеллерами, Морганами, Виндзорами и прочими, титулом пожиже. Но не весь, и – негласно. А я люблю гласность! - ухмыльнулся он. – Рокфеллер хочет царствовать в Америке? Да хоть в обеих! Ротшильд питает нежную привязанность к Европе? Ради бога! Мне хватит и Африки с Австралией. А уж если я начну инвестировать в Советскую Россию, то в будущем… не слишком, кстати, отдаленном… приплюсую к своим владениям одну шестую земной суши. Не верите?
- Ну, почему же… - промямлил я.
Барух величественно покивал, входя в роль Земшарного Императора.
- СССР движется верным курсом конвергенции, ко всеобщему благоденствию и процветанию, - в тоне «босса» явственно звучали покровительственные нотки. – Социалистическая конкуренция… Социалистическая предприимчивость… Остается сделать один шаг, один шажок - к социалистической приватизации! Как тут не порадеть за Советский Союз? – смяв лукавую улыбочку, он воззрился на меня, не мигая. – Ваш ответ, Майкл?
- Ценю откровенность, мистер Барух, - сухо молвил я, - но мне нужно всё как следует обдумать.
- Разумеется, Майкл, разумеется, - покивал главный буржуин, и оттопырил палец: – До уикенда!
Экран погас.
Вторник, 25 апреля. Утро (подглавка переработана)
Нью-Мексико, ранчо «Секл Джей»
- Насмотрелся я, однако, - заговорил Улгэн, приседая рядом с Аидже. – Шибко красивая страна Америка, только народа в ней нет, сплошная толпа.
- Индивидуалисты, - усмехнулся индеец, поддерживая разговор на русском. – Им даже в голову не придет добиваться общего успеха! Зато одиночек проще всего согнать в стадо.
Шаман покивал, соглашаясь. Вздохнул, и шлепнул по коленям.
- Домой мне пора, однако. Засиделся я.
Помолчав, краснокожий медленно выговорил:
- Подожди до выходных.
В раскосых глазах мелькнуло понимание.
- Хорошо, - губы Улгэна растянулись, выпуская смешок. - Шибко хочется посмотреть!
Проводив сибиряка взглядом, Аидже сосредоточился на парочке извращенцев. Гансу и Отто не нужны были женщины, им хватало друг друга. Индеец прищурился, словно целясь.
Немцы стояли у корраля, держась за руки. Аидже брезгливо поморщился. К содомитам он относился безразлчино, просто оба таили в себе немалую Силу. Причем, когда они находились вместе, их энергия удваивалась.
Индеец мог бы справиться с ними по очереди, но выходить против двоих… Чревато.
- Не рискуй зря, - вслух сказал Миха, останавливаясь рядом. – Что Улгэн?
- Он не с нами, но и не против нас. Созерцатель.
Гарин усмехнулся.
- Я тут как переходящий приз. Все меня хотят! То Барух, то Рокфеллер… Кстати, где он?
- Тайно перебрался в Санта-Фе. Рядом совсем.
- Тогда свяжись с ним… - подумав, Миха изложил свой план.
Аидже хищно улыбнулся, и послал телепатический зов, почти сразу ощутив, как в голове набухает пустота.
«Аидже?... – завибрировал слабый, беспокойный голос. – Это ты?»
«Я, Дэвид. Докладываю. Барух предложил Михе очень большие деньги. Предиктор взял таймаут – до выходных. Нужно спешить. Необходимо убрать двух паранормов-гомосеков».
«Ричард готов. С ним двое снайперов».
«Хау. Желателен четвертый. Европеец, лучше всего англичанин или француз. Я убью его сам».
«Хорошо. А… зачем?»
«Чтобы отвести подозрение от вас. Пусть Барух думает на Ротшильдов».
«О`кей! Есть на примете один молодчик... Он работает в «Пари-Орлеан Эс-Си-Эй».[1] Вылетят сегодня же!»
«Хау».
«Аидже… Не удивлюсь, если Ротшильды в самом деле нанимают… этих… паранормов. У Баруха их уже дюжина! А вот я чувствую себя голым и беззащитным…»
Гарин, державший руку на шее Аидже и напряженно улавливавший пульсации мыслесвязи, быстро дал подсказку:
- Надо, чтобы он позвал моих девчонок, Светлану и Наташу!
Кивнув, индеец закрыл глаза, и пустота ответила гулом.
«Понимаю, Дэвид... Барух прошелся частым гребешком по глобусу, но не везде. В красный Китай ему хода нет. И в СССР… Хм... Есть хороший вариант. В Москве живут две девушки-целительницы. Одна – студентка, учится на нейрохирурга. Другая – программист, готовится поступать в универ. Попробуйте пригласить их».
«Хм… О`кей… Я скажу Марку, чтобы он проверил этих… м-м… паранормок по всем каналам. Диктуй адрес».
«Записывайте…»
Там же, позже
Юркий самолетик «Бонанза» с приметным V-образным хвостом сел на заросшем полевом аэродроме, разгоняя пыль и клоня бурьян. Пилот еще не заглушил мотор, а вместительный «Додж» уже подкатывал, шурша колесами по траве, не скошенной в прошлом году.
Трое молчаливых мужчин, упакованные в камуфляж, живо загрузили багажник. Четвертый только мешал им своей болтовней и восторгами новичка-охотника…
