Под голову германец положил туго набитую соломой подушку, а укрылся звериной шкурой. Большего ему не требовалось. Все бы хорошо, вот только храпел он, как стадо бизонов.
Соседнюю же комнату целиком занял дон Васко де Кардос в личное пользование.
Хорошо ему там, позавидовал Максим. Вот бы сбагрить ему в соседи Ганса, но Васко умный, он не согласится на это ни за какие барыши.
Зверь вновь заскулил с таким надрывом и отчаянием, что было абсолютно понятно — речь идет о жизни и смерти.
— Черти тебя задери! — пробормотал себе под нос Максим, но все же поднялся с постели и накинул на себя покрывало, спасаясь от ночной прохлады. Удивительное дело: если днем пекло, как в аду, то ночью температура значительно снижалась, и приходилось кутаться в одежды, чтобы не замерзнуть.
Окна комнаты выходили во внутренний дворик асьенды, именно оттуда и раздавались тревожные звуки.
По новообретенной привычке, Макс прихватил с собой дагу, лежавшую под рукой на столике. Это все Ганс. За последние пару дней он натащил в комнаты изрядный арсенал, в основном состоящий из холодного оружия, фанатом которого германец являлся.
Максим, позевывая и потягиваясь, вышел из комнаты, оказавшись на внутренней балюстраде. С его точки обзора был хорошо виден дворик, засаженный цветами и растениями, из которого и доносились душераздирающие крики.
Легкое колыхание тени привлекло внимание, и Макс, наконец, заметил несчастного зверя, запутавшегося в рыбацкой сетке, вывешенной для просушки в самом углу дворика. Было достаточно темно, но все же можно было разглядеть кошачий силуэт, отчаянно дергавшийся и пытавшийся вызволить свое тело из коварной западни. Видно, кошака привлек запах рыбы, доносившийся от сетки, и он неудачно попался в плен, выбраться из которого самостоятельно уже не мог. Кот был довольно крупным на вид, но суть возникшей проблемы это не меняло. Животное нужно освобождать!
— Ну что, киса, попалась? — успокаивающим тоном заговорил Максим, спускаясь вниз по лестнице. — А нечего разбойничать по ночам!
По мере его приближения, кошак задергался еще сильнее, окончательно себя запутывая, и при этом грозно шипел, шерсть у него вздыбилась, спина выгнулась, насколько это было возможно в подобных обстоятельствах. Зверь намеревался дорого продать свою жизнь.
— Да не бойся, ты! — Максим по дороге подхватил какую-то тряпку и обмотал ей левую руку. Еще не хватало, чтобы грозный кот располосовал своими когтями запястье до костей. — Ну, не шуми, дай я тебя освобожу!..
Он протянул вперед руку, обмотанную тряпками, и кот тут же вцепился в нее всеми доступными для атаки конечностями. Вдобавок он попытался укусить руку своими далеко не маленькими клыками, но тут уж рыбацкая сеть помешала — голова котяры запуталась в ячейках окончательно.
— Эх, бедолага! — посочувствовал Макс, начиная осторожно обрезать сетку и высвобождать животное из плена, в то же время крепко придерживая его левой рукой, дабы избежать очередных посягательств на собственное здоровье.
Котяря, не переставая, шипел, и не оставлял попыток укусить, но Максим ловко справился с задачей и вскоре высвободил зверя из плена.
При свете двух факелов, освещавших дворик, он сумел рассмотреть коричневато-бурый леопардовый с причудливым пятнистым узором окрас кошки, чуть вытянутую вперед умную мордочку с огромными глазами, округлые аккуратные ушки. Кошка была размером меньше метра, и весом килограмма три, не больше.
Кажется, это был маргай — местная длиннохвостая кошка. Макс уже видел такую издали, она грелась на солнце, вальяжно развалившись на ветвях высокого дерева.
Как только последняя нить была перерезано, животное отчаянно задергалось, Максим разжал руку, и котяра в три прыжка скрылся с глаз долой.
— И, заметьте, никакой благодарности… — пробормотал себе под нос Макс, провожая взглядом представителя семейства кошачьих.
В ту же секунду его шею захлестнула петля, а тело вздернули вверх с такой силой, что ноги оторвались от прохладных плит пола. Максим захрипел, нелепо задергался, своими движениями лишь туже затягивая веревку. Воздуха не хватало. Повезло, что шея выдержала вес тела, позвонки не сломались. Лишь поэтому он был еще жив.
Попался, похлеще кошака, мелькнула мысль. И ведь оба события совпали между собой вовсе не случайно. Кто-то сунул маргая в сеть, чтобы тот своими криками выманил из комнаты того, кто смог бы помочь. К несчастью, это оказался Максим. И теперь он болтался в воздухе, растопырив в стороны руки и ноги, и прощался с жизнью.
Тряпка давно слетела с левой руки, он схватился за веревку, пытаясь подтянуть тело чуть вверх и хотя бы слегка ослабить шею.
В глазах начало темнеть, и тут внезапно он сообразил, что до сих пор держит в правой руке дагу, которую непроизвольно сжимал в кулаке.
Вот же идиот! Максим из последних сил чуть подтянулся и резанул по веревке острым клинком. К счастью, одного удара хватило.
Он кулем рухнул вниз, лишь каким-то чудом не напоровшись на собственный нож.
Дышать, еще, дышать! Жадно! Глотать воздух ртом, хрипя и задыхаясь. Дышать!
Вздох, другой, третий!
Он чуть приподнялся, встав на колени, и тут же его шею захлестнула новая петля, а в спину уперлось чье-то колено, роняя Максима обратно на пол, и давя сверху всей массой тела.
Максим вслепую отмахнулся дагой, не попал, но и захват на мгновение ослаб. Этого хватило, чтобы извернуться чуть вбок и, прижав колени к груди, со всей дури оттолкнуть ногами навалившегося на него человека. Тот, не ожидавший подобного отпора, отлетел назад, при этом ловко перекувырнувшись и тут же вновь оказавшись на ногах, как старая детская игрушка Ванька-встанька.
Но и Максим в этот раз времени не терял, а встав в мягкую стойку на чуть согнутых для лучшего равновесия ногах. Держа дагу в правой руке, он внимательно следил за действиями убийцы.
Тот осознал, что легкой победы не будет, негромко вздохнул и вытащил из-за спины полуметровую костяную палку, и тут же, одним движением, превратил ее в метровый стальной клинок. Левую же руку он лихим движением обмотал в плащ, получив импровизированный щит, как прежде сам Макс прикрывал тряпками собственную руку, чтобы ее не поцарапал кот.
Навахон — так назывался этот клинок. По сути, это было не что иное, как сильно удлиненная наваха — традиционное испанское оружие, представлявшее собой невероятно остро наточенный, словно бритва, нож — по сути, складная сабля. А у Максима в руках была лишь дага — гораздо короче, и даже давешнюю тряпку, защищавшую его левую руку, он уже потерял.
Преимущество было на стороне противника. Хьюго, который уже включился в прямое управление телом, сразу оценил всю плавность и грацию его движений, легкий, текучий шаг, крепость фигуры. Враг был опытным и опасным, и Максиму очень повезло, что он сумел вырваться из обеих удушающих петель.
С другой стороны, на это ведь убийца не рассчитывал!
— Помогите! — заорал во все горло Макс, хотя вместо обычного звонкого голоса сейчас из его глотки вылетал невнятный хрип. — На помощь!
Крики сыграли свое дело. Где-то наверху раздались голоса и захлопали двери.
Убийцы обеспокоенно завертел головой и, как давешний кошак, в мгновение ока скрылся из глаз, оставив поле боя за Максимом. Вот только тот не чувствовал себя победителем. Впервые за эти дни он всерьез оценил угрозу. Лаура не шутила. Люди браво были настоящими профи, и даже если с первого раза прикончить цель не удалось, наверняка, будет и вторая попытка. А значит… нужно как можно скорее валить из чертова Портобело куда глаза глядят, хоть обратно к пиратам в плен, хоть на галеры!
— Что случилось? Вы в порядке, кабальеро?
Дон Васко выскочил на верхнюю балюстраду в одной рубахе, но с рапирой в руках. За ним следом выбежал Ганс с пистолем. С противоположной стороны, из комнат выглядывали полуодетые девицы, разбуженные ночными криками.
Своим появлением почтила даже донна Кармелита, которая с некоторых пор не особо-то жаловала всех троих постояльцев и предпочитала лишний раз с ними не пересекаться.
