— Конечно — нет! Будешь спать с кухаркой. А я буду спать один. И не смотри на меня! Возражения не принимаются!
— Слушаюсь, мой господин! — Шанька скорчила рожицу и приняла сидячее положение, поведя взглядом по комнате. — Давай посмотрим, что в сундуках!
— Смотри сама. Там наверняка куча золотой посуды и сладкой мухлавы, — делаю ехидное лицо и отбиваю взгляд, маленькой но строптивой кошечки.
— Вот, и посмотрю! Наверняка там много нужных для хозяйства вещей!
Шанька зарылась в сундуки, перебирая всякую рухлядь, а я прошелся по домику и заглянул в очаг на кухне. Увиденным остался доволен, даже дрова были под небольшим навесом и вода в керамической бочке с тяжелой деревянной крышкой. Поднял голову и с минуту разглядывал крупные плоды, похожие на айву, но по вкусу что-то среднее между грушей и яблоком. Сорвал один ярко желтый кладезь витаминов и присел на квадратный тапчан, скрытый от посторонних глаз высокими кустами. Настроение из благодушного перевалило отметку «великолепное», и я завалился на дощатый настил, видимо служащий местом отдыха и сна в особо жаркие дни.
— Гор! Ты где⁈ — Шани надоело возится с половиками и покрывалами, и она вышла искать меня, возвращая мою душу на грешную землю. — Чего не отвечаешь⁈
Милая негодующая моська уставилась на мня, а я безмятежно с хрустом откусил от оставшейся половины большой айвы.
— Хочешь витаминчик? — Протянул ей половинку, следя за игрой света на ее личике.
— Вкусная! — Сестренка забралась ко мне на тахту и, привалившись поперек моего тулова, вгрызлась в сочную фруктину. — Можно нарезать кусочками и засушить… Потом компот сварим.
— Золото нашла?
— Ну, тебя! — Ее головка затылком попыталась боднуть мой живот. — Нет специй, масла — чуть, чуть и соль нужна. А еще мыла нет и нож я не нашла. Давай на базар сходим!
— Подождем нашу вторую служанку. Она посмотрит, чего не хватает в хозяйстве более опытным взглядом, тогда и пойдем.
— А она молодая?
— Думаю, что не очень, так как молодая под номером «один» уже здесь. А в грамоте указано: «Молодая и средних лет». Придет — увидим…
Вторая служанка по имени Нурия пришла через час, склонившись передо мной в поклоне и замерши не разгибаясь.
— Учись Шанька как надо себя вести! — Весело воскликнул я прибежавшей со двора «номеру один». — Уважаемая! — Я поспешил разогнуть тетушку лет непонятно сколько, замотанную в большой платок. — Не надо мне кланяться. Я простой наездник и не привык к такому общению. Это Шани, я Гор, а вас как зовут? — Спросил, чтобы вовлечь нового члена коллектива к общению.
— Нирия… э-э… господин.
— Гор. Гор, тетушка Нурия! Давайте не будем создавать здесь классовой сегрегации.
Два удивленных женских лица воззрились на меня так, как будто я заговорил на инопланетном языке, что прочем почти соответствовало истине.
— Я говорю… Вы будете Тетушкой, она, — ткнул пальцем в Шаньку, — Сестрой, а я ваш «Благодетель и хозяин», ха-ха! Опять шучу. Я просто Гор. Давайте сделаем что-нибудь поесть!
Поесть по причине отсутствия продуктов, кроме крупы и масла, нам не удалось, и мы успешно растопили печку, вскипятив большой чайник. Нашлась заварка и какие-то сухари, которые мы и употребили в тени деревьев, расстелив тонкие одеяла на досках топчана.
— Эх, хорошо! — Я отхлебнул янтарный напиток и прислушался к пению птичек. — Тетушка Нурия. А у вас есть семья, дети?
Женщина, так и не снявшая платок, вздохнула и сказала:
— Померли все… Чума была восемь лет назад. Мы жили на востоке и почти десять деревень вымерли… Немногие выжили. Так и маюсь… — Она поникла, а Шанька в порыве сочувствия засунулась головой ей в подмышку.
— Во-от! Всевышний все видит! — Я воздел палец к небу. — Теперь мы будем вашей семьей! Правда Шань⁈
Шанька закивала головкой, а Тетушка внезапно расплакалась навзрыд, обнимая поддержавшую ее Сестренку и качаясь будто с маленькой. У меня засвербело в носу и изображение слегка расплылось перед глазами, но я сдержался как «настоящий мужчина», дав женщинам освободить свои эмоции. Те всласть наплакались, потом успокоились и спустя минуту обе уже улыбались, щебеча как горлица и синичка. Атмосфера окрасилась совсем в другие тона, что я сразу почувствовал без всяких способностей, и мы просто посидели, как маленькая семья, размачивая сухари и прихлебывая ароматный чаек.
Потом я оставил женщин разбирать хозяйство и поспешил к Профессору, пока он не обиделся, что я его игнорю.
— А! Чемпион! Вспомнил все-таки про старика! — Проф был дома и встретил меня довольно радушно.
— Конечно! Как я могу забыть самого ученого человека в этом королевстве! — Сказал, протягивая подарок в кожаном чехле.
— Что это? — Марух с интересом принялся развязывать тесемки. — О! Око Самура! Это же очень дорого!
Проф достал подзорную трубу и погладил блестящий медью бок. Я случайно нашел ее у приезжего купца и отдал за нее почти все деньги, собранные от благодарных зрителей.
— Не дороже денег! Как вы тут без меня?
— О! Я тут понял, как общаются между собой мои малыши! Идем скорей, я тебе покажу!
Проф увлек меня к своему муравейнику и принялся расписывать систему его устройства и значение запахов в его жизни. Я что-то такое уже знал из прежней жизни, но старательно слушал и кивал, удивляясь въедливой любознательности местного ученого, опережавшего в своих познаниях свой век.
Затем спустя почти час его служанка принялась нас кормить, а Проф присел мне на уши обсуждая грядущий поход в Запретный Лес.
— Вашур после победы на скачках стал еще добрее чем был! Я уже подписал у него грамоту к казначейству об обеспечении экспедиции, — он довольно зажмурился, потирая свою бородку. — Я правда не сказал, что в списке участников есть ты. Но ему же никто не мешал его прочитать? Так что ты едешь со мной!
— Ох, вы и пройдоха! А еще — ученый! — Подколол я смутившегося Профессора.
— Так, я же для дела! Твои знания жителя Леса нам очень помогут!
— Хорошо, хорошо! Только женщин не берите. Опасно там…
Мы обсудили состав экспедиции, где я настоял на ее малочисленности, исключив две трети носильщиков и минимизировав охрану.
— Поймите Ваша Мудрость! Как только такая орава войдет в Запретный лес, то все хищники сбегутся к нам, чтобы попробовать свежее мясо. Там каждая вторая букашка смертельно опасна!
— Да знаю я! Возможно ты прав, но как нам защищаться?
— А я на что? Будете делать то, что скажу — будете живы и может даже целыми, ха-ха!
— Ну, ну… Хотелось бы верить! — Марух решил мне довериться, хоть я и читал его внутренние сомнения — доверить судьбу экспедиции какому-то мальчишке.
— Верьте мне! — Без всяких ментальных штучек ободрил Профа. — Я же — Победитель! Лес для меня — дом родной! Если будем вести себя правильно, то вернемся целыми.
Убедив Профа сделать небольшую группу для своего исследовательского похода, вкратце рассказал о своей победе на скачках и награде, которую получил от Его Величества.
— Вот, и хорошо! Стал Уважаемым человеком! — Проф порадовался повышению моего статуса. — Служанки то хоть симпатичные?
— Одна слишком старая, а вторая слишком молодая…
— Слишком молодая — это насколько? Что, даже и четырнадцати нет?
— Уважаемый Марух. У нас, в моем племени, девушек выдавали замуж только по достижению шестнадцати лет, а чаще всего и позже. Так решили наши старейшины, заметив что ранняя беременность наносит вред молодым мамам. А девушке всего пятнадцать, и она еще не до конца развилась физически. Так что я назначил ее временно «любимой сестрой».
— Это конечно твое дело. Но некоторые организмы развиваются гораздо быстрее… и бывают очень… — Проф сделал движение руками, будто оглаживая округлые формы, — очень даже ничего, хе-хе…
Некоторое время он увлеченно рассказывал мне насколько это «ничего» может быть привлекательно, напрочь выбившись из образа аскетичного сухаря-ученого, который я представлял себе до этого.
