- Так мы же – лечимся! Как по второй-то? – засмеялась она.
- Ну так… это курс лечения такой – первая, потом – вторая, ну и третья – заключительная!
- Еще и третья? – веселилась Кира.
- Не по-русски как-то – на двух останавливаться! Мы же – русские люди? – наклонился Иван к девушке, глядя в глаза.
- Русские, русские… только вот почему-то мне не дает покоя мысль… что это уже начался процесс «подпаивания»!
- Нет… тут могу тебя успокоить! Место не то! Как-то в ресторане подпаивать еще можно, а вот – овладевать… почему-то считается неприличным!
- И ты не знаешь – почему это считается неприличным? – смеялась Кира.
Косов пожал плечами:
- Не… не знаю. Предрассудки какие-то… давние обычаи предков. Ерунда какая-то в общем. Но все следуют ей, ретрограды и консерваторы!
- Действительно – как жить молодым и передовым, отринувшим все старое и замшелое! – смеялась глазами Кира.
- Только держа себя в ежовым рукавицах! Превозмогая… в общем!
Как же здорово было с нею гулять, даже по такой никчемушной погоде! Легкий хмель в голове, настроение – вот-вот и взлетишь в это хмурое и неприветливое небо, сыпящее мелкой взвесью. Хоть ветер прекратился! И рядом – сияющие, чуть хмельные глаза Киры, ее улыбка, румянец, видимый даже через смуглую кожу… Он что-то «молол», «молол», не закрывая рта, а она смеялась и даже хохотала, чуть нагибаясь, прикрывая лицо ладошкой и иногда смущаясь встречных прохожих.
- Вань! Ну прекращай уже! Я уже смеяться не могу… Правда… у меня уже живот болеть начал. Ну, в смысле – мышцы пресса, если точнее и по-спортивному!
«Как же хочется ее поцеловать! Ох как хочется!»
Они подошли к ателье.
- А ты правда определился с тем, что тебе нужно! – засомневалась в его здравости девушка.
Он, продолжая улыбаться, достал из кармана и подал ей листок с перечнем необходимых ему вещей и аксессуаров.
- Ты посмотри какой продуманный молодой человек! – она покосилась на него с удивлением, - А вот… одежда тебе зачем? Вы же там все время в форме будете ходить.
- Ну… может и не сразу, не в первые месяцы, но будут же нас выпускать в увольнение…
- И что? Курсанты же и в увольнение в форме ходят.
- Ага… в форме. Там же, наверняка, как и здесь – в центре патрулей, как блох на барбоске. Это не увольнение, а черт-те что получается! Больше времени уйдет на показ патрулям увольнительной, чем на само увольнение.
Кира задумалась и погрустнела.
- Ты чего, Кир?
- Да я вот подумала… Увольнение, гражданская одежда… Там же и девушки будут. Ну… появятся. Точно!
«Ой, дурак! Вот же где дурак-то!».
- Ты не о том думаешь, красавица! – убежденно заявил Косов.
- Да-а-а? А о чем же я должна думать? – чуть скривив губки протянула она.
- Ну вот смотри… После первого курса у курсантов точно есть отпуск. И куда мне ехать, если не сюда? А в чем мне с тобой гулять, если у меня «гражданки» не будет?
- Да? А сейчас на тебе – что? Не одежда? – все еще не верила Кира.
- Ай-яй-яй, девушка! Ну где твоя внимательность, а? Эту одежду я покупал еще год назад. Мало того, что она довольно потрепалась, так я же с нее и вырос… немного! По крайней мере, в плечах она мне точно жмет. Да и по росту… тоже чуток бы подлиннее.
Кира явно повеселела, внимательно оглядела его и кивнула головой:
- Да, сейчас заметила… Как-то раньше не обращала внимания. А ты что же… как подросток, еще растешь что ли?
- Ну-у-у… милая моя! – Косов увидел, как довольно прижмурилась девушка на такие слова, - Как медику, тебе должно быть известно, что мужчины растут до двадцати пяти лет, в отличие от женщин, у которых рост прекращается к восемнадцати годам. Это, конечно, если не считать – в ширину! В смысле, женщины после этого могут расти только в ширину!
- Я тебе покажу – в ширину! – она стукнула его по плечу, - Не дождешься ты от меня… в ширину! Я и так… стараюсь, стараюсь. Все время спортом… Вот мамина порода все – ты же видел ее, да? Во-о-о-т… это ты еще маминых родственниц не видел, там вообще… русские красавицы. Поперек себя шире!
- Ну… в общем-то я не заметил, чтобы твоя мама была полной. Стать есть, да… А вот полноты – не видел! Хотя… вот сейчас я что-то задумался… и даже засомневался, - Косов обхватил рукой подбородок, и сделав глубокомысленный вид, обошел Киру по кругу, - М-да… пока нет! Но кто знает, что будет в дальнейшем!
- Ах ты… я сейчас тебе…, - широко раскрыв глаза, девушка попыталась подскочить к нему, но Косов благоразумно отбежал.
- Все, все… шутка! Только шутка! Не убивай меня, Кира Прекрасная, я тебе еще пригожусь! Отслужу, как Серый волк!
- Ишь ты… разговорился он! Смотри у меня! Быстро… уши откручу! – она пригрозила ему кулачком, - Слушай! А где ты это прочитал – ну что мужчины растут до двадцати пяти, а женщины – до восемнадцати? Я вот пытаюсь сообразить, и не могу такого вспомнить! А я, между прочим, отличница по всем предметам!
- Да? Не помню… где-то читал. В журнале каком-то, - отмахнулся Косов, думая уже о своем.
«Как бы это… провернуть, а? Как предложить ей… ну… оплатить ей одежду. Так-то, конечно, она одета сейчас вполне на уровне! Папка-то, как военнослужащий немалого ранга, получает неплохо. Да и мать у Киры – врач, а врачам сейчас тоже неплохо платят. Но ведь явно у нее нет такой одежды, как сейчас шьют в ателье. Вон он как своих женщин приодел – прямо модели Ив Сен Лоран на Красной площади в Москве, в шестидесятых. Или когда там это было? И вот как ей предложить? Ведь… обидится может! Подумает еще… черт-те что!».
- Кир! Я вот даже… не знаю с чего начать…, - от растерянности он закурил.
- Да? Ты о чем? Что-то ты как-то… потух и растерялся. Даже не похоже на тебя, Косов, - улыбаясь протянула девушка.
- Правда, Кира… Ты… Я прошу – ты выслушай меня. Только… не обижайся, хорошо?
Улыбка исчезла с лица девушки:
- Ну давай… ошарашь меня чем-нибудь таким… Что еще плохого может быть?
- Да это не плохое… Просто… я не знаю, как сказать, чтобы ты не обиделась…
- Что-то все страшнее и страшнее становится! Так, Косов! Не мямли, как… мальчишка, которого застали за занятием… нехорошим занятием, в общем! Ну – ты понял!
Смотрела она на него хмуро, и постукивала каблучком по брусчатке.
«Это она сейчас про что? Мальчишка, которого застигли за плохим занятием? Курил, что ли? Или она… про онанизм? Вот же, медичка, блин! Эмансипе комсомольская!».
- Кира! Ну… ты же знаешь, что мне перечисляют деньги? За песни, да? Знаешь же? В-о-о-т… Вот там и скопилось… довольно изрядно. Я же на себя почти и не трачу ничего. Так… поесть там, иногда вот…
- На девушек не тратишь, что ли? – и прищур «гепеушный» из-под пушистых ресниц.
- Да брось ты… я сейчас о другом. А ты сбиваешь меня… Вот! Ну, я могу продолжать? – он с тяжелых вздохом уставился на Киру.
- Можешь…, - протянула она, продолжая буравить его взглядом.
- Ну вот… говорят, что в последнее время в этом ателье шьют очень хорошую женскую одежду. Вот…
- И что? Ты сюда уже водил кого-то, что ли? – прищур уже напоминал дуло пистолета. И даже глаза как будто стали светлее от злости!
- Да перестань ты, а! Ну выслушай… только – не обижайся!
- Ладно… слушаю…
— Вот… давай мы тебе выберем что-нибудь, а? Ты такая красивая… А потом – еще красивее будешь. Хотя… я уже и не знаю – куда еще красивее!
- Так! Я правильно поняла – ты хочешь, чтобы я что-то выбрала для себя, а ты бы – оплатил? Так?
- Ну… да!
- Ну хоть здесь… не все так плохо…, - Кира задумалась, - Знаешь… это как-то… даже неприлично, что ли… И у меня есть чувство какой-то неправильности… а что могут другие подумать? Меня мама… прибьет, наверное!
- Ну уж… прибьет! Ты взрослый человек, и ведь… мы неприличного ничего не делаем! У меня есть деньги, есть вещи, которые тебе, возможно, понравятся. Я же это… не в каких-то гнусных целях…
- Да я понимаю, - скривилась Кира, - но все равно… как-то неудобно…
