Как бы мне не хотелось прорычать в лицо графу: «Это. Был. Мой. Десяток», ничего такого я не сказал, чай не юноша. А еще формально предъявить мне своему сюзерену нечего — от был в своём праве, и десяток, кстати, де юре был его, а не мой. Кстати, чувствую, что и отголосок Дорда в моей черепушке перестал чувствовать пиетет к своему отцу после такой подставы. Захожу, делаю положенный поклон, молчу, стою. Демонстрирую формальное уважение и подчинение своему графу.
— Привет, Дорд! Смотрю, ты уже вернулся с очередной вылазки. Не повезло, парень, ты всё веселье пропустил, пока по оврагам и холмам лазил. Ну да ладно, будут еще битвы на твоём веку. Как сам прогулялся? Чего рожа такая битая, словно нарвался на серьезного противника?
Глава 15 Разгром
— Приветствую, отец! Докладываю: на прогулке я потерял доспехи, оружие и весь десяток. Всем этим пришлось пожертвовать, чтобы прикрыть задницу одного скучающего графа, которому восхотелось размяться на поле славной битвы, удачу свою проверить.
— Да что ты несешь! Мы почти победили!
— Угу. Почти. После того, как мы с отрядом ударили в тыл дер Долинолу и вынесли троих его магов. Надеюсь, ты хоть одного сжег?
— Так это вот что было! Я почувствовал какое-то смятение в тылу, после которого они за частокол отступили. Да, я точно одного сжег сразу же!
— И много потерял бойцов? Помимо моего слитого десятка?
— Двадцать человек положили, в основном магией, рукопашная почти сразу увяла, как… как вы ударили в спину.
— То есть сейчас у них всего три боевых мага. И где-то полста бойцов. А у нас?
— Ты не забылся, Дорд? Как с отцом разговариваешь? Тон сделай повежливее.
— А у нас? — хрен тебе, а не тон повежливее.
— У нас шесть сильных магов со мной, один слабосилок, второй оруженосец погиб. Семь десятков бойцов. Теперь мы кроем их как кабан черепаху! Слушай, а где ты всю ночь прошлялся? Чего только к обеду вернулся?
— В гостях был. У друга нашего Фриго. Даже удивлен, что он не известил тебя, торговаться не начал по поводу выкупа. Гонца не присылал с приглашением на переговоры?
— Было дело, я решил, что сдаваться собрался урод. Ну нихрена себе! О чем вы говорили?
— Я молчал. Лежал связанный по рукам и ногам в кладовке какой-то, а меня охраняли. Рандеву с графом скорее всего планировалось на более позднее время.
— Вот же тварь! Моего сына, благородного наследника Дорда дер Приста связать и бросить в чулане как провинившегося слугу!
— Не нагнетай, он был в своём праве, праве сильного. Мог и убить. Хотя, скорее всего он так и планировал, только пообщаться сначала хотел. Или попробовать выторговать что-то за жизнь и свободу.
— С чего ты так решил?
— Самый логичный ход. В бою убит наследник, потом граф, тут не то что рудники, всё графство без призора тогда бы осталось — я чуть не сболтнул, что сам поступил бы именно так. Не надо такие признания делать здесь, не поймут. — А мог предложить обменять меня на шахты, тоже неплохой вариант.
— Вот чего! Да, тогда срастается…
— Что срастается?
— Пленный твой, как ты сказал, язык, рассказывал всякое. По его словам, граф Фриго уверен, что ты или мертв или безмозглый дурачок после падения с лошади. Помнишь, как ты чуть не умер осенью? Видать, до соседа слух дошел, что умер.
— Тогда точно он решил в бою тебя укокошить. Хорошая комбинация могла выйти у него.
— Ты так говоришь, словно не осуждаешь.
— Мне более претит в людях дурость нежели коварство. Коварство предугадать проще, чем дурость ближников. Да и ущерба от него меньше.
— Дорд, это ты сейчас на что намекаешь?
— Ваша светлость, разве я намекаю? Открыто говорю, твоя атака стоила бы всем нам даже не поражения, а жизней, если бы не удачный удар в тыл Долинолу. А всего дел-то было, потерпеть сутки, пока с баронским ополчением не соединимся. Я же видел, они уже в нашем лагере.
— Щенок! Что ты понимаешь!
— Чуть больше, чем ты объясняешь! Самую малость, но точно не меньше. Тридцать отличных вояк, во всяком случае в моём десятке были классные парни, тридцать жизней, тридцать преданных тебе клинков, которых ты выкормил, выучил, одел и опоясал мечами. И ты просрал их, ваша светлость. Но это твоё право, кто-то и шире гуляет, говорят.
— Вон пошел! Не сегодня, так завтра я раздавлю Долинола, но без тебя! Тебе я запрещаю участвовать в бою! Не достоин, место своё забыл!
Вот так и живем — наследник зарвался, сказал правду в лицо лорду? А мы его без сладкого оставим — жизнью рисковать не пустим! Пусть сучок страдает и мучается в лагере, пока другие стрелы грудью ловят. Жестокий мир, непросто найти своё место в нём человеку из двадцать первого века. Пойду страдать, отсыпаться и отъедаться, раз помирать недостоин. Хотя… вполне допускаю вариант, что в такой завуалированной форме Витор решил спасти своего наследника, который шибко резво взял старт в воинской карьере. У графа второго наследника под рукой нет, а все эти наследные лорды прямо помешаны на этом вопросе: «Кому я оставлю империю?!», даже если той империи полвершка на карте.
Короче говоря, уже вторая битва мимо кассы в том плане, что я не поучаствовал в планировании схватки, не постоял в общем строю, не ощутил локоть соседа. Вместо этого тупо воевал, снижал поголовье вражеских магов, а взамен локтя соседа в меня врезался удар неслабого воздушника. А доспех мой? А навыки фехтования? Единственно полезным во всей подготовке оказалось ружьё, нынче безвозвратно потерянное. Кстати, по поводу утраты секретности я не переживал — думаю, технологию стрельбы кроме нашей семьи никто пока не вкурил. Да и в том состоянии, в котором после такого воздействия на нас окажется ружьё, его не всякий признает за оружие. А если ложе с прикладом отлетит от ствола, то его вообще можно будет спутать с ударно-дробящим холодняком типа булавы. Найти его хотелось, но думаю, это из разряда фантастики, а я реалист. Насколько может быть реалистом маг, поживший до этого пару жизней в другом теле и другом мире. Фанатичный из тебя реалист выходит, Жорж, раз при всей своей жизни ты всё еще слово такое вспоминаешь!
Витор дер Прист всё-таки скатался на переговоры, назначенные Фриго дер Долинолом. Проходили они на «нейтральной» территории, на пустоши между рощей и поселком. Какие-то разумные мысли под моим влиянием в его, то есть в Виторову голову ухитрились поместиться, поэтому он не стал трындеть про дворянскую честь, а разместил в самой роще ударный кулак. На всякий случай. А командовать этим ударным кулаком поставил своего опального наследника. То есть не на сами переговоры, а стрелку прикрывать, чтоб чего не сказал от обиды, что не сочетается с дворянской честью. Кстати, на моё напоминание о признании Долинола на территории нашего графства подлым татем, не достойным благородного обращения, Витор только хмыкнул: «Когда победа близка, надо думать о том, что будет дальше. О том, как её будут описывать другие дворяне. Так что сейчас мне нужна не победа любой ценой, а красивая победа»
Драки не вышло, хотя у меня аж руки чесались поучаствовать прямо из кустов. Дело в том, что я прихватил отцово ружьё, мне так кажется, что теперь я и из него смогу стрелять, температуры хватит. Но не стал, те такая я тварь и скотина, как граф, как два графа. Они сейчас оба мне не очень симпатичны. Один своей крайней степенью продуманности, а дер Прист наоборот. Единственный из своей группы переговорщиков, Фриго приехал верхом и выглядел отличной мишенью. Говорю же, продуманный гад — коня своего, получается, держал не со всем табуном, а отдельно, где-то под боком у себя.
По окончанию Витор рассказал вкратце содержание беседы. Из рассказа следовало, что Фриго предложил считать конфликт недоразумением и разойтись как в море корабли. Не в таких формулировках, но близко к этому. Контрпредложение Витора описывалось одним словом — капитуляция. Высокие договаривающиеся стороны не договорились. На следующее предложение Фриго решить вопрос дуэлью, наш граф рассмеялся ему в лицо: «Дуэль с тобой, собакой свинской, будет умалением чести даже для моего конюха! Тать ты и вор, а не дворянин отныне!». Причем я не уверен, что граф именно так всё и сказал, вполне допускаю, что все эти красивые слова пришли в его голову уже после переговоров.
