Еще одна пуля оцарапала плечо противника, другая — пробила тело неприятелю чуть по ниже ключицы. Воин выпустил клинок, который он держал в зубах и завопил. Еще один раз я послал пулю «за молоком». Проклятие! Хоть я обычно на пятидесяти шагах разбивал из револьвера пулей куриное яйцо, подброшенное кверху, но тут и видимость никакая и густые ветки мешают.
Однако, у меня осталось только шесть зарядов.
Башибузуки тоже с ходу выстрелили, но так как я упал на колени, то они промазали. Напуганные неожиданно раздавшимися четырьмя выстрелами, бандиты повалились ничком в траву, стараясь стать невидимыми. Но потом они поразмыслили и пришли к выводу, что у меня вероятно имелось два двуствольных пистолета. Имеются тут такие уродцы. Так что, теперь опасность от огнестрельного оружия им больше не грозит. К тому же, маленький костерок сейчас догорит, а пока они могут видеть где я, а не тыкаться вслепую.
Охваченный безумной яростью, переполненный ненавистью против русских, бандит стоящий у входа рванулся вперед. Казалось, что в вихре листьев и кусочков обломанных ветвей, он внезапно вырос прямо из под земли.
— Сейчас башибузуки убьют русского, — истошно объявил он, дыша своей кровожадной местью.— Русский человек один! Я убью его одним ударом клинка!
Первый же мой выстрел удачно прервал его вопли. Похоже, ранен. Но боеспособность до конца не утратил. Так что я сменил револьвер в руке и прикончил мерзавца. Осталось четыре патрона. Но огонек гас и снова нас охватывала темнота.
В это время башибузуки отползли назад и снова собрались у входа. Готовясь к решительному штурму. У противников — двое убитых и один раненый в плечо. Последний еще может драться. Как и трое его здоровых товарищей. Фокус с костерком я уже использовал. Теперь борьбу предстоит вести вслепую. На ощупь.
В темноте, без предупреждения, четверо башибузуков потрясающе проворно побежали вперед, сломя голову. Я открыл пальбу. Один выстрел ударил в переднюю фигуру, другой оцарапал руку воина бегущего следом. Еще одна пуля, похоже, снова попала в переднего, выступающего в качестве щита. Я сменил руку с револьвером и взялся за шашку.
Поле боя окутывала черная мгла — остался только смутный свет звезд. Весь план схватки был забыт. Марийка истерично закричала и поползла в кусты. Новый передовой башибузук ударил клинком, я отступил и всадил ему в туловище свою последнюю пулю. Все, я пустой.
К моей удаче, бандит повалился на землю. Я бросил вниз револьвер и взялся за кинжал. Мне противостояло двое противников, один из них, раненый, мог действовать только одной рукой. Но бой в темноте был чреват неожиданностью, все решал случай. Мои противники обладали ловкостью гепардов, а действовали подобно диким животным. Даже небольшая случайная рана привела бы меня к смерти, так как на милосердие врагов рассчитывать не приходилось.
Ту Марийка из кустов снова щелкнула зажигалкой. Крохотный язычок пламени подарил мне немного света. Мы ударили одновременно. Клинок сабли одного из башибузуков задел мою голову, но я, не обращая внимания на легкую рану, стремительно атаковал врагов. Шашкой я разрубил череп одного из противников, в то время как кинжал, который я бросил левой рукой, пробил горло другому. Благо тот был ранен и не сумел увернуться.
И тут я неожиданно покачнулся. Поднеся левую руку к голове, понял, что она в крови. Несколько секунд я с недоумением смотрел на свою руку, вымазанную чем-то темным. Кровь фонтаном сочилась из виска. Голова всегда сильно кровит. Сейчас я был не в лучшей своей форме, но, к счастью, мои противники уже закончились.
Первым же делом я произвел контроль, быстро пронзив шашкой все пять тел, скопившейся на нашей «просеке». Затем оторвал полосу от полы рубахи и заставил Марицу перевязать мне голову. Пока Марийка подсвечивала нам огоньком зажигалки. После этого мы смогли продремать остаток ночи без приключений.
Утром, выйдя из кустов и спустившись с холмов, я заметил далеко впереди конный отряд, состоящий из двух десятков всадников. Это мой ординарец привел казаков для моих розысков. Так счастливо закончилась эта авантюра.
Согласно канонам дамских романов, обе болгарки должны были по уши влюбиться в своего спасителя. Ведь всякие сыновья дровосеков, спасающих всяких там девушек, прекрасней которых на всем свете не сыскать, угодивших в лапы людоеда, находят свою любовь и судьбу. «Приди ко мне любовь, хоть на одно мгновение…»
Сражу скажу, что подобного не произошло. Возможно, после неудачной первой попытки, девушки все же надеялись вторым заходом угодить, наконец, в гарем к шейху.
А я для них кто? По их мнению, та собака, которая находит по приказу хозяина спящего ягненка, и день и ночь охраняет двор от всякой напасти. Низкий уровень! Пустоголовым девчонкам, презрительно фыркающим, военный казался типом «выдохшимся» и неинтересным. И слишком «зверским».
Увы! На этот раз дракон пожрал бедного принца.
Я же, со своей стороны, выразил свою досаду на такое отношение тем, что выбросил всю закуску на ужин дворовому псу, который разумеется в высшей степени признательно отнесся к такому неожиданному угощению.
Между тем, месяц май приближался к своему завершению. Боевые действия активно велись на всех фронтах, на суше и на море.
Отряды генерал-лейтенанта Рота, имея в общей численности жалких 15 тысяч человек, держали весь южный фронт русской армии, включая филиал в осажденном Сизополе.
Если исключить последний, то русские имели 12 тысяч человек, а должны были этими силами охранять от турок Варну, Базарджик и Праводы, имея отряды в Давно и Ески-Арнутларе. Цепь редких казачьих постов изображала собой декоративную линию фронта по реке Кимчик. Мы жили как саламандры в огненном кольце. Сидели, что называется, на пороховой бочке.
Как я и предполагал, Великий визирь Решид Магомед-паша, имеющий прозвище «Факел Великолепный» и «Тень господа», потерпев неудачу под Варной, отправился прямиком к Шумле, где успешно доукомплектовал свою армию. После чего Великий визирь, видя такое невыгодное положение и слабость русских, двумя сильными колоннами двинулся на север.
Османы, будь они прокляты, имели несметное войско. Оружие, пуговицы на кафтанах — все сверкало. Исламские воины, хорошо отдохнувшие, сытые и уверенные в победе, жаждали белотелых дев и звонкой монеты. Непобедимая длань пророка привела мусульман насладиться всеми богатствами неверных. Надо лишь владеть и наслаждаться.
Разве есть еще глупцы, что могут надеяться затмить босфорский полумесяц?
Сам визирь, хитрая лиса, с 15 тысячами федаинов поспешил к Ески-Арнутларе, где силы русских всех родов войск, включая сотню казаков, не превышали 3 тысяч человек. При 12 орудиях. Подобная же по численности колонна османов, которой командовал закаленный в боях, косоглазый Галиль-паша, решила напасть на многострадальные Праводы.
— Не победим османский меч, все народы должны пройти под ним! — гордо воскликнул Решид-Магомед-паша.
Впереди исламского воинства на вороных лошадях, покачивая пиками с надетыми на них отрубленными человеческими головами, двигался авангардный полк, распространяя зловоние. Турки снова показали свое истинное лицо.
Гяуры не имеют право жить. Заповедано, что страшные муки ожидают тех слепцов, кто не принял ислама. Их будут поить из источника кипящего ( 88 сура Корана). Правоверные должны резать гяуров, чтобы двери рая открылись перед ними. Именно такие лозунги двигали вперед османское полчища.
Подобно гигантской приливной волне, грозно надвигалась черная масса иноязычной, иноплеменной армии. Самодовольной, самоуверенной, кичащейся своей силой и страхом, которая она распространяла вокруг себя.
Ржание тысяч коней, рев верблюдов, крики ослов, скрип тяжелых колес, голоса воинов сливались при передвижении огромного османского войска в неумолчный шум. Точно море шумело, ревело и билось на Дунайской равнине.
Первое же удачное дело, прорыв фронта, выводил многочисленного врага в тыл наш, в середину мелких отрядов, объединить которые не имелось никакой возможности.
