Жизнь и становление господина мага. Книга I - Детство - allig_eri

Орион может думать о чём угодно, но уж кто-кто, а он здесь точно не решает. Ключевую роль играет глава их рода, коему нет дела до меня. То, что происходит сейчас, это своеобразная «дань вежливости» — дескать, если ты нечистокровен, то делай всё, что тебе прикажут, иначе судьба не будет к тебе добра. «Помните Брайтон?». И тень того, что станет со мной, будет преследовать этих волшебников, пока будет стоять род Блэк.

Но, если только предположить, что «возня» со мной будет стоит роду каких-то больших усилий, чем выкрики и плевки их детей, то… тут уже будут варианты. Самый плохой, если Арктурус Блэк, его отец, закусит удила и решит «поставить полукровку на место, чего бы это ни стоило». Тогда можно сразу писать завещание. Даже если окажусь на другом конце земного шара, меня достанут и убьют. Без шансов. А вот если глава рода решит, что со мной возни больше, чем проку от гипотетического убийства… Вот тогда-то я и смогу выжить. Этот шанс нужно использовать, иначе никак.

Обдумав эти мысли и ещё немного поговорив с Орионом о том, что могут придумать его родственники, и о возможном поведении Вальбурги с Альфардом в Хогвартсе, я отпустила слугу, наказав молчать о встрече и нашем разговоре. И это удобно! А самый смех в том, что когда запрет пропадёт, а именно в конце года, он вряд ли досконально вспомнит, о чём конкретно у нас вообще шла речь. Хи-хи, нужно будет лишь последние пару месяцев быть осторожнее, чтобы не сболтнуть при нём лишнего.

Теперь я гораздо лучше представляю, какой головной боли мне преподнёс Альфард этой своей дуэлью. Но нет худа без добра…

— Эх. — Вытягиваю ноги и поправляю мантию. Книга — это, конечно, хорошо. Но как действовать дальше? О моём положении уже известно многим. Не исключаю даже весь Хогвартс. Кто сможет дать мне защиту? Попробовать Кауфилд? Это было бы самым хорошим вариантом: она недолюбливает Блэков, хоть у их родов и нет вражды. Но станет ли она брать меня под своё крыло?

— Не попробуешь — не узнаешь, — тихонько проговариваю я, открывая книгу. В крайнем случае попробую подкупить этой литературой. Вдруг у них такой нет?

Конец ПОВ Элизабет Брайтон

***

Всю оставшуюся дорогу до замка обдумывал слова Антонина, стараясь не дать улыбке вылезти на лицо. Хаффард смог! Закладки всё же сработали! Нужно будет полазить в его мозгах, посмотреть, что он делал на каникулах, как готовился, что смотрел и изучал. Может, подкорректировать что-нибудь… хотя в школе этим лучше не увлекаться. Мало ли… Захочет Дамблдор проверить, не используют ли его «ученики» знания во зло? И тут — на тебе, чёткие следы легилименции в мозгах одноклассника!

Значит, только просмотр, не более. А если и придётся залезть, то с минимумом телодвижений. Чтобы, как у Очсона, лишь лёгкие, едва заметные следы, самостоятельно пропадающие через пару часов или дней.

За слизеринский стол уселись уже группой. Фред и Антонин волком смотрели на Хаффарда, который делал вид, что ничего не произошло. И это уже отчётливо доказывает правильность моего подхода. Старый Бен давно дрожал бы от ужаса, прикидывая, куда бежать и как быть. Новому же, казалось, всё нипочём.

Однако острый взгляд приметил ещё и необычное место размещения Тианы. Обычно она сидит гораздо дальше… а сейчас заняла место так, чтобы видеть нашу компанию и Бена. Хе-хе, не доверяет? Правильно делает, вот только… на людях ничего происходить и не будет, всё останется в комнатах и мужском общежитии. Либо коридорах. Правда, в наши спальни девушки вполне могут зайти… Хм, ладно, я всё равно не собирался как-либо лезть к Бену, разве что за компанию, чтобы создать видимость части коллектива, как в тот день, когда факультет отмечал победу в матче по квиддичу.

Но о своём позоре парни молчали. Вместо этого они подняли тему нашего с Томом ученичества. Это произвело фурор. Тот же Нотт сразу понял, насколько это перспективно. Да и большая часть остальных. А уж когда разговор привлёк внимание старшекурсников… Да, давно на нас не смотрели с таким удивлением, благоговением и завистью. Наверное, со времён раскрытия беспалочковой невербальной магии.

Да, именно, только тогда. Ха, то ли ещё будет!

В честь начала нового полугодия, возвращения учеников с каникул и чтобы отпраздновать окончание рождественских праздников был проведён пир.

Мне нравятся здешние пиры! Это настоящий праздник живота. Сколько всего интересного и вкусного! Я уже не так зажат, как был, когда только распределился на факультет. Нет, я, разумеется, по-прежнему питаюсь согласно этому средневековому этикету магов, но подобное уже не создаёт мне сложностей, и тело действует на автомате. Пообвык, за полгода-то. А что будет на втором курсе? Тогда ещё и младшие подтянутся, и мы уже не будем самыми мелкими.

Даже интересно, как это будет?

Во время приёма пищи ловлю взгляд Реддла и предлагаю лёгкое хулиганство. Он скептично посмотрел на меня, но, обдумав предложение, признал, что это будет в тему. Мы, уже вдвоём, посмотрели в сторону преподавательского стола, а именно в сторону Дамблдора.

Кажется, профессор вздрогнул, когда в его разум постучались наши ментальные аватары.

— Я впечатлён, — справившись с эмоциями, говорит он нам, уже в своём разуме. А выглядел тот… величественно. Огромная башня посреди кристально-чистого голубого неба. Башня была воистину гигантского размера и высоты, а мы стояли на самой вершине. Более того, она ещё и висела в воздухе. Взгляд вниз показал лишь бездонное светло-голубое небо.

От сильного ветра спасал едва заметный купол, что пропускал лишь еле уловимые потоки воздуха, создавая приятный бриз.

Ощущение в целом было невероятное, будто стоишь на краю мира, над пропастью, которая, однако, ведёт не во тьму, а в бесконечное небо. Стоит лишь сделать шаг — и падение будет вечным… Едва остановил себя от этого. Чёрт, кажется, это одна из форм его пассивной защиты! Мощно!

Ощущаю, что меня всё это время страховали магией. Дамблдор вовсе не стремился по неосторожности сломать мою аватару, вызвав сильную головную боль. Ха, он ещё не знает, как часто мы с Реддлом ломаем аватары друг друга! Правда, чаще всего мне приходится потом лечить… или себя, или Тома.

— Профессор Дамблдор, — начал мой друг, чуть подавшись