сказать, вип-персона… э-э… важное лицо, да. Понимаешь?
— Та-ак… — заинтересованно протянул Саня. — Вот с этого места можно поподробнее?
— Не только можно, но и нужно! — вот тут Билли сверкнул знанием русского и еще добавил: — Только, как это сказать, не падай. Это… Дон Кинг!
Сказать, что Саня обалдел — ничего не сказать.
— Мать твою, — вырвалось у него. — Не врете? Не шутка?
Оба рассмеялись.
— Нет! Сейчас сам увидеть своим глазом. Поехали!
У подьезда стоял солидный «Краун Виктория». Билли сел за руль, Саша и Джонни уместились сзади.
— Ну, поехали, — с особым выражением сказал Билли.
Саня так взволновался предстоящей встречей, так взволновался, что не смотрел по сторонам, не видел, куда Билли рулит… И тупо заснул во время дороги. Больно манера езды у амера была успокаивающая.
— Брат, вставай! — разбудил Пельменя Билли, подергав за плечо.
— Е-мое, — Саня разлепил глаза.
Спохватился, когда увидел, что заехали в фешенебельный район, чистенький, с изумрудными газонами, аккуратно подстриженными деревьями… Билли припарковался возле какого-то очень ухоженного сквера, посмотрел на часы.
— Вовремья, — сказал он по-русски.
Заметно, что и он, и собственно Джонни испытывали волнение и сидели на измене. Билли поглядывал в зеркальце, пальцами барабанил по рулю… но вот встрепенулся, по-английски воскликнул:
— Приехал!
— Санья, пошли, — засуетился Джонни. — Как ты можешь спать!
— Да чет вырубило малян, — зевнул Пельмень.
Все трое быстро выбрались из машины. Пельмень, все еще зевая, увидал, что почти вплотную к заднему бамперу их «Крауна» подкатил огромный роскошный лимузин «Линкольн Таун Кар», за рулем которого находился немолодой негр. Салон машины был зашторен, шофер улыбнулся и сделал головой недвусмысленное движение: мол, босс там, ждет вас.
Видно было, что Билли и Джонни волнуются, как школьники перед придирчивым учителем. Потеют, мнутся, дебильно давят лыбу. Билли потянул на себя тяжеленную дверь лимузина, но подтолкнул Сашу вперед:
— Давай чемпион!
Пригнувшись, Саня влез в машину и плюхнулся на сиденье, малость качнув тачку своим весом.
Мировая знаменитость — величайший из всех боксерских, если не вообще спортивных продюсеров Дон Кинг, полный пожилой афроамериканец с фирменной прической: вздыбленные седые волосы — вот он, пожалуйста, благодушно скалится шикарной белоснежной улыбкой. В руках флаги — штатов и Советского Союза, которыми при виде Пельменя, старина Кинг начал размахивать. Одет в жилет, как у Вассермана, с кучей карманов и на всех нашиты флаги разных стран.
Пельмень коротко кивнул в знак приветствия и улыбнулся — чудной мужичок этот промоутер.
Он что-то невнятно проворчал — ну, типа, прошу, гостями будете. Сам он по-хозяйски развалился на заднем диване с выдвижным столиком, за которым просматривался миниатюрный бар-холодильник с бутылками, бокалами и льдом, а посетителям предлагалось пристроиться на дополнительные откидные сиденья — страпонтены.
И едва очутившись в салоне, Саша принюхался. Вспомнились рассказы опытных людей из пошлой жизни: дескать от Кинга всегда потягивает такой необъяснимой гнилью… По факту же внутри автомобиля пахло дорогим парфюмом и сигарами.
— Чемп, летс гоу чемп! — выдал промоутер, приветствуя Саню в ответ.
На Билли и Джонни он не обратил внимания от слова совсем, не распространялось «шоу» на ребят. И если Сане Кинг руку протянул, крепко пожав и начав трясти, то Билли и Джонни оказались в листе игнора. Они вели себя с подобающим пиететом и даже трепетом, как те самые ученики в кабинете директора. Все трое заговорили, по-английски, естественно, первые двое почтительными, угодливыми голосами, Дон урчал снисходительно, басовито, как медведь — он и вправду был большой, грузный, ростом примерно под сто девяносто. Под жилеткой красовался явно дорогой темно-синий костюм. Белая рубашка, яркий, несколько пижонский галстук под стать жилетки. На Саню смотрел приветливо, прямо папа родной, улыбался, кивал и подмигивал, и что-то даже в его адрес проговорил приятным рокотом, что Джонни поспешно перевел:
— Он сказать… ты хороший парень, есть это… перспектива!
— Ага, слышал, что он во мне чемпиона разглядел, — Пельмень на это сдержанно улыбнулся и подмигнул в ответ Дону Кингу.
Американцы вновь негромко, но оживленно забухтели о своем. Билли с Джонни заметно оживились, заерзали задницами по страпонтенам. Спустя минуту уже Билли обратился к Сане, говорил торопливо и взволнованно:
— Слушай! Он так говорить: он готов предоставить тебе выступ… то есть бой, такой респект, с солидным оппонентом…
Тут промоутер запнулся.
— Но? — с усмешкой подсказал Пельмень.
— Да… — Билли смутился, явно сделал усилие над собой, — но здьесь одно условие…
В этот миг Пельмень понял, что все разговоры о мафиозном характере «великого и ужасного» возникли не на пустом месте. Этот тип знает только одну цель: деньги, деньги, и еще раз деньги! И всегда деньги. И если ради денег надо кого-то обмануть, кинуть, кого-то окутать добродушием и обаянием, перед кем-то встать на колени, а перед кем-то расстилаться бархатным ковром… Он будет делать все это без малейших угрызений совести, будет притворяться и добрым и безжалостным… А на самом деле он не такой и не другой, а просто тот, чья система ценностей предполагает превыше всего прибыль, а добро или зло лишь инструменты, ведущие к ней, и что из них выбрать в конкретном случае — вопрос тактики.
Короче говоря, запинаясь и пряча глаза, Билли пояснил, что это именно Дон Кинг выкупил его, Саню, из каталажки, и это обошлось очень недешево. Теперь придется отработать.
— То есть, — Пельмень достаточно жестко усмехнулся, — провести бой бесплатно?
Билли завилял, заговорил, что бесплатно — это не совсем то, как же бесплатно, если он, Саня, торчит теперь Кингу порядка ста тысяч баксов — именно таков, по словам Билли, был залог. Следовательно, он, Саня, должен биться за то, чтобы покрыть долг. Пока Билли говорил, Дон Кинг добродушно улыбался, снова начав размахивать флагами.
Коряво, но внятно Билли проговорил слова для Сани по-русски, а Джонни быстро повторил по-английски для Кинга — тот удовлетворенно покивал, улыбаясь, пророкотал нечто и поднял руку, показывая большой палец.
— Послушай, Санья, — Билли заговорил торопливо, с нажимом. — Согласен! Попасть к Дону, это… это, ну я не знаю как, это что выиграть в казино, это золото фортуны! Шанс, да, — обрадовался он, вспомнив слово. — Давай согласен!
Саня прекрасно понимал, что шанс и золото фортуны выпали не столько ему, сколько этим троим чертям: Кинг снизошел до рядовых проныр потому, что в самом деле увидел перспективу в здоровом русском парне. Ну типа будет отыгрывать противостояние США — СССР, которое всегда хорошо продавалось. Флаг он сто пудово не просто так с собой притащил. Сто килобаксов для ушлого американского промоутера — совсем не та сумма, чтобы печалиться, хотя, конечно, просто так он цента не выбросит, это понятно. Эту сотку он постарается «отбить» всеми правдами и неправдами с повышенным коэфициентом возврата. Было сто, стало пятьсот… ну что-то вроде того. Хотя Пельмень прекрасно понимал, что никакой соткой там и не пахло. Ну десятка — еще куда ни шло, а остальное все, так это Сани ездят по ушам… Понятно, что корефаны Пельмени были наверняка в курсах по ситуации и они не хуже самого Сани знали, чем чревато ведение дел с промоутером. Вот только, как бы так выразиться, им было на все фиолетово. Потому что для Билли и Джонни огромный успех в том, что они сами попали в орбиту Дона. Теперь, если удержатся, конечно, они смогут сильно шагнуть вверх по лестнице профессиональной иерархии. А он, Пельмень… Ну что, он для них материал. Как говорится, только бизнес, ничего личного.
Все это мигом провернулось у него в голове.
Ну что ж — хладнокровно сказал он себе (мысленно, разумеется), ты этого хотел? Да. Знал, что для всех них ты источник бабла? Ну, догадывался… Да что там! Знал, конечно. Ну вот и не жалуйся. Тем более, что в самом деле, попасть к Кингу — это шанс. Надо только оказаться не дурнее его, да и всех их… Один раз правда уже оказался, ну, значит, больше ошибаться нельзя.
— Да, конечно, — он постарался улыбнуться как можно позитивней, — я понимаю. Согласен. Делаем бой, че там надо.
Билли перетолмачил это
