Дойдя до Пискунова, Борис наконец пошел к «Рок-бару».
Несмотря на произошедшее, на душе было спокойно и легко. Он знал, что сможет за себя постоять. Дома в одной из ничем не примечательных коробок из-под какой-то компьютерной ерунды лежал завернутый в промасленную ветошь боевой и пристрелянный «Стечкин».
«Придется теперь таскать с собой. На всякий случай», – решил Борис и открыл тяжелую дверь кабака. Из помещения, перекрываемые гитарными рифами, шли приглушенный гул голосов и бряцанье пивных кружек.
Одна неудача за другой
Он научился держать Сферу Восприятия автоматически. По лесу бежать было легко и свободно, и теперь Хельги знал, что такой вот размашистой трусцой он может бежать хоть полдня и не устанет. Тело само выбирало нужный путь, подныривало под низкие ветки и перелетало через валуны и бревна. Ноги бесшумно опускались точно туда, куда надо. Голова могла заниматься своими умственными делами, не отвлекаясь на окружающие мелочи. Восьмой уровень очень выгодно отличался от третьего, это факт.
«Паркур, восьмидесятый левел», – ухмыльнулся он про себя.
Этот уровень дался ему нелегко. Вчера он натолкнулся на холм, в недрах которого жили вольные гномы. Пока он раздумывал: одно дело крушить монстров и всякую нелюдь, другое дело сойтись по доброй воле не на жизнь, а на смерть с человекоподобными – из норы вылез первый гном и метнул в него камень из пращи. За ними тут же закрылась Сфера Боя. Выбор был сделан. Он почти с сожалением застрелил гнома на пороге, но тот успел заорать, и из округлого дверного проема через минуту полезли его товарищи. Хельги закинулся зельем маны и принялся за дело. Гномы не спешили, а предпочли сначала выстроиться в некое подобие манипула и повели наступление. Полсотни матерых бородачей в пластинчатых доспехах и круглых низких шлемах с треугольными щитами и обязательными топорами. Хельги до сих пор не отошел от потрясения, которое он испытал тогда. Волки и бесы, Адский Кнут и Лавовое Кольцо, стрелы и осы – он обрушил на них весь свой арсенал, и только невероятным усилием смог разбить их сомкнутый строй. Один бородач прорвался к нему вплотную, и пришлось браться за копье. Топором гном владел виртуозно, и дело кончилось тем, что Хельги его прихлопнул Огненной Стрелой. Как оказалось, вовремя: остальные гномы почти полностью выкосили его разномастное воинство – волков и бесов. Пришлось ускоряться и вызывать подкрепление. Тогда он уработал копьем еще троих.
Только истощив полностью все запасы маны и лично заколов десяток бородачей копьем, Хельги сумел одержать победу. В конце концов гномы полегли, как озимые. Сам Хельги получил несколько легких ранений – от ударов топорами спасала мифрильная кольчуга. В активе оказались очередная книга, несколько пузырьков зелий, один готовый артефакт – Бездонный Мешок, и две болванки для изготовления артефактов – Дорийского Молота и Колесницы Гелиоса. Оба сборных артефакта обладали приличной ценностью – Дорийский Молот усиливал мощь таранных орудий при штурмах замков, а Колесница Гелиоса позволяла создать редкое транспортное средство, но собирались тяжело, со множеством ингредиентов, и Хельги сразу решил загнать их при случае. Бездонный мешок очень пригодился ему самому. Он мог вмещать невместимые, казалось, предметы и совсем не оттягивал плечо.
После долгих колебаний Хельги взял все-таки Стрелковый Бой – недавняя практика показала, что это не лишнее. Впрочем, с каждым уровнем уже имеющиеся навыки усиливались, а прокачивая что-либо, он приобретал новые умения из этой области. Третий уровень стрельбы позволял поражать мишень мгновенно, почти не целясь. Хельги пришел в восторг от своих способностей и подумал, что следует обзавестись по-настоящему элитным луком.
Он уже несколько дней свято чтил указания Браги и не отходил далеко от своего жилища, перед этим полностью обшарив прилегающие окрестности с прилежностью алчущего богатств скупца. Теперь местность вокруг его берлоги напоминала магазин эпохи советского застоя – одни пустые и не вполне стерильные полки. Гномы помогли Хельги разменять уровень, но на дальнейший рост уровней перспектив не имелось вовсе. Викинг добыл себе немало мелких ценных вещей и уже предвкушал, что в конце недели сможет беспрепятственно вывести в реал около четырех тысяч евро.
Однако надо было на что-то решаться. Простаивать вхолостую, без роста, ему категорически не хотелось. Рисковать было жутковато. Браги явно не шутил и не сгущал краски. Но Хельги, уже вкусивший запретный плод, не стал колебаться. Даже отдавая себе отчет в том, что он находится под эффектом, аналогичным глубоководному кислородному опьянению, он ничего не смог с собой поделать.
Хельги упаковал свои сокровища в Бездонный Мешок и, ничтоже сумняшеся, углубился в местность, откуда уже не мог напрямую перейти в Реальность.
Он решился пошарить в окрестностях Окского моста, не подходя вплотную к обжитым зонам и избегая нежелательных контактов.
На берег реки он выскочил неожиданно для себя, хотя знал, что она рядом. Нырнул под еловые лапы – и вдруг оказался на широком пойменном лугу, а в тридцати метрах перед ним сидело чудовище. И с любопытством смотрело на него.
Бледное костлявое туловище величиной с пазик, усиливая впечатление невероятной худобы, перечертили дугообразные ряды крупных колючих чешуй. Длинную тощую шею венчал жуткий голый череп с провалами глазниц, в глубине которых мерцало багровое пламя. Хвост вообще состоял из одних острых позвонков, неизвестно как соединенных друг с другом. Перепонки громадных крыльев – синюшного трупного цвета. Особенно впечатляли клыки и когти. Хладный дракон – самая мощная нежить из созданных природой Мира. Его кости не отдавали призрачным блеском, монстр не был матер, но тем не менее Хельги ни за что не решился бы сам нападать на это чудовище.
Дракон взмахнул крыльями и мгновенно оказался рядом. Хельги успел отпрыгнуть в последний момент, жуткие клыки лязгнули возле самой земли. Ткнул широким рожном в шею чуть ниже головы, снова отпрыгнул и опоясал Адским Кнутом то же место, куда бил копьем. У воина-одиночки имелся только один шанс завалить мертвую тварь – отделить кошмарную башку от тела.
Дракон ударил крылом, как косой. Хельги подпрыгнул, прокатился по скользкой перепонке, упал ничком – костистый хвост свистнул над спиной. Вскочил, судорожно скидывая со спины бесполезный лук и колчан. За те секунды, пока нежить разворачивалась, успел. И швырнул в глазницу Огненную Стрелу. Попал. Тварь, по-прежнему не издавая ни звука, дернула головой, он опять хлестнул Адским Кнутом. На шее уже образовалась глубокая дымящаяся рана. Дракон ударил головой, человек опять чудом увернулся и изо всей силы рубанул копьем, как алебардой. Опять попал.
Нежить взмахнула костлявыми крыльями, вздымая шквал ветра, и рывком поднялась в воздух. Взмыла метров на сто и заложила вираж. Хельги без перерыва метал Огненные Стрелы, благо маны хватало – среди трофеев, взятых у гномов, было три склянки эликсира магов, и он накачался до бровей. Пару раз попал в шею, но в основном мазал. Тварь сложила крылья и вошла в пике.
Когти распороли воздух в каких-то сантиметрах от его головы. Дракон сделал «свечку» и рухнул прямо на него. На сей раз уйти не удалось. Хельги задело крылом и отшвырнуло метров на пять. От удара перехватило дыхание, в глазах потемнело, он попытался встать, и тут его тело стиснул гигантский костяной капкан.
Хельги увидел черный провал между зубов и, выбросив вперед левый кулак, изо всех сил ударил Лавовым Кольцом. Бурлящий поток вырвался из Перстня, хлынул в глотку твари, клыки последний раз скрежетнули по мифрилу, и воин рухнул на траву с высоты второго этажа.
Ребра болели жутко, его шатало как пьяного, но дракону тоже приходилось туго. Лава клокотала в его глотке, он сильно и резко дергал башкой, словно это могло помочь. Хельги хлестнул Адским Кнутом. И еще раз. И еще.
На пятом ударе шея разорвалась и из черной дыры полились багровые струйки лавы. Дракон попытался неуклюже ударить крылом, воин без труда отскочил и снова хлестнул. На десятом ударе голова нежити завалилась на бок и повисла на лоскуте обгорелой кожи. Ноги подогнулись, и тварь рухнула. Однако по телу еще долго пробегали судороги, а крылья подергивались. Конвульсии продолжались полчаса, не меньше.
Хельги чувствовал себя так, словно попал под каток. Наверняка половина ребер сломана, решил он. И осколки снова проткнули правое легкое – дышалось тяжело, с дикой болью, во рту стоял солоновато-железистый вкус крови. Тошнило, в ушах звенело. Так, еще и общая контузия. Правая штанина намокла от крови. Викинг не мешкая снял с себя пояс и туго перетянул ногу выше раны. Если порвана бедренная артерия, он вполне мог быстро истечь кровью. Хельги, шатаясь, кое-как добрел до лука и колчана, поискал глазами копье. Ага, вот оно, почти вертикально торчит у молодой елки. «Значит, и мне туда», – решил он. На полпути встал, широко раскорячив ноги, побулькал кровью в легком, сплюнул багровый сгусток. Снова пошел. Опять постоял, опираясь на копье двумя руками, дождался, когда тошнота и головокружение отступят, и полез в поясную сумку с артефактами. Нашарил пузырек, вытащил, уронил на траву – не то. Затем рука наткнулась на кучу битых склянок. Когда дракон стиснул Хельги в смертельном объятии, он переломал в мешке почти все отвары и целительные зелья. Викинг продолжал лихорадочно шарить в мешке, резал руки в кровь и не обращал внимания на порезы. Вот он, расколотый надвое ядовито-зеленый пузырек с длинным горлышком. Отвар здоровья. В длинном горлышке – остатки жидкости. Пробку вытащил зубами, сплюнул и влил в рот несколько горьких капель.
