что кажется... подствольный гранатомет? Да, похоже на то. Если я правильно понимаю его работу и стрелявший, использовал фугасы без осколочной начинки.
Стреляя с близкого расстояния — оттуда! — проследил я направлении огня и уперся глазами в пустой дверной проём, за которым, естественно, обнаружилась лишь пустота в пропечённом коридоре. И очень метко, попадая по жизненно важным узлам огненной твари.
И уже после этих двух дыр, располовинивших тело, и смерти магмойда, кто-то ломиком и киркой, проковырял ему грудину, даже не дожидаясь когда камень остынет, заполучая ядро.
КТО?! А главное — зачем? Тут же нет магов! И ядро как бы проще уничтожить, чем вот так вот выковыривать, старясь еще и не повредить хрупкую вещь! АрХ, люди! Вечно ищут приключения! Пора возвращаться, пока меня дома не потеряли.
Вышел из магазина, еще раз осмотрел унылую картину руин, тяжело вздохнул, прошептал:
— Простите...
Всем тем, кто оказался под завалами. Уже умер, или скоро умрет. Их семьям, друзьям, знакомым, родственникам, всем, кто оказался в это втянут! В том числе и с поисками выживших. И, натянув поглубже капюшон, поплелся домой.
Уже проходя мимо школы, не выдержал.
— Мужчина, там есть выживший! — обратился я к одному из добровольцев и указал на одну из куч мусора.
Гражданин похлопал глазами, и смерил меня недоверчивым взглядом.
— Вы что, не слышите стон? — не отступил я.
— Да тут везде слышен стон, только непонятно откуда он идет — вздохнув, ответил он.
— Оттуда — указал я пальцем на низ кучи, подходя к ней поближе — из подвала — и оценив картину завала, добавил — можно убрать вот эту кучу, и просто пробить панель, чтобы достать...
— А если все обрушится? — проявил он скептицизм, но при этом серьёзно задумался, как видно тоже услышав и плачь, и стон из указанного мной места — Ладно, попробуем... Эй! — крикнул он уже в сторону работающего недалеко от нас экскаватора — Фю! Стой!
Подбежал к нему, быстро переговорил с машинистом, и, подогнав тяжелую технику поближе, приступили к аккуратному разбору мешанины из бетона и остатков мебели, прикрывающих путь к панели подвала.
А я в этот момент подумал, что ломать возможно ничего и не придется! Звук ведь как-то оттуда идет? Значит там есть отдушина! И если что... я в неё смогу пролезть, чтобы осмотреться!
Отдушина действительно нашлась, правда не в том месте, откуда шли плачь и стон. Там же, оказалась треснутая панель, с большущим риском, что если её тронуть — все нафиг рухнет! Но и внутрь для разведки меня тоже не пустили — отдушина оказалась довольно большой, и туда полез один из добровольцев-взрослых.
Через несколько минут, изнутри показалось тело. Второе, третье... А вот это вот, и звало меня о помощи... — взглянул я на уже окоченевший труп женщины. И меня аж передёрнуло — только призраков мне на мою голову не хватало!
— Есть выживший! — донеслось из дыры, и разряд тока по телу повторил своё движение в обратном направлении — пронесло!
Но из дыры на руках показался замотанный в тряпье маленькое тельце — ребенок! Грудничок! Который и орать то может только в одном тоне, а не «спасите!» с «помогите!». Еще и изможденный, обессиленный, и вообще уже не способный издавать и звука.
Пора валить, пока чего недоброго окружающие граждане не заподозрили. Из подвала более никто не просит о помощи.
Глава 2 - Поддержка
— Ты где была, Саша!?
Всё-таки потеряли! Что неудивительно — в детскую комнату пришла маман.
— У Кольки Сидорого, с девятого. А потом к Саньке из соседнего заходила... ты знаешь Саньку? — включил я «дурочку» и начал лепетать, заговаривая зубы и косясь на «воспитателя».
Вот только не надо на меня так смотреть, дура! Не пали контору, хуже будет! Для тебя ж стараюсь! А то мать тут такое устроит... фух, поняла-таки!
— А тетю Свету я предупредила, да ведь теть Света?
— Угу — буркнула она, прикрывая журнальчик, о чем-то задумываясь.
Видать решила, что я её и правду предупреждал!
— А потом забежала сюда в туалет, и оставила тут свои кеды. А потом пошла к Нинке со сто второй, ты ведь помнишь её?
Главное запутать! Главное запутать!
— А еще, представляешь, Танькин кот... на меня горшок с цветами уронил! Вот! — показал я матери свои коленки.
— Какой ужас! — вскрикнула она хором со Светой, как видно осознавая — это так просто не отстирывается!
Тем более без горячей воды! А я в душе улыбнулся — прости котейка! Но зато теперь вся грязь руин — легализована!
Десятого числа, когда у людей отошел уже первый шок и единение, и начали вновь прорезаться собственнические мотивы, а запасы круп на кухнях вышли в фазу «фига», домой вернулся батя. И вид у него, как стало ясно еще с порога, потрепанный.
Лицо перекошено, и заклеено огромным куском пластыря. Предположительно — имеет дыру или рану в левой щеке. Левая же рука, замотана в гипс, но что-то мне не верится, что он её просто сломал. Еще и хромает на эту же
