очень уж не хотелось зажигать огонь. Я пробыл в новом мире меньше недели, но уже усвоил главное его правило: не отсвечивай! Во всех смыслах.
Открытым оставался вопрос о том, как сильно оно тратит магические силы. Увы, полоска маны отсутствовала, а потому я не мог узнать, сколько там осталось поинтов и не пора ли пить, а точнее — жрать — волчий синий поушен.
К слову о магии…
Слушай, Айш-нор, объясни подробнее, как работает это ваше демоническое колдунство. Вот получил я ручку, могу лупить молниями и видеть ночью. А что дальше? Ну, как качаться? Набивать уровни и использовать умения? Или, может, культивировать камни силы в почках и желчном пузыре, соедиять их в мега источник ци и осваивать что-нибудь еще? Или во время битвы, в самый тяжкий момент, буду обретать новую магию?
Ворон взлетел с плеча и завис в воздухе. Во взгляде его читалось откровенное сомнение в моих умственных способностях.
Он открыл уже клюв, дабы высказать все, что думает, но неожиданно захлопнул его, резко обернулся, и в следующую секунду внутри моей черепной коробки взорвался приказ:
С дороги! Прочь! Беги в чащобу!
Я не стал задавать вопросы, раздумывать или тратить время на что-нибудь столь же бесполезное, вместо этого стремительно прыгнул в сторону и рванул под укрытие живой изгороди, аккуратно высаженной позади линий электропередач. Или все-таки телефонных столбов?
Как оказалось, ретирада была совершена в самый подходящий момент — спустя каких-то две минуты на дороге появились десять всадников в хорошо знакомой форме Эйри. Правда, вместо карабинов и автоматов парни были вооружены магическими жезлами, в навершии каждого из которых красовался большой прозрачный кристалл, и кавалерийскими палашами. Но ни серые шинели, ни кирасы никуда не девались. Более того, комплект дополняли наручи, поножи, шлемы и латные юбки, прикрывающие пах и бедра.
Ну прям, железнобокие, драть его в сраку, Кромвеля, отправившиеся на матч по квиддичу. А где, спрашивается, цокот копыт? Они каким-то образом скрыли его? Опять магия?
Я постарался стать как можно незаметнее и слиться с местностью. В прошлый же раз прокатило, может, и на этот раз обойдется?
Головной всадник внезапно остановился и вскинул руку вверх. В ту же секунду отряд превратился в подобие ежа, во всю сторону ощетинившегося жезлами. Командир очень внимательно огляделся, и, наконец, уставился в то место, где прятался я.
Нет, нет, нет! Ты не видишь меня, не видишь!
Живот скрутило судорогой ужаса, во рту пересохло, а лоб сразу же покрылся холодной испариной. Я вжался в землю, стараясь погрузиться в нее, превратиться в маленького жучка, невидимого и неслышимого. Кажется, даже дышать перестал.
А ведущий, меж тем, медленно, почти лениво вскинул жезл. На миг стало светло, как днем, и в мою сторону помчался сгусток огня, на ходу принимающий форму стрелы.
Я зажмурился, ожидая страшную боль и заслуженный конец, но неожиданно где-то справа раздался грохот, тело обдало жаром, а затем наступила блаженная тишина.
Чуть-чуть приоткрыв глаза, с трудом осознал одну простую истину — пронесло. Огненный шар ударил в десятке шагов от укрытия. Хотелось облегченно вздохнуть, но расслабляться не следовало — сразу два всадника спешились и совершенно бесшумно направились к месту, куда ударил огненный шар. Я хотел было дернуться, но тут внутри головы раздался приказ:
Лежи, не шевелись, о смертный.
Я сглотнул, но повиновался. Рядом с лицом на землю опустился кованый сапог, а с дороги раздался голос:
— Ну чего?
— Вот, нашел!
Я осмелился посмотреть наверх и увидел всадника, стоявшего буквально в полуметре от моего убежища. Он держал на вытянутой руке хорошо прожаренную тушку кролика, демонстрируя ее магу.
— Господин лейтенант, тут ничего, кроме ужина.
— Ясно, возвращайтесь, — зычно отозвался головной всадник. — Но мне точно показалось, что там кто-то притаился под покровом невидимости.
— Да кому это надо? — подал голос еще один из бойцов. — Что, боишься лазутчиков-манусов? Ты еще скажи, что пожиратели решили к нам наведаться из-за гор.
— Разговорчики! — рыкнул лейтенант и смешки тотчас же угасли. — По коням, ночь еще молода!
Спешившиеся всадники заняли место в строю и отряд двинулся вперед, скрывшись в ночной тьме. Спустя пару минут ничто, кроме догорающего куста не напоминало о встрече с разъездом и смерти, вновь прошедшей стороной.
— Спешить нам следует, уходит время, — ворон вынырнул из мрака и спикировал мне на голову.
— Да, согласен, — с трудом поднявшись, я окинул дорогу мрачным взглядом, затем решительно направился на восток, прячась за живой изгородью.
Желание задавать вопросы вообще и о магии в частности угасло само собой. Вот свалим из Эйри, тогда и разберусь, что и как тут работает, а пока — ноги в руки, и драпать!
На ходу перекусив, я продолжил идти, плюнув на усталость. Ни одной лишней минуты мне не хотелось находиться на землях гейских паладинов!
И упорство оказалось вознаграждено — глубокой ночью мы добрались до укрепления, расположенного на берегу неширокой, но бурной речки. Выглядело оно и впечатляюще, и странно одновременно. Приличных размеров, явно способное принять роту. По периметру его окружали бетонные блоки в человеческий рост, с проделанными бойницами. Несколько вышек, обложенных мешками с песком, контролировали окрестности. Внутри виднелись крыши бараков и хозяйственных построек. Все это великолепие в три ряда опутывала колючая проволока, а в магическом зрении легко различались всполохи чар, куполом накрывающих импровизированную крепость.
— Граница, — одними губами прошептал я. — Спасены!
Сомнений в том, что тут заканчиваются владения гейских паладинов, не было и быть не могло. По той простой причине, что тут же исчезала и хорошая дорога. То, что магическое зрение позволило рассмотреть за мостом, можно было назвать в лучшем случае грунтовкой. Причем херовой. Даже в родной Ленобласти и то лучше.
Я спрятался, прикидывая, как бы теперь перебраться на другую сторону.
Идти на мост как-то не хотелось. Судя по всему, меня не заметили стараниями Айш-нора, но вот хватит ли его сил, если мы в наглую попремся напролом? Не уверен. К тому же, бойцы что-то говорили о пологе невидимости. Наверное, уж на заставе у них должно найтись что-нибудь снимающее его. А что из этого следует?
Я покосился на речку.
Что придется опять немного намокнуть, да.
Заложив хорошую дугу севернее пограничного пункта, направился к воде. Старался идти тихо, пригибаясь, и прячась за укрытиями, которых тут было до обидного мало. Каждую секунду ждал рева сирен, взлетающих в небо сигнальных ракет и хищного стрекота пулемета, злого, аккуратного, короткого. Смертельного. Но, кажется, удача в последние дни повернулась ко мне лицом, потому как до берега удалось добраться
