Лодий обернулся и махнул призывно рукой. Делать нечего. Серега перебрался за перила, уговаривая себя не глядеть под ноги. Где-то он читал, что на высоте лучше всего ее игнорировать, тогда меньше шансов отправиться в последний полет. Но все же он не удержался и взглянул. Вид брусчатой мостовой вдалеке, выхваченной отсветами газового фонаря, не внушил Одинцову уверенности в следующем шаге. Серега про себя проклял Леха Шустрика за то, что тот так не вовремя сломал ноги и из-за него теперь приходится прыгать по крышам, уподобившись средневековому Карлсону. Он машинально перекрестился, оттолкнулся от перил и сиганул. Приземлившись на черепицу, он попытался удержаться на ногах, но сапоги предательски скользнули по мокрой поверхности, и он сорвался по наклонной. Проехавшись на пузе по скату, Серега перевалил за край и устремился в падение к земле. В последний момент ему удалось ухватиться за водосточный желоб.
Зависнув на высоте трехэтажного дома над мостовой, Серега в полный голос выругался. Вдалеке по улице, сжавшись в комок, словно страдая от холода, и покачиваясь от приличного градуса, бродящего в крови, шел мужик в надвинутой на глаза шляпе. Он услышал непонятно откуда доносящуюся ругань. Остановился, завращался на месте, пытаясь увидеть ругающегося. Потом, видно, решил, что это по его душу пришли – грабить и убивать, поскольку сорвался с места и припустил бегом, громыхая сапогами по мостовой. Вскоре он скрылся за поворотом.
Висеть на восточном желобе сомнительное удовольствие. Сердце в пятки уходит от страха, да к тому же с каждой секундой силы таяли. Скоро либо желоб оторвется от крыши с диким грохотом, либо у Сереги пальцы соскользнут. И то и другое неприятно. Надо выбираться. Хорошо еще он на дело меч не взял, ограничился револьвером за пазухой и большим кинжалом для непредвиденного случая. Сейчас бы клинок тянул его книзу, словно гиря, привязанная к ногам.
Серега попытался подтянуться, и у него это получилось. Он даже выглянул на крышу, увидел Лодия, поспешно спускающегося к нему, но в следующее мгновение руки не выдержали и распрямились. Он опять повис над пропастью. Успокоившись, Серега снова подтянулся и на этот раз закинул на крышу локоть, затем другой и навалился на край крыши грудью. В этом положении он замер, пытаясь отдышаться. Лодий уже был рядом. Он распластался по черепице, словно морская звезда на дне океана, и подхватил Одинцова под мышки. Он потащил его на себя. Серега тоже времени даром не терял, вновь подтянулся и закинул правую ногу на крышу. Вскоре он уже был в безопасности. Отцепившись от водосточного желоба, он карабкался вверх по скату, будто профессиональный ночной грабитель. И только оказавшись вдалеке от края крыши, Серега откинулся на спину и замер, приводя чувства в порядок и восстанавливая силы.
– В следующий раз меня так не пугай, – заявил Лодий, подползая поближе.
Короткий перерыв они заслужили. Друзья лежали рядом, вглядываясь в вечернее небо, и молчали. Это продолжалось несколько минут, хотя Сереге показалось, что целую вечность. Он лежал и думал о том, что в который раз судьба ему улыбнулась. Хорош бы он был, если бы сорвался и разбился. Мало того что задание бы провалил, но и будущее своего отряда угрохал. Все-таки надо быть осторожнее. Он несет ответственность за этих людей.
Одинцов перевернулся на живот, подтянулся и попытался встать. Оказавшись в позе разведчика под перекрестным огнем, он стал карабкаться к чердачному лазу, виднеющемуся вдалеке. Как Серега ни старался ступать бесшумнее, все равно ему казалось, что он издает столько же громких звуков, сколько издает подпитая компания гусар, вывалившихся на улицу из кабака с желанием продолжить гульбу. Лодий следовал за ним.
Серега первым достиг чердачного окна, забранного стеклом, и остановился. Лодий догнал его, увидел препятствие и усмехнулся. Что он там колдовал возле единственного входа на чердак, Одинцов не видел. Обзор ему закрывала широкая спина Лодия, но вскоре вход был свободен. Окно распахнуто и при этом все стекла целы.
Лодий посторонился, пропуская командира внутрь, и забрался на чердак вслед за ним.
– Надеюсь, обратно мы не этим же путем пойдем. Я летать не умею, на соседний дом не запрыгну, – поделился переживаниями Серега.
– Найдем выход. Главное, только разжиться товаром, за которым пришли. Остальное дело техники, – обнадежил его Лодий.
– Тебе виднее, – мрачно заметил Серега.
Если надо, он готов тут бучу поднять, перестрелять всех Тихих и выйти через парадный вход, как король налетчиков после удачно провернутого дела.
На чердаке было темно, хоть глаза выколи. Пол можно устелить черными кошками, и ни одну не заметишь, пока не наступишь и не услышишь ее истошный вой. Даже тонкая лунная дорожка, протянувшаяся из окна, не разрушала мрак.
Серега двигался осторожно, на ощупь. Вытащил из ножен кинжал и держал его наготове. Мало ли под ногами окажется ненужный свидетель. Жалеть Тихих он не собирался. В конце концов, они тоже не невинные младенцы. Руки у каждого по локоть в крови, а местные ребята так вообще занимаются натаскиванием молодняка на цель, учат, как людей разделывать. Так что они должны быть готовы к смерти. Собственноручно в свое время подписали с ней контракт. Настала пора платить по счетам.
Лодий следовал за командиром. Серега чувствовал его спиной. Можно было не сомневаться, что бывший Тихий Брат подготовился к походу и вооружен до зубов. Так что спина прикрыта надежно, подлого удара ждать не следует.
Найти выход с чердака оказалось на редкость трудным занятием, да и утомительным. Одинцову начало казаться, что они блуждают тут целую вечность. Руки выпачканы грязью и столетней паутиной. Она же время от времени пыталась облепить лицо. Думать о чердачных жителях не хотелось. Приятных и дружелюбных созданий среди них вряд ли найдешь.
Лодию повезло нащупать дверь. Что-то проскрежетало, проскрипели ржавые петли и на пыльный и темный чердак ворвался скудный ручеек света. Его вполне хватило, чтобы отыскать дорогу.
Друзья очутились в плохо освещенном масляными лампами коридоре. После слепого чердака казалось, что они угодили на солнцепек. Некоторое время они простояли неподвижно, осматриваясь. Серега не знал планировки Логова, поэтому доверился Лодию. Он наконец определился с направлением и тихо произнес:
– Следуй за мной.
Выбора нет, и Серега подчинился. Он был внутренне напряжен, ожидая нападения в любой момент, поэтому кинжал из рук не выпускал.
Они прошли длинный коридор с множеством дверей по обе стороны. Лодий одними губами прошептал предупреждение – не пытаться их открыть и держаться подальше.
– Если разбудим кого-нибудь из Нянек, нам мало не покажется, – пообещал он.
Серега решил прислушаться к словам друга. В конце концов, он с ними уже дело имел, так что дурного не посоветует.
Коридор свернул влево, и они оказались в начале лестницы. Лодий ступил на первую ступеньку и начал спуск. Пока все шло на удивление гладко. Одинцову даже стало обидно, если у них так легко получится волшебное зелье выкрасть. Никаких тебе приключений, сумасшедших драк, погонь и опасностей на каждом шагу. Прыжки по крышам не в счет. Так себе развлечение, если вдуматься.
Они благополучно спустились на первый этаж, где лестница заканчивалась. На подземные этажи, где и находились основные рабочие помещения Логова, вела, видно, другая дорога. Ее еще предстояло найти, а для этого надо пересечь широкий холл с мохнатыми стенами от висящей верхней одежды на вешалках. В противоположном углу виднелась входная дверь, а неподалеку от нее невзрачная серая дверка, ведущая в подвал. Лодий был уверен, что именно она им и нужна.
Вот тут и возникла главная проблема. Откуда-то из глубины холла появились двое, одетые в просторные балахоны, больше всего похожие на рясы православных священников, только белого цвета. Они медленно шли и тихо о чем-то разговаривали. Друзья осторожно вернулись на лестницу. Тихие шли прямо на них, еще чуть-чуть и лазутчики будут обнаружены, и тогда начнется такая свистопляска, что живые позавидуют мертвым. Одинцов проклинал себя, посыпал голову пеплом, правда мысленно. Приключений ему захотелось, гладко все проходит. Будут теперь тебе и приключения, и схватка на мечах, и прочие крупные неприятности в полном объеме. Главное – только живыми из этой передряги выпутаться. Вот в этом у него как раз были сомнения. Даже если им придется туго, вряд ли десяток волчьих бойцов, что стоят на подстраховке снаружи, смогут им чем-то помочь.
Меж тем двое Тихих остановились по центру холла, продолжая неспешную беседу.
Серега прислушался. Их голоса были еле различимы, но кое-что разобрать ему все же удалось.
– Брат Черный, новые послушники нам нужны в ближайшие дни, – говорил один, круглый как тыква.
