увы, рано или поздно все признают, что это, — Указал на экран: — Наиболее рациональное решение из возможных. Конечно, они могут попробовать сделать так… — Слайд сменился: — Или так! Или так! Еще можно попробовать вот так! Ой! — Прикрыл рот ладошками и издевательски захихикал: — Они же не смогут — все запатентовано!
Деды снисходительно поулыбались, и разрешили мне свалить — дальше они будут совещаться без меня. Ну и нормально, все равно у них выбора нет — пара минут моей расстроенной рожи в телевизоре, и народ выйдет на площади, чтобы бросать «фамикомы», «волкмены» и часики «Касио» в костер.
— Хорошо справилась! — Привычно похвалил я Нанако.
— Спасибо! — Привычно, но неизменно мило покраснела она.
Вот он — отечественный МГУ. Тут я уже бывал на награждении, но сейчас мы идем в математическое крыло, у входа в который нас встретили настоящие светила японской науки: пожилой гигаматематик Ивасава Кенкичи, ректор Токийского Университета по профессии и физик по предназначению Акито Арима — он чуть моложе гигаматематика. Рядом с ними — мой дедушка Наоки (куда я на такое важное мероприятие без взрослых!), который с первыми двумя знаком. Кроме них — глава школы научных дисциплин — этакий «декан над деканами», который объединяет все естественнонаучные факультеты. Зовут Икуо Куширо, по направлению — геолог. Присутствовали и сошки поменьше в виде работников кафедры математики Йосуюки Кавахагаши, Хикосабуро Коматсу и Масамичи Такесаки. Йохоку представляет лично директор Такеши, «Хонду» — очередной безликий корпоративный дрон. Аудиторию по моему настоянию оборудовали многочисленными камерами, чтобы любой желающий мог убедиться, что никто мне ничего не подсказывает.
Раскланялись, и я пошел к доске, чтобы провести около нее следующие пару часов, повторяя доказательство невозможности предсказать будущее и изменить прошлое. Народ внимательно слушал и конспектировал. Когда я закончил, мне вежливо поаплодировали и похвалили. Камеры можно выключить.
— Для меня — огромная честь быть здесь. Кроме того, я счастлив показать миру мощь отечественной математики. Через два года я поступлю в Токийский Университет, и клянусь заняться математикой всерьез.
Деды озадаченно переглянулись.
— Но сейчас для всей Японии будет полезней, если я сосредоточусь на бизнесе. Нашу великую родину ждут тяжелые времена, и я намерен платить как можно больше налогов в пустеющую с пугающей скоростью казну!
Деды начали понимать.
— Моя цель — к окончанию школы довести годовой оборот нашей семейной фирмы до миллиарда долларов.
Деды заерзали.
— Но науке помочь очень хочется. Предлагаю поступить так: мой прежний классный руководитель и замечательный математик Араки-сенсей в данный момент повышает уровень успеваемости в одной из спецшкол префектуры Тотиги.
Такая вот система в Японии — офигенно хорошего учителя (а благодаря одному попаданцу Араки-сенсей считается одним из лучших) по истечении контракта с нормальной школой могут принудительно засунуть в школу убогую — повышать общий уровень.
Деды сочувственно поморщились — в спецшколе плохо не только трудным подросткам.
— Я бы хотел видеть его в качестве моего куратора по взаимодействию с кафедрой математики. Кроме того — сопровождающим в поездке в Китай. А сейчас, в качестве доказательства серьезности моих намерений и демонстрации потенциала, я готов доказать великую теорему Ферма.
Гипотезу Пуанкаре пока придержим.
Деды вылупили пожилые глаза, и ректор кашлянул в кулак:
— Прошу, Одзава-сенсей!
— Мотор! — Скомандовал я операторам и пошел к своевременно «подтащенной» чистой доске, разобравшись с Фермо́й за жалких полтора часа.
Еще полтора часа ушло на священный трепет и ласковые вопросы уровня «как ты это сделал, сучонок?!». Когда вопросы иссякли, ректор решил меня расстроить:
— Все это нужно опубликовать в журнале для рассмотрения и подтверждения твоего доказательства мировой наукой.
Кивнув, я выкатил предложение:
— В нашей стране сейчас существует два журнала, «Журнал математического сообщества Японии» и «Математический журнал Японии». Фонд «Хонда» уполномочил меня предложить вам объединить их в один и начать издавать сразу на всех востребованных языках. Данное доказательство, — Постучал по доске: — Можно разбить на кусочки и публиковать по одному в номере!
Деды посмотрели на «Хондовца» — он важно кивнул моему экспромту — и согласились, пообещав сильно меня не нагружать до самого окончания школы.
Изи!
Полуразвалившись на сиденье, грустно смотрел на проносящиеся за окном заливаемые дождем улицы Токио.
— Вы отлично справились, Иоши-сама! — Придала мне моральных сил Нанако.
— Нормально, — Кивнул я: — Чем тяжелее тренировка — тем легче бой! — Добавил, сам не до конца будучи уверенным в этих словах.
— Пока вы тренировались, мне позвонили из Тодая.
Я кивнул — продолжай мол.
— Ослепленные величием Иоши-самы «научные деды», — Процитировала она хихикнувшему мне меня: — Не сразу пришли в себя. Представитель «Хонды» просил передать, что доказательство целиком покажут по телевидению уже через пару часов, и не позднее завтрашнего дня им нужна будет ваша рукопись.
— На компе нельзя? — Расстроенно спросил я.
— Боюсь, придется писать руками.
— Каменный век! — Вздохнул я: — Налей, пожалуйста, яблочного.
— Да! — Откликнулась она и вложила в мои трясущиеся руки стакан, задержав ладошки поверх моих чуть дольше, чем нужно.
— Спасибо!
— А еще они собираются собрать комиссию, которая будет пытаться опровергнуть доказательство Иоши-самы.
— Ладно, — Кивнул я.
— А еще — придется опубликовать доказательство целиком в первом же выпуске нового журнала! А вам предлагают хотя бы раз в два месяца выдавать материал для поддержания тиражей!
— Нормально, вполне щадящий график. Почисти, пожалуйста, апельсин.
— Да! — Нанако достала фрукт, надела перчатки, и начала процесс очистки.
Моя секретарь такая полезная!
Когда добрались до вертолета, я как раз успел доесть апельсин и в очередной раз заверить Нанако, что ей ночевать на студии совсем необязательно. Пусть спокойно летит домой, идет завтра в школу, а я с утра оббегу пяток телеканалов, проведу тренировку, и днем встретимся в Уцуномии, до самого вечера погрузившись в дела «Одзава анимейшон»,
По причине позднего времени фанатов у ворот студии не оказалось, и меня довезли прямо до монтажки. Там я просидел до трех часов ночи, посмотрел на диван, и, как и положено взрослому, разумному человеку, отправился ночевать в ближайшую гостиницу.
Первым делом — канал спортивный:
— Мое уважение к спортсменам по-настоящему велико, поэтому я никогда не полезу в профессиональные соревнования. Наша с Марки Марком встреча, само собой, пройдет
