заговорённого оружия.
Оппонент почесал в затылке.
— Да. Это причина. По правилам перевозок я должен изъять у вас это оружие, но вы наверняка будете против.
— Даже не сомневайтесь.
Дежурный покачал головой.
Я молчал.
Мы оба молчали.
— Вот что, ребята. Дрезину я вам не дам, — прервал наконец подзатянувшуюся паузу Дмитрий Андреевич.
Сказал, как отрезал. Её-богу, если бы он добавил сейчас: «Мне за державу обидно», я бы не удивился.
— Инструкция прямо запрещает передавать кому бы то ни было или сдавать в аренду состоящие на учёте транспортные средства, оборудование и подвижной состав, — неторопливо продолжил путеец. — А чтобы не возникало соблазна угнать дрезину или мотрису, на время хранения из них, по той же инструкции, положено изымать тяговые артефакты. Вот такие.
Он вытащил из кармана небольшой сверток, не спеша развернул и продемонстрировал мне содержимое.
— С виду обычный энергокристалл, от прочих отличается только насыщенным цветом и чистотой. Но стоит нам взять маг-очки и посмотреть вооруженным глазом, то мы увидим…
Нет, дальше дежурный говорил не про «две, три… лучше всего, конечно, пять звездочек», а совсем о другом. Он долго и нудно перечислял технические характеристики артефакта, поворачивая его то одной, то другой стороной ко мне, словно хотел, чтобы я как можно лучше его запомнил. Анисим был абсолютно прав, говоря, что всё так и будет. Поэтому для меня главное сейчас — не зевать. Слепок ауры тягового кристалла надо заучить как стихи про мишку без лапы и брошенного хозяйкой зайчика…
— …а украсть кристалл не получится. Он защищен паролем, который ставили маги высоких рангов. При передаче в чужие руки кристалл рассыпается в пыль в течение трёх секунд, — закончил дежурный, затем устало вздохнул, убрал артефакт и, чуть прищурившись, внимательно посмотрел на меня. — Надеюсь, что вы, Василий Иванович, всё поняли правильно.
Слово «правильно» он выделил интонацией. Почти незаметно для окружающих, но — «кому надо, тот слышит».
— Я вас прекрасно понял, Дмитрий Андреевич. У меня и моих друзей и в мыслях не было посягать на собственность Имперских Железных Дорог. Они, как известно, работают на благо всего Рингарола. Моё предложение заключается совершенно в другом.
— В чём же, если не секрет? — в голосе собеседника появились нотки «заинтересованности».
— Вон там, — я указал рукой на тупиковую ветку разъезда, — если я ПРАВИЛЬНО понимаю, вы складируете то, что невозможно ни починить, ни использовать в качестве запчастей.
— Не совсем так, — наклонил голову оппонент. — По факту, для ремонта мы их использовать можем, но…
— Но это будет не по инструкции.
— Да. Согласно регламента, вторичное использование отработавших деталей является в большинстве случаев нарушением правил и норм безопасной эксплуатации подвижного состава, — Дмитрий Андреевич явно цитировал какой-то из ведомственных документов. — Все списанные изделия поступают в распоряжение ответственного по станции…
— А дальше?
— Чаще всего мы продаем их как лом, три с половиной когтя за тонну, доставки нет, всё самовывозом. Выручка делится пополам: половина уходит региональному оператору, половина идёт на хозяйственные нужды объекта.
— Три с половиной когтя? Дороговато выходит.
— Тарифы нам сверху спускают, — развёл руками дежурный. — Дороже продать можем, дешевле — запрещено.
Я мысленно выругался.
«Ленина на них нет, монополистов проклятых!»
Но вслух сказал совершенно другое:
— Что ж. Это логично.
После чего небрежно кивнул на «выглядывающую» из-под металлолома колёсную пару:
— Сколько весит вон та тележка?
Оппонент неожиданно улыбнулся:
— Тонна четыреста двадцать.
— То есть, продаётся она за… — я быстро подсчитал в уме, — четыре девяносто семь. Верно?
Дмитрий Андреевич растянул рот ещё шире.
— Нет, не верно.
— Как это?
— Тележка грузовая. Поэтому в продажу идёт только с грузом. Грузоподъемность у этой модели три с половиной тонны, и, значит, её полная масса составит ровно пять тонн, включая расходные материалы и сопровождающего груз служащего. В переводе на деньги это… — путеец ненадолго задумался, — двадцать с половиной когтей.
— Откуда ещё три когтя? — буркнул я, отчетливо понимая, что торгаш из меня никакой.
Дмитрий Андреевич покосился налево, потом направо и скромненько так сообщил:
— Ну, нас же трое.
Лица обоих охранников остались бесстрастными.
М-да. Умеют люди работать. Не то, что некоторые.
Ну, да и чёрт с ними. В конце концов, моя задача — тележку выцыганить, а не сэкономить чешуйку-другую… Но всё равно — жалко, блин, до уср…ки! Свои ведь трачу, а не казённые…
— По рукам. Кому передать деньги?
Вытащив из кармана монеты, я отсчитал двадцать с полтиной и вопросительно глянул на железнодорожника.
Тот молча указал на перевернутый деревянный ящик метрах в пяти от меня.
Я приподнял бровь. Надо положить деньги туда?
Путеец кивнул.
Стоящий сзади Чекан мгновенно напрягся — я это «спинным мозгом» почувствовал.
Успокаивать его не стал. Пусть остается в тонусе, а то мало ли что?
Сам же вальяжной походкой подошёл к ящику, бросил монеты на доски и столь же неспешно вернулся. Напасть на меня никто не пытался. Анисим как в воду глядел, уверяя: с путейскими дела вести можно. Только ухо надо держать востро, иначе разденут до нитки.
За деньгами дежурный отправил одного из вохровцев, а когда тот вернулся, пересчитал монеты и коротко подытожил:
— Сделка заключена. Можете забирать товар. Накладные на тележку и груз получите в кассе.
Я хмыкнул и, подпустив в голос сарказма, язвительно «поблагодарил» продавца:
— За груз, конечно, спасибо, но его мы, пожалуй, оставим.
— Ваше право, — пожал плечами путеец. — Какие-нибудь ещё просьбы, претензии, пожелания есть?
— Нет.
— В таком случае, честь имею, — козырнул железнодорожник…
— Вот ведь жучила, — пробормотал Чекан вслед удаляющейся троице.
На разъезде путейских служащих не осталось. Вохровцы ушли вместе с дежурным. Видимо, были уверены, что мы ничего не сопрём, возьмём лишь то, что купили. А может, просто не захотели становиться свидетелями и объяснять руководству, как покупатели лома сумели восстановить списанную дрезину и каким образом смогли переместить её на боковой съезд, проигнорировав стрелочные переводы. Я потом специально проверил — все стрелки были заблокированы в положении «прямой путь», ключи от замков отсутствовали, а от банального взлома их «защищали» контрольные датчики — только попробуй вскрыть, тут же оповестят всю округу о том, что некие злоумышленники портят казенное оборудование.
Ни замки, ни тем более стрелки мы портить не собирались. Поступили гораздо проще. Раз в команде есть сильный маг, ему, как говорится, и карты в руки. Я, понятное дело, отказываться не стал. Вспомнил, как увеличивал вес ножа возле землянки Чекана, и повторил тот же трюк, только с обратным знаком и с более массивным объектом — вагонной тележкой. Уменьшить её вес до приемлемой величины (чтобы четверо эту тележку подняли и
