ребята наперебой принялись представляться и рассказывать о себе. Вожатым даже приходилось сдерживать самых нетерпеливых, впрочем, Полина с этим блестяще справлялась, чувствовался немалый опыт. Я тоже слушал с интересом, отмечая, что в нашем отряде оказались иностранцы. Смуглый высокий парень с копной чёрных как смоль кучерявых волос, представившийся как Жан, был с Кубы. В противовес ему по-скандинавски красивая девочка, белобрысая блондинка с кожей, настолько белой, что была способна поспорить с Сикорской, оказалась из Финляндии. Звали её Лайна и да, по-русски она говорила немного медленно и нараспев.
— Так, кто следующий? — Полина прошлась по рядам глазами и вдруг ткнула пальцем в меня. — Давай ты, а то сидишь тихонько, будто про тебя забыли.
— А может не стоит? — я вдруг понял, что несмотря на все приключения, случившиеся за последнее время, рассказать мне особо нечего, всё или под грифом «Секретно» или не для пионерского лагеря. Хотя… я почувствовал, как задницу кольнуло шило… почему бы не похулиганить. — Семён Чеботарёв, погоняло Чёбот. Хулиган, состою на учёте детской комнаты милиции. Был задержат по подозрению в убийстве и вымогательстве. Что ещё… а! Люблю бить людей. Теперь точно всё.
Тишину повисшую над нами можно было резать ножом. Причём замолчал не только наш отряд, но и соседний, находящийся всего в паре метров. И все они уставились на меня круглыми от удивления глазами. В их головах не укладывалось, что человек может такое сказать, и если это правда то, как вообще я попал в Артек, ведь конкурс сюда был выше, чем в МГУ. Туда ведь идёт далеко не каждый, а в Артек хотят все, не взирая на пол и возраст. И лишь Сикорская закатила глаза и хлопнула себя по лицу рукой. Ну вот научил плохому, а ведь всего раз объяснил значение этого жеста и на тебе! Его используют против меня.
— К-кх-м, Семён, — первой, как и положено себя в руки взяла Полина. — Мы здесь очень ценим юмор, но это было не смешно.
— Так я и не смеялся. — я пожал плечами. — Всё это чистая правда. Можете у Сони спросить, она моя бывшая одноклассница и всё обо мне знает.
— Вот только меня в свои дела впутывать не надо! — немного истерично огрызнулась Сикорская, на которую уставилось шестьдесят пять пар глаз. — И не верьте всему, что это… человек, говорит. То есть, всё это, на самом деле правда, но при этом всё не так! Это… долго объяснять. Просто не верьте ему и всё. То есть…
— Мы поняли, — прекратила мучения девушки вожатая. — Семён, раз ты здесь, значит тебе дали ещё один шанс. Постарайся его не потратить зря. И после собрания останься, я хочу с тобой поговорить. Так, давайте дальше. Вот ты, представься.
Я с ухмылкой на лице послал Софье воздушный поцелуй, на что та резко отвернулась, не желая даже смотреть на меня. Обиделась. А вот нефиг было со мной в один отряд идти. Девочке давно нужно было понять, что она мне не соперница, да и её выходка в автобусе меня разозлила. Я понимаю, советские люди очень социальны и здесь не считалось зазорным обсуждать чью-то личную жизнь на партсобраниях, да и просто так. Но всему есть предел. Так что хотела поучаствовать в моей жизни — кушай не обляпайся.
— Меня зовут Марк Гельтман, — одним из последних поднялся щуплый паренёк в очках с тяжёлой роговой оправой. — пятнадцать лет. Я играю на саксофоне. Люблю шахматы и как мама готовит.
— Ну горниста мы уже нашли, — я не сумел удержаться от комментария. — А давно играешь?
— С шести лет, — Марк поправил очки. — Закончил детскую музыкальную школу, теперь хожу в класс при консерватории.
— Как говоря заграничные буржуи респект и уважуха, — я протянул ему кулак, на который приличный еврейский мальчик из хорошей семьи посмотрел с недоумением. Пришлось убрать, но меня уже понесло, надо же было имидж поддерживать. — Девушки, кстати, обратите внимание, это же шикарный жених! Мало того, что сам по себе саксофон это музыка любви, так ещё и деньги всегда дома будут. Знаете сколько лабух в кабаке получает? В день может поднимать как обычный рабочий за месяц!
— Я не лабух!!! — вспыхнул Марк, покраснев от гнева. — Музыка — это искусство!!!
— А так ты из этих… — я неопределённо помахал в воздухе рукой. — Ну если с мировой известностью не сложится, приходи, устрою тебя в какой-нибудь вокально инструментальный ансамбль. Хороших музыкантов на духовую секцию всегда сложно найти.
— Можно подумать, такой как ты что-то понимает в музыке, — фыркнул Гельтман, ничуть меня не испугавшись. — твой уровень это блатняк, на гитаре в три аккорда вопить, не более.
— Упаси боже! — я расхохотался, пацан мне понравился. — У меня слуха вообще нету и пою я так, что собаки выть начинают. Но в музыкальных группах я всё же кое-что понимаю, уж поверь.
— Потише ребята, — остановила полемику Полина, но последний член отряда «Любопытные мартышки» как раз закончил представление, и вожатая громко хлопнула в ладоши. — Отлично! Вот мы все и познакомились. Теперь давайте определимся с должностями и отправимся на ужин. День сегодня был длинный и тяжёлый, так что, если есть желающие, не стесняйтесь, предлагайте.
— Предлагаю сделать знаменосцем Чеботарёва. — тут же вскинула руку Сикорская и зло сверкнула глазами в мою сторону. — Он идеально подходит на эту должность.
— Соня, понимаешь, — Полина не могла прямо сказать девчонке что та дура, поэтом ей приходилось тщательно подбирать слова. — Знаменосец — это лицо отряда. Я не уверена, что Семён подходит на эту роль.
— Давайте ещё зэка какого-нибудь сделаем, ага, — а вот гораздо менее тактичный Руслан не стеснялся в выражениях. — Ты башкой думай иногда.
— Ну почему же, я всегда ей думаю, — ехидно ухмыльнулась София. — А Семён в шестнадцать лет имеет второй Разряд, несколько изобретений, в том числе всесоюзного, а то и мирового уровня, и является кавалером ордена «За личное мужество», а также ведомственной награды МВД. Это помимо всего прочего. И Марк, он действительно разбирается в музыке, точнее в текстах к ней. Слышали песню «И вновь продолжается бой»? Это его. Точнее слова Чеботарёва, а музыка Лены Зосимовой, ещё одной нашей одноклассницы.
— Соня, ты сейчас серьёзно? — в очередной раз оба отряда вылупились на девчонку, а точнее переводили взгляд с неё на меня, а Полина вообще не понимала, что делать. — Семён, это правда?
— Как и то, что я говорил ранее, абсолютная. — кивнул я, понимая, что Сикорская отомстила, стерва такая. — Я очень… разносторонняя личность.
— А что насчёт обвинений, о которых ты говорил? — Полина чувствовала, как у неё шарики заходят за ролики. — Это тоже правда?
— Признан невиновным, —
