Вывод: придётся идти в бой, а там посмотрим.
Я достал меч и позорно спрятался за спинами остальных, уйдя практически в самый конец нашего отряда.
Как я и говорил, дошла до цели всего половина. Часть была убита, часть ранена, часть попыталась сбежать, но получилось лишь у одного низенького старенького дедушки, которого, по-моему, просто пожалели.
Охрана у этих групп на самом деле была не сильно многочисленной — 24 воина, ставших в круг, защищая собою стрелков, мягко скажем, не сильно-то великая мощь.
Спустя первых несколько минут боя, пока я думал, что делать и как, нашим удалось всего лишь ранить одного из охранников. В то время как мы потеряли уже аж десять человек.
Самое отвратительное во всём этом, что и у стрелков было оружие ближнего боя — короткие мечи. Поэтому с ними тоже знатно придётся повозиться.
В общем, мне надоело ждать и думать. Я просто бросился в бой.
Как оказалось, боец из меня весьма неплохой. Я лихо размахивал мечом направо и налево, ловко уклоняясь от ударов или попросту их парируя. Уж не знаю, откуда во мне столько прыти взялось, но сейчас это было и неважно.
Заколов нескольких стрелков, к которым наш отряд умудрился прорваться только минут через десять боя, я отступил — отдышаться.
Благо, на меня внимания никто не обращал.
Надо признать, что бойцы в моём отряде, которых я поначалу счёл неумелыми оболтусами, сражались ничуть не хуже меня. Яростно и отчаянно.
Ценою довольно больших потерь, мы перебили половину копейщиков и умудрились прорваться к стрелкам. Последние же, откинув луки в сторону, обнажили мечи и тоже бросились в бой.
И вряд ли бы мы устояли, если бы не внезапно подоспевшее подкрепление из ещё одного свеженького «мясного», да простят меня за такие слова, отряда.
В этот кульминационный момент я и решил сбежать. Ситуация на поле боя слегка переменилась. Хотя основная битва была фактически проиграна, однако за счёт навалы ополчения удалось разбить практически все группы стрелков, пока враг, закончив ту самую битву в отдалении, перебив всех наших, перегруппировывался.
Что будет дальше и кто победит — не знаю, хотя, скорее всего, всё закончится неким паритетом. В любом случае битва меня уже более интересовала. Я устал, запачкался кровью, а моя психика всё ещё не переварила убитых мною людей.
Выгнав все посторонние мысли из головы, я принялся действовать согласно придуманному мною по дороге плану. Совершенным его назвать было нельзя, однако какой есть, чёрт побери!
Ещё раз убедившись, что на меня никто не смотрит, я быстрым движением меча резанул ладонь. Пошла кровь…
Неприятно скривился. Рана получилась глубже, чем я рассчитывал. Однако, если меня кто-то вдруг остановит, я гордо продемонстрирую ему своё «ранение» и объясню, что сражаться левой рукой я не могу, а правая, как видите, недееспособна.
Постепенно ускоряя шаг, а впоследствии и вовсе перейдя на бег, я двинулся в сторону леса.
Вскоре я был уже далеко.
Глава 2. Новая жизнь
Лес оказался весьма неравномерным. Местами — жиденький. Местами — непролазно дикий и густой. Сплошь испещрённый мелкими оврагами и ручейками, отыскать последний для меня не составило большого труда.
Напившись вдоволь ледяной воды, я разделся и смыл с себя кровь, пот и грязь. Затем, не раздумывая, состирнул и одежду, которая после боя превратилась в весьма сомнительные лохмотья.
Развесив мои мокрые одеяния на ветках, я уселся голой задницей на прохладную траву и принялся думать.
Если рассуждать логически, место битвы не должно находиться сильно далеко от коммуникаций. Дорог, я имею в виду. А следовательно, вполне адекватным решением было бы дождаться завтрашнего утра (а к тому времени всё уже, я надеюсь, закончится), вернуться обратно и попытаться отыскать эти самые вот коммуникации.
Если хватит сил и духу, возможно, обыщу парочку трупов. Отвратительное занятие, но у меня вариантов не так чтобы много.
Однако параллельно мне закралась ещё одна интересная мысль: вернуться к тюрьме и попытаться выловить Алису, когда она будет идти домой (не в тюрьме же она живёт, верно?). Не факт, правда, что она меня не выдаст, но… Чего мне терять? Не зная ни языка жестов, ни местной географии, не имея денег, далеко я точно не уйду.
Поэтому да — решено! Дожидаюсь завтрашнего утра и иду в сторону тюрьмы. Дорогу я примерно помню. А пока необходимо найти чего поесть.
***
Утром следующего дня, как и планировалось, я пошёл к тюрьме. Добрался я без особых проблем и спрятался среди деревьев.
Людей не было. Лишь пару раз выходил тюремщик — видимо, подышать свежим воздухом. Да, теперь я его понимаю. Те жалкие часы, что я провёл за решёткой, произвели на меня неизгладимое впечатление.
Прошло несколько часов, прежде чем я наконец увидел её. Алису. В этот раз она была вымытой и в относительно пристойной одежде, что делало её ещё более привлекательной. Засовывая что-то в сумку, она, не смотря по сторонам, быстро зашагала прочь.
Ну, я двинул за ней.
Отойдя примерно метров на триста и убедившись, что вокруг никого нет, я её окликнул:
— Алиса!
Девушка вздрогнула, остановилась и удивлённо на меня уставилась. Что-то прожестикулировала, затем нахмурилась и через мгновение сказала:
— Что ты здесь делаешь?
— Тебя ищу, — произнёс я виновато и вылез уже из кустов. — Видишь ли, мне особо некуда идти…
— И поэтому ты решил пойти ко мне?
Я пожал плечами.
— А больше-то я никого здесь не знаю.
Девушка обречённо вздохнула.
— А с войной то что? Тебя ж воевать отправляли.
— Ну я и воевал, а потом смылся. Не дурак же.
— Вот тут я с тобой посмею не согласиться. Дураки в тюрьмы не попадают.
— Ну уж нет! — во мне проснулась моя сварливая натура. — Я попал в тюрьму не потому, что я дурак, а потому что вокруг излишне много дураков!
Алиса покачала головой.
— Пошли давай, ворчун. Только язык держи за зубами!
Рядом с тюрьмой располагалась деревенька — маленькая и полузаброшенная. Людей на улицах было немного, а многие дома, покорёженные от времени, пустовали. Собственно, на этом вот кладбище и жила моя подруга. Одна, слава богу.
Дом её был аналогичен всем прочим: деревянный, двухэтажненький, маленький, старенький. Входная дверь ужасно скрипела из-за проржавевших петель.
Но вот интерьер меня удивил. Внутри всё походило эдак на типичный дом середины прошлого века.
Был туалет, была ванная, был стационарный телефон, на кухне стоял маленький холодильник, была газовая плита.
В общем, относительно даже современно. Вот только… А как здесь всё это работает? Электричества-то нету же. И я бы спросил, конечно, но… От меня ведь сразу потребуют объяснений, почему я не в курсе и с какой луны я свалился. Короче, проще сделать вид, что всё знаю.
Алиса определила меня в одну из спальных комнат на втором этаже (которых было аж две). Сама же она почивала во второй.
— Юра, давай договоримся — говорить исключительно шёпотом. Если кто-то вдруг услышит, то, скорее всего, доложит, — перечисляла Алиса мне правила проживания. — Водой сильно не злоупотреблять, а если сильно приспичит — таскай из колодца. Готовить умеешь?
— Вполне, — ответил я. Готовить я не только умею, но и даже очень люблю.
— Хорошо, — устало улыбнулась девушка. — Потому что я не очень-то умею. Дальше… Из дома никуда без острой нужды не выходить. Пока ты не научишься говорить на языке жестов, никуда тебе ходить нельзя…
Время шло. Дни практически ничем друг от друга не отличались. Я готовил еду, читал книги, изучал географию, историю, политическое устройство, тренировался в обращении с мечом. Вечером, когда приходила Алиса, мы изучали язык жестов.
Работала она, к сожалению, практически каждый день, из-за чего наше общение было весьма ограничено и скомкано.
