— В точку. Он зашёл в палату в докторском халате, представился моим новым лечащим врачом. Стал вести себя очень странно: заговорил об иных мирах, о жизни и смерти, о безграничных возможностях и глупости семи миллиардов серых мышек, что живут на этой планете. Именно в этот момент Лагош и предложил мне вновь стать восемнадцатилетней девчонкой с длинной косой, иметь красивое и сильное молодое тело, получить возможность начать всё заново, возможно даже создать семью, которой у меня никогда не было… но только в ином мире, то есть здесь. И я, не раздумывая, согласилась.
— И очутилась тут, абсолютно голая, с рунами на пальцах?
— Один и тот же сценарий, — хмыкнула Даша. — Да, именно так. Прямо посреди зелёных холмов, одна на многие вёрсты. Куда не погляди — везде лишь извилистый горизонт без единого намёка на цивилизацию. Представь себе, как я испугалась! Мне почти сутки пришлось бродить в поисках укрытия, а первую ночь я провела, лёжа обнажённой спиной на каком-то муравейнике. Не самые приятные воспоминания.
— А я почти сразу встретился с агрессивным пепельником. И победить его удалось лишь при помощи силы рун.
— Тебе ещё повезло. Я узнала о своих способностях только спустя месяц или два после перемещения. Собственно, через сутки путешествия по холмам на моём пути появился всадник. Он оглядел меня, нагую, беспомощную, скинул с себя плащ, укутал меня в него, усадил на коня и поскакал со мной в какую-то небольшую провинцию. Там накормил, напоил, сводил в баню. В общем, оказался хорошим парнем. И мы с ним сдружились. Он стал моим лучшим другом в этом мире, первым и единственным, который делал для меня всё абсолютно бескорыстно, а я, в свою очередь, была с ним максимально откровенна. То есть, он прекрасно знал о моём земном происхождении, но держал всё это в тайне. Чуть позже выяснилось, что он ещё маг…
— Это был Мурфик? — осторожно спросил Виктор.
— Да, — с грустью в голосе ответила девушка. — Мурфик помог мне постичь руны на пальцах, открыл знание о печатях, прочитал и мою печать… затем познакомил с Рагнаром, и вместе мы стали заниматься не совсем хорошими делами. Ну, ты знаешь.
— Так ты превратилась в грабителя? Почему?
— Это не совсем так. У меня были иные мотивы, нежели беспричинный грабёж и жажда наживы. Всё дело в моей печати. И друзья помогали мне с полной расшифровкой. А когда, наконец, нам удалось её понять, мы и устроили тот спектакль в храме. Но это уже другая история, и я обязательно тебе её расскажу позже, хорошо? Нам надо как следует выспаться.
Даша стянула с себя порядком надоевшие доспехи и, оставшись лишь в длинной льняной тунике, залезла под плед к Виктору, прижавшись к нему всем телом. Девушка почувствовала некий дискомфорт со стороны своего спутника и заранее предупредила:
— Ты не подумай ничего. Просто тут очень холодно. Нам надо сохранять тепло, понимаешь?
— Понимаю. А разве инквизиторские ищейки нас не догонят?
— Они не станут гнаться за нами здесь, в этих коллекторах, где мы имеем явное преимущество. Скорее всего они перекроют все входы и выходы в канализацию и станут нас потихоньку выкуривать, но вот каким образом — неизвестно. Так что можешь спать спокойно. А если вдруг снова проснёшься в кандалах, то знай, что ко всему на свете подготовиться просто-напросто невозможно.
Виктор кивнул и приобнял Дашу. Сразу стало гораздо теплее.
— А когда проснёмся — сделаем перевязку твоей руки. У меня, кажется, есть пара целебных мазей в ящике, — произнесла девушка, уже засыпая. — Ну, всё, хватит с нас. Доброй ночи или что там сейчас на поверхности.
— Доброй ночи, — кивнул Виктор, вновь заставляя себя уснуть.
На этот раз у него это получилось.
Снова снились одни лишь кошмары, но на сей раз абсолютно бесформенные и бессмысленные. Большую часть из них Виктор даже не запомнил, хотя очень хотелось сделать это, чтобы потом, после пробуждения, заняться анализом сновидений, ведь Лагош в последний раз появлялся именно во сне. Но, увы, ничего не вышло.
Когда Виктор проснулся, Даши рядом не оказалось. Спутница бесследно исчезла, оставив нетронутыми латные доспехи капитана стражи. Костёр окончательно затух, было темно и холодно, да ещё и мерзкие сквозняки то и дело норовили забраться под плед. Виктор заставил себя принять сидячее положение, как следует укутался и протянул здоровую руку к затухшему кострищу.
— Давай, давай, ты сможешь, — подбодрил он сам себя и прикрыл глаза. К пальцам прилило тепло, но не более того. Руны всё ещё не работали. Виктор крепко сжал зубы и максимально напрягся, концентрируясь лишь на вытянутой руке. По вискам скатились капли ледяного пота, всё тело задрожало от бессилия, но итог оказался всё тем же — магические силы, как и физические, пока отсутствовали, и с этим нужно было что-то делать как можно скорее.
Виктор потратил несколько минут лишь на то, чтобы подняться с лежака. Твёрдо встав на ноги, он медленно прошёлся по помещению. Оглядел ящик с вещами Даши, поискал в нём хоть что-нибудь отдалённо напоминающее бутылку с водой, но тщетно. Горло пересохло, во рту словно прошлась песчаная буря; очень хотелось пить, и ещё больше — есть.
— Даша! — негромко крикнул Виктор, озираясь по сторонам. — Где же ты?
Никто не ответил. Где-то вдалеке шумел канализационный поток, сверху доносились свисты сквозняка. К голове подступил страх. Виктор вдруг подумал: что, если Даша его бросила? Но тогда зачем она его спасала?
Правая рука почти полностью онемела. В условиях полнейшей антисанитарии стало чудом, что Виктор и вовсе держался на ногах, а не падал, скошенный какой-нибудь канализационной болезнью. С обезображенной кистью надо было в ближайшее время показать доктору, иначе в будущем это могло обернуться в лучшем случае полной ампутацией конечности.
— Ты проснулся, — вдруг раздался голос Даши за спиной. Виктор обернулся и радостно улыбнулся, да так, что от улыбки разболелись скулы.
— Я уже испугался, — сказал он. — Думал, ты меня бросила.
— Да, конечно, это же очень логично — бросить тебя после того, как тащила твоё огромное тело на своих плечах, хе-хе.
Девушка была облачена в тёмные штаны и серую рубашку, опоясанную двумя ремнями крест-накрест. На ногах красовались высокие ботфорты с отворотами, на поясе с одной стороны висел вычурный пистоль, а с другой — небольшой кинжал с широкой гардой и очень тонким лезвием. Волосы девушки, как и раньше, были собраны в длинную косу, но теперь Даша вплела в неё кучу разноцветных ленточек и бантиков.
— А ты времени, я смотрю, не теряла, — заметил Виктор.
— Ещё бы. Я же не такая соня, как ты.
Девушка сняла с плеча небольшую сумку и жестом предложила своему спутнику вернуться на топчан. Усевшись, она стала выкладывать его содержимое, коим оказалась уже освежёванная тушка кролика, буханка хлеба и стеклянная бутыль, от которой явно пахло красным вином. Виктор вдруг почувствовал себя самым счастливым человеком в этом мире, когда Даша одним щелчком пальцев воспламенила костёр, насадила крольчатину на шампур и стала готовить её над открытым огнём. После голода запах жарящегося мяса показался Виктору чем-то божественным и ни с чем не сравненным.
— Ты спал часов пятнадцать, — сказала Даша. — Да ты не стесняйся, бери вино, открывай. Прости, но воды достать не удалось. Чёрт возьми, да мне этого зайца, или как там его, украсть проще, чем кружку самой обыкновенной водички.
— Кстати об этом, — Виктор зубами вырвал пробку из бутылки и жадно к ней присосался. Вдоволь напившись, отдышался и продолжил. — Откуда вкуснятина? Неужели где-то в канализации есть волшебная поляна, где живут кролики, пекущие свежий хлеб?
— Может и так. Ты бы этому удивился?
— Пожалуй. Этот мир странный, пропитан интригами и магией, но в целом и общем подчиняется законам логики. Так что да, удивился бы.
— Ну, тогда ладно, — Даша пожала плечами. — Неподалёку есть выход на рыночную площадь. Ну, как выход — сток, куда все торговцы сливают всякую дрянь. Ищейки, кажется, пока ещё не пронюхали про все подобные люки. Находясь здесь, я периодически поднимаюсь на поверхность и сливаюсь с толпой; там, на рынке, всегда неимоверно людно, потому что по вечерам какие-то шарлатаны устраивают «божественную молниевую бурю, озаряющую своим благословением каждого крестьянина и дворянина». Салют, одним словом. Диковинка в местных краях.
— Странно выходит, — заметил Виктор. — Мановением руки зажечь булаву или охладить до ледяного состояния стакан воды — это норма. А обыкновенная пиротехника, создание которой доступно любому, кто сдал в школе химию хотя бы на «хорошо» — диковинка.
— Да, пожалуй. Очень странно, — Даша оставила кролика покрываться золотистой корочкой, а сама достала из ящика какую-то баночку и стала разбинтовывать руку Виктора. Кисть опухла и посинела, покрылась тёмно-бурой кровяной коростой. — Так, следи за мясом, а я пока обработаю твою несчастную культю.
