Охотники, не раз уже встречавшиеся с даром Максима загодя чувствовать подступающие неприятности, разом насторожились. Отстрел мародерствующих среди строений фермерского хутора зверюг велся, конечно, но без излишней увлеченности. Неудивительно поэтому, что сразу трех завров, вываливших им навстречу из какого-то сарая, встретили дружным залпом, свалившим на месте одного и заметно замедлившим другого бронированного «танка». К сожалению этими сильно бронированными и относительно медлительными чудовищами атака не ограничивалась: из-за их спин вывернул, почти размазываясь в воздухе от скорости, двуногий зверь лишь на пару голов выше самого Максима. А еще прочие животные внезапно оживились и тоже очень уж целеустремленно в сторону охотников поперли.
И вновь поединок Макса со зверем. Прочие люди слишком медлительными были для сражения с таким. Банально не успевали за стремительно смещающейся из их прицелов целью. А Макс смог. Он буквально в последнем прыжке принял бегуна, залив его очередями плазмы из своего, выкрученного на предел мощности, плазмомета. И все же этот шустрик, пусть мертвый, успел прорваться, снеся с ног своего убийцу и похоронив под собой. А еще, хоть броня, навешанная на комбинезон парня, и сдержала в какой-то мере удар когтей и зубов, поверхностные раны в сочетании с жестокой встряской ненадолго вывели его из строя.
Когда Усков пришел в себя, основное сражение уже заканчивалось. А чего там, два десятка обычных хищников, да едва передвигающийся на подбитых лапах завр — не соперники подготовившимся к атаке зверей охотникам. Вот, если бы засада удалась…. Но нет.
Появление Максима из-под туши зверя все восприняли с бурей восторга.
— Командир жив, сеньоры! Слава мадонне! — Примерно такими возгласами встретили его товарищи, не прекратившие, впрочем, отстреливать последних еще живых чудовищ.
А потом были сборы добычи. Максим, как автор практически всего огневого урона, нанесенного скоростному завру, получил его тушку в свое полное и безраздельное владение. Точнее, и ее бы дуванили вместе со всей добычей, но команда так постановила, приняв во внимание и личный героизм старшего на их командой и понесенные убытки в лице покореженной и местами насквозь пробитой брони.
С этого необычного карликового завра и добыча оказалась очень необычной. Кристалл был. Довольно большой. В мозгах. Вот только цвет он имел не зеленый, а светлобирюзовый, почти голубой. Макс даже посоветоваться с товарищами решил. Только все напрасно. Просто они тоже такого еще ни разу не встречали и даже не слышали о такой необычной окраске.
Когда уже заканчивали туши на флайер грузить, к ним, наконец, отважились выйти хозяева этого хутора. Те весь бой взаперти просидели, из-за строений, мешающих обзору, сам бой пропустили, заметив только зверей, бегущих куда-то за сараи, да услышали редкие глухие хлопки выстрелов из гаусс-ружей охотников, когда те с заврами разбирались. Плазма же, вырываясь из стволов, лишь шипит негромко. В доме выстрелы из плазмобоев не слышно было.
— Спасибо, конечно, вам, уважаемые! — Недовольным тоном обратился к мужчинам, заканчивающим заволакивать на гравитележку последнюю звериную тушу, глава фермерского семейства. — Только как же теперь нам тут быть? Вы прилетели, постреляли звериков, а теперь они ведь нам тут жизни не дадут.
— Ну, если ты миром хотел все свои разногласия со зверьем уладить, зачем тогда во всю глотку на помощь по связи звал? — Еще в прошлой жизни Макс сталкивался с такими людьми, которые вместо хотя бы устной благодарности спасшим их людям, начинали сходу предъявлять претензии за нанесенный в процессе спасения ущерб. Иногда дело до судов доходило. Впрочем,… пусть его. Они свою работу выполнили, а дальше, если дурак и не поймет, что оставаться вне капитальных укреплений на этой планете становится смертельно опасным, то не стоит и тужить о таком. Эволюционный отбор в действии, он не только среди зверья работает.
Все же, несмотря на неприветливый прием от фермера, Макс решил провести коротенькую лекцию с разъяснением складывающейся у фермеров ситуации. Понимания не встретил:
— Молодой ты еще. Жизни не знаешь. — Осадил его мужик, не дослушав благие советы. — Мы с семьей кредит взяли. Как отдавать будем, если хозяйство по твоей милости бросим.
— Как знаешь. — Ответил Макс, глядя с жалостью на выглядывающие из-за спины упертого родителя детские головенки.
Загрузились в свое воздушное судно, взмыли над разрушенной усадьбой. Где-то далеко внизу остались тот угрюмый фермер, его взъерошенная, с пятнами известки на одежде, супруга и троица ни в чем не виноватых сорванцов. Необъявленная война на планете еще только набирала свои обороты. Сколько из еще будет, невинных жертв, разоренных фермеров и асиендерос, просто несчастных людей, волей судьбы оказавшихся в неподходящее время в неподходящем месте.
Пару недель после того памятного вылета было относительно тихо. Ну, одна — две очередные разоренные фермы — не в счет. Да и спасли, вроде, их обитателей подоспевшие на выручку соседи. Макс, так даже сумел выкроить денек, слетать к своей ненаглядной Просто Марии. Там он в очередной раз поразился своей дремучести. Мария прямо на его глазах закинула в рот малюсенький зелененький кристаллик. Может, это, конечно, вовсе другое лекарство так удачно под местный самоцвет фармацевты замаскировали, но что-то охотник сильно сомневался в этом.
— Разумеется самоцвет. — Недоуменно ответила на его вопрос подруга. — Такую мелочь, с обычных зверей, вовсе не обязательно в раны на теле погружать. Они и в желудке прекрасно успевают раствориться. Правда, вроде, эффект сильно ниже, но зато никаких шрамов на коже не остается. А мне сильный эффект и не нужен, чтобы базы знаний на чуть более высокий процент учить.
Вот так! И снова Макс задал сам себе вопрос, а чего он еще из общеизвестного на этой планете не ведает. Причем, и, собственно, вопрос этот задать совершенно бессмысленно выходит. Посторонние-то, откуда знают, про что он там не ведает? А самому пытаться на него ответить, так чтобы что-то целенаправленно какую-нибудь информацию искать, нужно хотя вы знать о том, что хочешь найти.
Закончилось чудесное времяпровождение с подругой, Максим к себе в асиенду вернулся, а через несколько суток грянуло!
Внезапно, в одночасье, вдруг начался штурм всех человеческих поселений и отдельных хуторов в прибрежных районах. Это еще тогда, когда в первые разы на выручку другим асиендам летал, Макс уловил странную взаимосвязь больших объемов воды и согласованности нападения вполне себе сухопутного зверья на человеческие поселения. Теперь уже не догадки, даже самому последнему идиоту, взглянувшему на карту, ясно стало, нападениями руководит кто-то из-под воды. Только что с этим знанием прикажете делать?
Отряд охотников с асинды дона Мигеля в первый день нового наступления даже хоть какую-то помощь оказать пострадавшим не успел. Когда прилетели на панический вызов, по разрушенной асиенде только бесчисленные стада животных разгуливали. Причем, хищники и травоядные бок о бок, как в библейских притчах про райское сосуществование. А в последующие дни уже и не летали на подобные вызовы вовсе. Слишком там огромные стада (или все же армии?) нападали. И, конечно, было еще и опасение за свою собственную асиенду. Пусть моря поблизости от них и не наблюдалось, но довольно глубокая речка — пешком до ее берега дойти можно.
Упорно несли службу по охране своих полей и охотились поблизости от своего поселения, словно и не было по периметру всего их континента такой лютой зарубы.
А потом пришли вести из Города. Оказалось, помимо океанов, фактором риска и джунгли тоже являются. И там впервые засветились те, кто все это воинство направлял. Из-под полога дремучего леса вышли огромные завры. Макс смотрел в новостях кадры про этих чудовищ, снятые с автоматических коптеров, и не верил своим глазам. Настоящие живые горы! Как только могли они так незаметно скрываться под кронами, что про существование подобных громад ничего даже не слышно было. Или все же слышно? В принципе, все в Городе знали, что джунгли — территория жутких чудовищ. Но одно дело абстрактно знать, и совсем другое — видеть их воочию.
