Королева приняла падчерицу сразу.
– Доброе утро, Ваше Величество! – принцесса присела в изящном, исполненном достоинства реверансе.
– Доброе утро, Этиллия, – ее величество Ауретта сидела за маленьким рабочим столиком, на котором вились мотки разноцветного шелка. – Есть новости от короля Вайнора Вадерского?
– Нет, ваше величество, – принцесса скромно опустила глазки, мысленно втыкая в белую кожу мачехи все лежащие на столике иглы. – На этой неделе посланий от короля Вайнора я не получала.
Королева задумчиво сделала несколько стежков и подняла взгляд на падчерицу:
– Странно, осведомители сообщают, что король собирается в дорогу.
– Благодарю вас за добрую весть, – Этиллия присела перед мачехой в реверансе. Затем изобразила на лице сомнение и произнесла: – Возможно, их величество желает переговорить со мной лично?
Королева внимательно посмотрела на падчерицу и, склонив голову над шкатулкой с нитками, тихо произнесла:
– Отец хотел бы вас видеть, Этиллия. В саду.
Присев в положенном этикетом реверансе, принцесса вышла. Держа голову неестественно прямо, она пересекла приемную королевы, большую гостиную и солярий. Свернув к лестнице в сад, принцесса стала на ходу просчитывать варианты: отец желает встречи в саду – значит, опасается чужих ушей. Неужели пришел ответ от союзников?
Пока девушка бродила по садовым дорожкам в поисках короля-отца, за ней с верхней галереи наблюдали черные, как ночь, глаза. Нынешний посол Хизардии приходился принцессе кузеном со стороны матери.
– Ваше величество! – принцесса присела в реверансе перед крупным седовласым мужчиной в алом камзоле с золотой отделкой.
– Доброе утро, дочь, – король жестом отправил вперед сопровождавших его придворных и развернулся, чтобы идти рядом с дочерью. – Я слышал, Вайнор Вадерский пишет тебе? – осторожно поинтересовался он, искоса поглядывая на девушку.
– Да отец, я получила несколько писем, – Этиллия опустила глаза и постаралась придать себе вид скромной краснеющей девицы.
Получалось плохо. Яркие юбки из великолепного дюшеса [1], отделанное кружевом декольте и кокетливые бантики в прическе превращали принцессу в экзотическую птичку, но никак не в монашку.
Король с сомнением посмотрел на дочь: незаметно его маленькая девочка превратилась в кокетливую даму. Но… не слишком ли глубоко декольте? А такие украшения из ярких самоцветов разве дозволено носить незамужней леди?
Его Величество глубоко вздохнул: как бы он хотел оставить свою маленькую птичку жить во дворце, наблюдать, как за ней ухаживают и признаются в любви. Погулять на ее свадьбе утирая скупую слезу и видеть, как прежняя птичка-невеличка превращается в серьезную даму!
Но выбора нет. Ему нужны союзники. Союз с Вадерией – хороший союз. Нужный. И Вайнор сильный и умный правитель, с таким породниться будет честью и благом. Он сможет сберечь его кровиночку, сделать ее довольной и счастливой.
– Что ж, я надеюсь ты понимаешь важность этого брака, – король Шанстред постарался взглянуть в глаза повзрослевшей дочери.
– Да, отец, – Этиллии все же удалось покраснеть, вспомнив, как кузен зажал ее в оранжерее и забрался под юбки своим языком.
– Отлично, – король позволил себе слегка улыбнуться. – Я всегда поддержу тебя дочь, но не забывай, твой долг родить супругу наследника. Впрочем, об этом с тобой лучше поговорит леди Ауретта.
Еще некоторое время король и принцесса вместе гуляли по дорожкам сада, ведя тягостный для обоих разговор. Потом ко взаимному облегчению расстались. Его Величество поспешил на заседание совета, а принцесса осталась дышать свежим воздухом на прекрасной тисовой аллее.
Все время беседы, черноглазый хизардский посол наблюдал за прогулкой с галереи. Наконец, дождавшись, пока принцесса свернет в маленький тупичок, ведущий к игрушечному домику, мужчина перемахнул невысокие перила.
Мягкие войлочные сапоги смягчили прыжок на каменную садовую стену. Пригнувшись, посол пробежал несколько шагов и спустился по веревке у прикрытого ставнем окна «павильона принцессы» как высокопарно называли это садовое убежище при дворе.
Обдумав разговор с отцом, Этиллия свернула к своему любимому углку. Этот игрушечный домик был выстроен для ее матери и вот уже несколько лет он служил принцессе тайным местом для свиданий.
Ей требовалась разрядка. Руки до сих пор покалывали невидимые иглы страха и напряжения. Но нельзя просто так начать обрывать розы в саду или колотить вазы – по дворцу немедленно поползут слухи о несдержанности принцессы.
К счастью, Ачмес уже ждал ее в домике. Сильный, красивый мужчина поднялся навстречу возлюбленной раскрывая объятия.
Сегодня Этиллия не собиралась играть – смело шагнула вперед, подталкивая Ачмеса к кожаной кушетке усыпанной подушками. Усмехнувшись хизардец уступил – схватил девушку, прижался лицом к восхитительной, манящей своим совершенством груди, затем на миг отстранился, чтобы приспустить яркие шаровары, и, не теряя времени, задрал широкие юбки, усаживая кузину на себя:
– Скачи, моя кобылица!
– Ачи, – Этиллия застонала, принимая в себя нетерпеливого любовника, быстро заводясь от его резких движений.
Тот, уже зная ее предпочтения, был грубым, но не рвал кружева и не мял прическу. Зато жадно тискал бедра наездницы, оставляя красные метки, и хрипло стонал, терзая соски, подгоняя любовницу к оргазму.
Такая бурная любовная схватка не могла длиться долго. Стоило принцессе пережить пик, и посол в ту же минуту догнал ее. Некоторое время в домике стояла тишина, потом раздался плеск воды в маленьком фонтанчике, расположенном внутри павильона.
Через несколько минут в домике негромко зазвучали голоса: принцесса и посол обсуждали захват в плен Вадерского короля. Варианты, планы, выгоды и возможные потери, исполнителей и посредников – двум заговорщикам было что обсудить!
Расстались они минут через сорок. Отдельно вышли из домика, прикрытого виноградными лозами. Ачмес вновь воспользовался веревкой протянутой к стене, а Этиллия спокойно вышла томно улыбаясь:
– Ах, как я мило подремала сейчас, – сказала она встретившим ее в саду фрейлинам.
Девушки поздравили свою госпожу с приятным отдыхом и напомнили, что принцессу уже ждут к обеду их величества. Она двинулась по аллее, покачивая юбками и локонами, а посол, взобравшись на стену, спешил в свои покои – сообщить новости кагану.
Инира
Стоны графа не стихали всю ночь. Непривычные к скачке мышцы плюс холодная земля сделали свое дело. Поутру сесть в седло ни он, ни камердинер не смогли. Вяло стеная и призывая проклятия на головы телохранителей, мужчины тащились за наемниками пешком.
В ближайшей деревне Кварту удалось купить простую телегу да несколько тощих вязанок прошлогодней соломы.
Едва Фредди увидел возможность упасть и вытянуть ноги, как наплевал и на золоченый камзол, и на перспективу вычесывать солому из волос. На что и был расчет Иниры. Два укутанных одеялами стенающих кулька на телеге ничем не напоминали королевского посланника с охраной.
Встретивший путников при въезде в село патруль даже подсказал, где можно найти бабку повитуху для «рожающей родственницы». Благо длинные волосы Фредди и тягостные стоны не оставляли сомнений в страданиях закутанного тела. Просто одетый камердинер вполне сошел за будущего папашу. Стонал он потише, но при этом еще и очень выразительно страдальчески морщился.
В селе наемники с телегой задержались ненадолго: заехали к травнице за мазью от боли в мышцах, прикупили в трактире горячей еды и выехали через противоположные ворота.
До столицы по тракту оставалось три дня пути.
Королевский дворец Вадерии
Механиком лорда Иана оказался щуплый парнишка с белесыми ресницами и сонными голубыми глазами. Выслушав задание, он почесал макушку и полез в сундуки с деревянной планкой украшенной равномерными засечками. Закончив измерения, парнишка еще раз подергал волосы и выдал:
