застегиваясь уже на ходу. Хватаю первое, что попадается под руку. И бегу в сошедшую с ума ночь, как идиот, с одним биноклем.
Ночную темноту рассекают лучи прожекторов, они мечутся с невероятной скоростью, выискивая что-то в небе. Атака с воздуха? Задать вопрос я не успеваю, Забельский уже бежит в нескольких метрах перед нами.
— Вперед! Быстрее! — звучит со всех сторон.
Лучи слепят, сирена оглушает, а пыль, поднятая в воздух бегающими людьми, не дает нормально вздохнуть. Я вообще перестаю понимать, что происходит. Мы добегаем до распахнутой двери ангара, где всем по очереди пихают в руки автомат.
У ангара какой-то мужик бешено орет с красной от натуги рожей, отправляя группами кого налево, кого направо. Рядом с ним подпрыгивающий от волнения и озирающийся лейтенант.
— Туда! — кричит он нам, указывая к воротам. — Бегом!
Мы бежим, тяжело дыша и не глядя под ноги. Я вижу, как один за другим вспыхивает сила друзей. Я свою призвал сразу, как проснулся. Как и доспех, в который я уже упакован.
Ворота открыты и рядом, укрывшись за мешками, несколько десятков человек. Их оружие нацелено куда-то в темноту пустыни. Что там — не разглядеть, прожекторы только мешают, рваными кусками на долю секунду освещая землю.
— Одаренные тут! — орет на всю округу наш старлей, когда мы подбегаем, пригибаясь. — Выходим!
Да куда? Кто напал? Нас командой «вперед!» отправляют за ворота, на кой то ляд прикрывая сзади. Я начинаю беситься, Саша соображает растянуть над нами защитный купол, Богдан его подпитывает. Прорицатель рассеянно озирается.
Догадываюсь усилить зрение, переводя в ночной режим, и вижу… ничего. Кроме нескольких групп по бокам и чуть впереди. Пусто, как минимум на пару километров вокруг.
И тут резко отключается сирена и перестают мелькать лучи. Мир погружается в темноту и тишину. Мы оборачиваемся и я уже готовлюсь к тому, что база исчезла с лица земли.
База на месте, как и Бражинский. Он стоит, сложив руки на груди, зловеще подсвечивая свою усмешку фонариком.
— Ну теперь точно добро пожаловать на первую объединенную базу, господа дрищи, — торжественно сообщает он. — И раз уж вы не спите, мы обсудим то, как вы выглядите.
Включается нормальное освещение и мы разглядываем охреневшие рожи друг друга. У меня слов нет, кроме матерных, поэтому молчу. Чтобы их хтоническим елдаком и провернуть!
Я застегнут через пуговицу. Богдан успел нацепить только футболку, наизнанку. Саша вообще с голым торсом, а через ширинку торчат трусы. Зато в каске.
И только Володя, к моему удивлению, выглядит приличнее всех. Правда у него в руке котелок, который он почему-то так и не выпустил.
— Как я понимаю, — обводит тяжелым взглядом нашу группу командир и отмечает нас с Истровским. — Ты высматриваешь низших, а ты, значит, их готовишь? — он теряет всю строгость и сдавленно хрюкает, смотря за наши спины. — Но спасибо, хоть все в портках.
Я поворачиваюсь и вижу, как из темноты выходит еще одна поникшая группа. Их шестеро, и только двое из них в штанах. А девушка еще и в майке. Остальные белеют трусами, успев надеть лишь ботинки.
За ними идет злой командир, подгоняя криками.
— Что, твои голыми жопами демонов по пустыне гоняли? — в голос ржет наш старлей, когда они проходят мимо.
Их командир только отмахивается, а наш радостно возвращается к обсуждению:
— Каждое утро будете отрабатывать подъем по тревоге перед завтраком! Забельский! — лейтенант тут же появляется, как из под земли. — Ответственный за отработку. Забирай их и приступайте. У вас час до подъема, для начала хватит.
Мне хочется врезать ему по довольной морде. На кой нам устраивать такие проверки, когда мы еще ничего толком не знаем? Показать какие мы «недодрищи»? Сплевываю песок, забившийся в рот от беготни, и молча отправлюсь обратно на базу.
Спрашиваю у Кристо, зачем нам оружие и почему только автомат. В общем, боеприпасов нам выдали некомплект, чтобы не убились по незнанию. А нужны они, логично, для момента, когда сила уже не поможет.
— Вы уж не злитесь, — сбивчиво извиняется Забельский, когда мы возвращаемся к нашей палатке. — Тут всем, кто в первый раз, устраивают такое приветствие. Традиция… — он разводит руками. — Проверка на поведение в экстремальной ситуации. Стрессоустойчивость и прочее.
— Наверное, и ставки делают? — заинтересованно спрашивает Каритский.
— Делают, — со вздохом сознается Кристо. — На скорость, количество одежды и комплектацию. Вы хорошо справились, командир явно доволен. На нас он полчаса орал, прежде чем отпустил. Был у нас любитель спать голым. В общем, так он и выскочил и сразу в пустыню рванул. Там целое торнадо с перепугу устроил. Пришлось успокаивать.
Хорошо, что мы с перепугу Светлячок не запустили над базой. Богдан себе парочку отложил, все же создатель. И я точно знаю, что в его боковых карманах полно всяких безделушек.
— Думаю, командир выиграл, — подводит итог лейтенант.
Саша разочарован, что ему не удалось поучаствовать в тотализаторе. А мы выиграли час скоростного одевания.
Одеваться учимся быстро. Сложнее со снаряжением. Разложить все так, чтобы успеть схватить и ничего не забыть. Но без световых и шумовых спецэффектов получается гораздо лучше.
Зато к завтраку нагуливаем такой аппетит, что сметаем все, не глядя. Судя по ошарашенным лицам присутствующих, досталось всем. Один даже сидит с разбитой губой, обиженно сопя.
А затем начинается настоящая учеба. Для этих целей собирают по несколько групп сразу. Преимущественно криком и матом в нас экстренно вбивают основные правила выживания в пустыне.
Мне легче всех, я просто приглушаю звук и усваиваю информацию. Хотя вижу вспышки силы и у некоторых аристократов, не один я самый умный.
Володю все таки тошнит на оказании первой медицинской помощи. И никакие татуировки не помогают. Учебный макет раненого боевого товарища слишком натуралистичен. А развороченное бедро с торчащими костями и фонтаном крови даже пахнет мерзко.
Но веселее всего оказывается на анатомии. Там нам вручают собственные «бальные» книжки. И вывозят в центр просторного ангара нечто внушительного размера, накрытое простыней.
— Познакомьтесь, — наш учитель, немного дерганный старичок, тянет за край и вокруг звучат оханья и аханья. — Афродита!
У твари, закрепленной на металлическом штыре, спереди отсутствует внешний покров. И переплетенные толстые внутренности блестят в солнечных лучах. Чучело так реалистично, что Володя снова зеленеет. Но большинство заинтересовано поддаются вперед.
— Она же сколоящерка, — с теплотой добавляет старичок. — И не вздумайте при наших союзниках называть ее по имени. Они почему-то сильно обижаются. Нет, ну разве не красавица?
Сколоящерка, как нежно ее называет наш добродушный учитель, двухметровая тощая тварь. С телом сколопендры и головой варана. Длинный раздвоенный
