так, как было у нас! А что здесь может быть хорошего? Пожалуй, при отсутствии послезнания, нет и ответственности за бездействие, не так ли? Надо подумать! Ладно! Это все – потом! Ага – я подумаю об этом завтра! А молодец была эта дамочка! Так и поступим!»
Дальше Иван шел, поглядывая по сторонам, и поражаясь качеству асфальта под ногами.
«Не… понятно, что асфальт не везде – тут даже не обсуждается! Но вот здесь – в тридцатые годы – без той техники – как они умудрились так его положить, блин! Автобан же германский!».
Ну что ж… Швейная мастерская выглядела именно как швейная мастерская – со стеклянной витриной, с манекенами, мужскими и женскими. Вывеска гласила, что мастерская относится к «Запсибшвейартели».
«Ага… значит – контора негосударственная. Тут, я так понимаю, кроме швейной мастерской, еще что-то вроде комиссионки, да и ворованным приторговывают, не иначе. Как бы, в противном случае, Игнатич на них выходы имел? Конечно, не все здесь работающие – «жучки теневого рынка», но среди руководства явно криминал (либо близкие к криминалу) присутствует! Ладно… не мне их перевоспитывать и выводить на чистую воду. Мне тут, как раз, чем-ни-то поживится нужно!».
Зал внутри был небольшим, и народ здесь присутствовал. Один из служащих (видно по фартуку и налокотникам), что-то негромко обсуждал с молодой женщиной, переворачивая и пощупывая какую-то ткань в отрезе («а дамочка-то очень даже ничего… стройная… экая шляпка на ней! модница, наверное…»). В другом углу, у сооружения вроде кассы, представительный «дядя» зрелого возраста, держа в руках объемный бумажный пакет, рассчитывался с другим служащим.
На Елизарова внимание никто не обращал. Сергей с досадой видел, как клерк у кассы «мазнул» по нему взглядом и вновь вернулся вниманием к клиенту.
«Ага… ну я ж одет явно небогато, это – мягко говоря!».
Дождавшись, когда «кассир» освободится, Сергей подошел к нему и спросил, где он может увидеть Николая Яковлевича. «Служка» вновь провел взглядом по Сергею:
- А Вам он для какой надобности, простите?
- А нам он по торговой надобности! – немного схамил Елизаров.
«У-у-у-у… нэпманы недобитые, бля!».
Кассир немного пожевал губами, вроде как раздумывая, не пнуть ли Елизарова на хрен из ателье – клиентов распугивает! Но потом кивнул, показал рукой на деревянный диванчик – «Подожди здесь!», исчез за внутренней дверью.
Ждать долго не пришлось. Николай Яковлевич (если это был он!) оказался невысоким, худым «старичком», лет, примерно, 60-ти.
- Я Вас, молодой человек, внимательно слушаю!
- Меня зовут Иван, и Я к Вам от Севастьяна Игнатьича, он договаривался…
- Ага…
Николай Яковлевич, немного подумал, обвел взглядом зал.
- Пойдемте со мной, - махнул рукой в сторону внутренней двери.
Они прошли по каким-то коридорам, мимо швейного цеха, где стоял стукоток и стрекот машинок, зашли в небольшую комнату, со столом и несколькими стульями.
- И что же Вас интересует? – с некоторым любопытством уставился «старичок» на Сергея, - Точнее – на какую сумму Вы планируете одеться?
«А нас здесь уже в который раз обидеть норовят! – «надулся» Елизаров.
- На сумму… Мне нужно прилично, но без излишеств одеться. А сумма – тут уж как выйдет, но не астрономического порядка, конечно!
«Старичок» уже с большим интересом посмотрел на Сергея.
- Так, давайте обсудим…
- Ага… давайте обсудим! - «огласите весь список, пжлста!» развеселился Елизаров.
Он начал перечислять то, что ему нужно. Старичок немного послушал, и перебил:
- Молодой человек! А деньги у Вас такие есть?
- Вы полагаете, что Севастьян Игнатич направил бы к Вам какого-то босяка? – деланно удивился.
«Ага… джентльмен в поисках десятки!»
Старичок явно смутился, потом приоткрыл дверь и крикнул куда-то в коридор какого-то Александра.
«Не иначе – все же вышвырнуть решили!" – продолжал про себя веселится Елизаров.
Но – нет. Пришел Александр, какой-то – никакой человек лет 30 с небольшим.
Стали составлять список. Он получался внушительным. Тут же подсчитывали, сколько это будет стоить. Елизарову, внутренне матюгнувшемуся, пришлось несколько умерить аппетиты.
В итоге он взял пару трикотажных футболок ("такие сейчас вся молодежь носит – с воротничком и шнуровкой на груди") одну голубую, с синей полосой на груди (ага… типа «Динамо» или «Спартак» - но логотипа на ней не было), другую светло-зеленую. Взял пару сорочек – белую и синюю.
От настойчиво наваливаемого костюма («посмотрите – чистая шерсть, черный, в мелкую серую полоску!») отказался, хотя мысль и мелькнула – может зря? Купил светло-серые летние брюки, белые парусиновые туфли. Купил темно-серые плотные шерстяные брюки – «на осень и зиму», ботинки черные кожаные («А примерно такие нам в училище выдавали, там еще, в Севастополе, в качестве форменных!").
– Молодой человек! Ботинки очень, очень хорошие! Сносу не будет!
«Да ладно-ладно, верю…».
Потом Сергей пытался объяснить, что ему нужна куртка летняя – ну чтобы и вместо костюма можно было использовать – с сорочкой и галстуком - «типа парадной одежды», а можно – просто носить, с той же футболкой. Николай Яковлевич посовещался с Александром и тот притащил несколько курток – и удлиненных, и коротких, по пояс, на резинке, на пуговицах и с накладными карманами. Выбрал как раз такую - показалась удобнее.
- А что Вы, молодой человек, ничего зимнего не смотрите? У нас тоже есть, что выбрать! – старичок был явно доволен количеством покупаемого и, соответственно, получающейся сумме.
- А я, Николай Яковлевич, полагаю, что мы с Вами еще сможем встретиться, попозже, ближе к сезону.
«Сомневаюсь я, что мне на все денег хватит, по крайней мере – сначала документы нужно сделать. А там ценник мне неизвестен напрочь!».
- Ну – как знаете, как знаете! Вижу, что клиент Вы солидный, будем всегда рады Вас видеть.
«Ага… деньги Вы будете рады видеть, а не меня!».
«Опс… чуть не забыл!».
- А что – Николай Яковлевич, нижнее белье у Вас есть в наличие?
- А как же не быть! – по жесту старичка, Александр испарился и вернулся с кипой разного белья.
Сергей выбрал пять трусов, сгонял Александра еще за парой кальсон и фуфаек – «на случай холодной погоды – это все же Сибирь, и снег в мае – вполне возможен!».
На вопрос Елизарова – можно ли чуть ушить трусы и сделать их на ладонь короче, старичок удивился:
- А зачем? («блин… непривычно мне в таких парашютах… но не объяснять же ему!»), - А-а-а… понимаю… Вы хотите сделать их как купальные?
«Ну, пусть
