- Элси, оставь это дело полиции и опытным магам.
- Не могу. Правда, не могу. Потом объясню, почему, но я должна во всем разобраться.
Друг покачал головой:
- Извини.
- Рысь, мне, в самом деле, нужно!
- Верю, но помочь не могу. Комендант запер комнату и сказал никому не входить до того, как полицейские все осмотрят.
- Сказал? Не опечатал дверь? Не вывесил предупреждение? Значит, формально мы даже закон не нарушим.
- Да, но двери открываются только ключами, если попытаться взломать, сработает оповещение. Через окно тоже не влезть - третий этаж.
- А у парня, с которым Мартин делил комнату, остался ключ? - спросила я.
- Наверняка да. Но что я ему сказажу? Ко мне пришла подруга, и она хочет покопаться в вещах твоего соседа?
- Ограничься первой половиной фразы. К тебе пришла подруга. И тебе нужна свободная комната. Возьми, - я протянула онемевшему от растерянности парню прихваченные на такой случай деньги. - Думаю, это его убедит.
Настоящая Элси, никогда бы не затеяла подобного, не рисковала бы репутацией, приходя в мужское общежитие, не предложила бы разыграть столь недвусмысленную ситуацию, чтобы попасть в чужую комнату. Но, быть может, именно нестандартное поведение подруги и убедило Норвуда в том, что ей действительно важно попасть в жилище Мартина.
- Хорошо, - сдался он. - Попробую договориться. Подожди пока в моей комнате. Росс и Тоби вернутся нескоро, а Владис тебя не потревожит. Просто не обращай на него внимания, он немного не в себе. Точнее, в себе, но там не только он.
- А кто еще? - спросила я растеряно.
- Не знаю. Владис - медиум, он часто работает с иными сущностями. Впускает их в себя, пытается взаимодействовать.
- А эти сущности…
- Неопасны, - заверил Рысь. - Если не провоцировать.
Обещав приятелю и себе не провоцировать ни медиума, ни его гостя, я зашла в комнату, присела на край кровати, на которой недавно лежал Норвуд и осмотрелась. В принципе, не так уж плохо. У нас полно таких общаг: комната на четверых, узкие кровати, шкафы впритирку вдоль одной из стен, два стола, заваленные книгами и конспектами. В тесноте, да не в обиде, как говорят.
Владис не выказывал никакого интереса к моей персоне. Сначала долго смотрел в темное окно, потом с любопытством ощупывал длинную трещину на стене. Возможно, при следующей встрече он даже не вспомнит, что мы виделись этим вечером.
- Достал, - шепотом сообщил вернувшийся минут через пять Рысь, косясь на медиума, по-прежнему занятого трещиной. - Но если попадемся, я скажу, что нашел ключ в умывальной, и Руперт мне ничего не давал.
- Не попадемся.
Верхнюю одежду, чтобы ничего не стесняло движений и не мешало рыться в шкафах и под кроватями, я оставила в комнате Норвуда и вышла за парнем в полутемный коридор. В вечернее время большая часть студентов была занята выполнением заданий и подготовкой к завтрашним занятием, так что ни на лестнице, ни на третьем этаже нам никто не встретился. Лишь одна дверь приоткрылась, когда мы уже прошли мимо, но я не обернулась, чтобы проверить, смотрит ли кто-то нам вслед.
Комната Мартина располагалась в конце коридора. Друг тихо провернул ключ в замке и толкнул дверь. А когда мы оказались внутри, так же тихо закрыл.
- Можешь включить свет, - попросила я шепотом.
- Светляк подойдет?
На ладони оборотня вспыхнул небольшой шарик белого света и медленно поднялся к потолку, осветив комнату. В отличие от той, в которой жил Норвуд, она была меньше и рассчитана лишь на двоих. Стол под единственным окном, по обе стороны от него - кровати, у входной двери шкаф для одежды, на стенах - книжные полки, наполовину пустые.
- Что мы ищем? - задал Рысь вопрос, ответ на который я не знала.
- Что-то подозрительное.
Сложность была еще в том, что мы не знали, какие из вещей принадлежали Кинкину, а какие - его соседу. Я начала с книг: их было не так уж много, а таких, на которых не стояла печать “Обязательное учебное пособие”, всего четыре: приключенческий роман, мемуары какого-то полководца, сборник эльфийской поэзии и “Основы прикладной механики”. Самым подозрительным в мужской комнате, как по мне, был сборник стихов. Я пролистала его от корки до корки, но единственным результатом стало подтверждение зародившегося у меня во время посещения посольства подозрения: Элси действительно неважно знает эльфийский. В механике мы обе разбирались еще хуже. Открыв книгу на странице, заложенной листочком с изображением разделенного на шесть частей круга с неведомыми закорючками в каждом сегменте, я лишь на миг окунулась в удивительный мир чертежей и формул и тут же пошла ко дну…
- Элизабет, смотри, - тихо окликнул меня Рысь, откопавший в столе какую-то бумажку. - Это, и правда, подозрительно.
- Что у тебя?
- Схема полигона. Полная копия утвержденного плана, разве что не заверенная. Причем сегодняшняя. Мартин в комнату не возвращался. Значит, она была у него еще до начала тренировки.
В мозгу что-то щелкнуло, но Рысь оказался быстрее одолженных у Элси воспоминаний.
- Полигон обновляют перед каждой тренировкой, - прошептал он за миг до того, как эта мысль оформилась у меня в голове. - Меняют местами снаряды и препятствия, добавляют новые. Никто из студентов не знает, как будет выглядеть полоса препятствий до начала занятий. Откуда же у Мартина схема?
Я пожала плечами.
- Сговорился с кем-то из зодчих, - сам себе ответил Норвуд. - Их факультет занимается реконструкцией полигона после занятий других групп. Не знаешь, у Кинкина были друзья с архитектурного?
Не знаю, но узнаю.
Я не успела сказать это вслух: Рысь по-кошачьи ощерился, бросив быстрый взгляд на дверь, и зашипел, негромко, но, как мне показалось, что-то нецензурное.
- Сюда идут, - выцедил он сквозь зубы.
- Откуда ты знаешь?
- Слышу.
- Шаги? - я не слышала ничего, кроме стука собственного сердца.
- Разговор. Смотритель кого-то ведет. “Комната Кинкина в конце коридора, господин инспектор”, - передразнивая старика, процитировал услышанную фразу оборотень и заметался по комнате. - В коридор поздно. В окно? Я спрыгну, а ты… Под кровать?
Он заглянул под одну кровать, потом под другую и снова зашипел:
- Там чемоданы.
- На кровать, - предложила единственный возможный вариант я, стараясь, чтобы в голосе не прорезались панические нотки.
Вытащила трясущимися пальцами шпильки, распустила волосы и расстегнула несколько пуговиц на платье.
Рысь громко сглотнул.
- А что остается? - спросила я, приближаясь к нему.
Парень попятился.
- Сам подумай, - продолжала наступать я. - Что лучше, если нас застанут роющимися в чужих вещах или… за другим занятием?
Я не надеялась, что, открыв дверь, инспектор извинится и уйдет, но после он станет разбираться, как мы попали в запертую комнату. В то, что Норвуд нашел ключ, естественно не поверит и выжмет правду из соседа Кинкина, и рассказ Руперта не должен противоречить тому, что полицейский увидит своими глазами.
Очевидно, Рысь пришел к тем же выводам, так как пятиться перестал, схватил меня в охапку, легко оторвал от пола, бросил на ближайшую к нам кровать, к слову, довольно жесткую, и осторожно пристроился рядом.
- Норвуд, ты не подумай плохого, - зашептала я, вцепившись ему в рубашку, - но все должно выглядеть достоверно. Мы должны… хотя бы целоваться.
- Ага, - кивнул оборотень, однако отыгрывать сцену по всем правилам не спешил.
Я уже готовилась объяснять смотрителю и полиции, что мы устали за день и пришли сюда просто полежать, но в следующую секунду все изменилось. Звук вставляемого в замочную скважину ключа подействовал на парня как сигнальный выстрел. Норвуд резко перекатился, подмял меня под себя, придавив к кровати так, что я невольно охнула, и поцеловал. Сначала будто понарошку, едва коснувшись губами губ, а не встретив сопротивления - уже по-настоящему.
Учитывая, что последний раз я целовалась в прошлом году на дне рождения у Ленки с ее трижды разведенным братом, находившимся в тот момент в активном поиске и обратившим на меня заинтересованный взор после полбутылки коньяка, а для Элси это вообще был первый поцелуй, в смысле, настоящий, не сравнить с тем, как она неловко чмокнула ректора в губы на балу, прежде чем убежать, не удивительно, что у нас обеих крышу снесло. Вернее, как пишут в книгах, дыхание перехватило, в глазах потемнело… А, нет, это Рысь погасил светляк. Но остальные симптомы - бабочки в животе, мурашки по всему телу, прочие, не связанные с насекомыми явления - были в наличии. И если Элизабет еще пыталась робко взывать к благоразумию, то я забыла о нем сразу и навсегда.
То ли время замедлилось, то ли ключ застрял в замке, но когда дверь наконец-то открылась, мы с Норвудом целовались с полной отдачей делу. Я очень достоверно вцепилась парню в плечи, а он не менее достоверно шарил рукой у меня под юбкой, и пусть добрался только до колена, у вошедших в комнату людей не должно было возникнуть и малейших сомнений относительно того, что здесь происходит.
