вечер Даня ходит по дому убитый, горюя о лишении любимого занятия. Ложась спать, он весь в мечтах об игре и под впечатлением от неё.
Данила открывает глаза и обнаруживает себя персонажем в игре. Он с удовольствием разглядывает в зеркало футуристические доспехи на нём, любуется необычным оружием. Выйдя из здания, он узнаёт дома и улицу родного города. Оглядевшись, Данила замечает маркер неподалёку.
Придя на место, Данила слышит приятный женский голос оператора, диктующего условия задания. Идёт отсчёт времени, и игрок мчится к указанной метке на карте. Улицы полны мелких монстров, иногда встречаются роботы. Герой с упоением мчится по городу, с лёгкостью расстреливая монстров и успешно уклоняясь от опасных роботов.
Мальчик несётся сломя голову сквозь город, проходит улицу за улицей, от одного маркера к другому. Сложность игры всё больше – всё меньше монстров, дающих очки и всё больше роботов, несущих угрозу. Игра заводит его в знакомый игровой центр. Маркер требует пересечь двор и войти в здание.
Под усиленным огнём, почти без патронов, Данила вваливается в здание центра. Роботов слишком много, огонь они ведут прицельный, а отбиваться нечем. Это самый сложный уровень и это, похоже, ловушка. Голос оператора всё требует двигаться к цели и без конца напоминает об утекающем времени. Наступающим роботам удаётся войти в здание, и Данила получает ранение, укрываясь в глубине здания.
Стонущий от боли, тяжело дышащий от усталости, мальчик отползает дальше в укрытие, а роботы надвигаются и окружают со всех сторон. С обидой и слезами Данила кричит на оператора и, собрав последние силы, делает рывок в направлении указателя. Многочисленные попадания сотрясают всё тело, полоска жизни окончательно уходит в ноль. Сквозь надвигающуюся кровавую темноту, мальчик успевает заметить окно с надписью: “Игрок погиб. Задание не выполнено”.
Данила вскакивает, озираясь по сторонам. Он в своей комнате, на своей постели. По дороге в школу Даня всё никак не может избавиться от ночного кошмара. От привычных разговоров друзей он бледнеет и вздрагивает. Неожиданно до него доносятся перешептывание приятелей, они обсуждают ночное происшествие в городе. Якобы какой-то маньяк носился по улицам с автоматом и расстреливал собак. Полиции с трудом удалось его обезвредить в здании игрового центра.
Вот уже несколько дней Данила ходит как в воду опущенный. Он не сидит как раньше за компьютером, не участвует в разговорах приятелей об играх. Не обрадовался даже выходу нового многопользовательского шутера “Брандмейстер”. Домашние и друзья с удивлением на него оглядываются и всё справляются об его здоровье.
В день рожденья Данила тоже был вялый. Он без аппетита поковырял праздничный торт, безучастно распрощался с гостями и хмуро поплёлся к себе в комнату. На столе стоял подарок в праздничной упаковке. Разорвав пакет, Данила увидел диск с названием “Брандмейстер” и изображением пожарного в защитном обмундировании, направившего струю воды на зрителя. Мальчик криво ухмыльнулся и вставил диск в компьютер.
Данила открыл глаза. Нашлемный указатель исправно проецировал привычные метки. Женский голос оператора зачитывал данные о положении на пожаре, о количестве пострадавших и предполагаемом плане спасательной операции. Широко улыбнувшись, мальчик с упоением выскочил из спасательного транспорта.
***
Двери не зря запирают
Днем вроде всё тихо, по этому, могу спокойно сесть за ноутбук и записать события этих дней. Всё началось с двери в редакции. Нет, скорее с экскурсии.… Но дверь была раньше. В общем – есть у нас в редакции одна старая дверь. Мы ею давно уже не пользуемся, но когда-то давно она открывалась и через неё даже заносили какое-то оборудование. Это обычная невзрачная деревянная дверь, совершенно не вписывающаяся в современный интерьер. Давно хотел её заменить, да только ключ куда-то затерялся, а ломать самому как-то лень. Решил отложить её замену на будущее, даже хотел нанять рабочих, да все никак руки не доходили.
А тут недавно попалась на глаза экскурсия в город-призрак, захотелось написать о нем статью. Хотя я и являюсь владельцем и, по совместительству, редактором собственной газеты, но журналистское прошлое не дает покоя и, время от времени, я сам пишу какие-нибудь статьи для газеты, на наиболее приглянувшуюся мне тему. Вот этот город-призрак Боди показался мне вполне увлекательной темой для статьи. Экскурсия была довольно интересна, я сделал много фотографий и текст статьи придумывался легко, так что я засел за ноутбук прямо в автобусе, на обратном пути. Я даже продолжал печатать, когда автобус уже приехал и все уже вышли из него. Направляясь к выходу и запихивая ноутбук в рюкзак, я вдруг увидел лежащий на полу в проходе ключ, по-видимому, оброненный кем-то из пассажиров автобуса. Это был старый ключ от сувальдного замка, по виду, как и на старой двери в редакции. Ни кого из моих попутчиков по экскурсии по близости давно уже не было, а про старую дверь я стразу вспомнил, так что не стал отдавать его водителю, а просто сунул в карман.
Вернувшись в редакцию, я тут же засел дорабатывать напечатанную статью, отбирать и вставлять в текст фотографии и готовить номер к печати. Так что про ключ я вспомнил уже поздно вечером, когда все кроме сторожа из редакции ушли. Да и мне, по-хорошему, давно уже нужно было быть дома. Осмотрев замок двери, я понял, что не ошибся – ключ действительно подходил к этой двери, и мне не терпелось проверить, откроет ли он её. Вставленный в скважину ключ и вправду провернулся на четверть оборота, но застрял, уперся во что-то и издал довольно громкий скрежет. Попытка вернуть его обратно и вынуть из скважины тоже не увенчалась успехом. Я даже испугался, что ключ застрял. Однако немножко ключ все же поддавался и, решив идти до конца, я с силой надавил на него, раскачивая в разные стороны. Издавая страшный скрежет и лязганье, замок, наконец, поддался и я с облегчением вздохнул, кляня себя за недальновидность за то, что не догадался сначала смазать замок. С волнением я схватился за ручку и толкнул её от себя. Дверь легко пошла и открылась, слегка скрипнув несмазанными петлями.
Хотя я и знал, что дверь выходит во двор, но все же был слегка разочарован, когда увидел несколько голых каштанов, с облетевшей по осени листвой и унылый чугунный забор с массивными прямоугольными секциями решеток, огораживающий задний двор редакции. Фонарей во дворе не было, и эту тоскливую картину освещала лишь луна, мутно видневшаяся сквозь опускавшийся жиденький туман. Мне вдруг захотелось пройтись
