class="p1">— Конечно, она не виновата! — зло крикнула Таймин и от её вспышки ближайшие люди в страхе отступили прочь. — Я не хочу смерти кого-то там. Я хочу убить того, кто и впрямь убил мою мать! И я знаю, что Лиан этого не делала!
— Да что вы её слушаете?! — громко закричал Чао, чувствуя, как контроль над толпой ускользает прямо сквозь его пальцы. — Не видите, что девочка просто разум потеряла из-за смерти матери?! Убьем нелюдку и станем жить, как раньше, в спокойствии и мире!
Таймин повернулась и умоляюще посмотрела на отца, который оказался в сложном положении, и явно не знал, что ему делать. Он не хотел убивать Лиан, но и просто отпустить ситуацию он уже не мог.
— Как староста этой деревни, я принял решение! — громкий голос Цэня заставил всех успокоиться. — Из-за спорной ситуации, я беру Лиан Хао под стражу пока будет идти поиск настоящего убийцы! С этого момента именно я будут следить за тем, чтобы Лиан, если она всё же убийца, не принесла больше никому горя. И моё решение окончательное! — твердо закончил Цэнь, посмотрев прямо на открывшего было рот Чао, который был вынужден его закрыть.
Цэнь решительно двинулся вперёд, и толпа перед ним покорно расступилась. Наконец, он встал перед нервной девушкой, которая крепко сжимала рукоять меча и бросала вокруг загнанные взгляды.
Староста протянул руку и сделал жест недвусмысленный жест ладонью.
Лиан бросила долгий взгляд на немного кивнувшую Таймин, после чего нашла среди толпы моё раздраженное всей этой ситуацией лицо.
Чуть поколебавшись, она все-таки вложила меч в руку Цэня, от чего по толпе прокатился недовольный рокот.
Больше ничего примечательного не было, так как все начали расходиться. Лиан же пошла вместе с Таймин и Цэнем в их дом. Формально ей связали руки, но все прекрасно понимали, что при желании она спокойно сможет освободиться.
Я же снедаемый мрачными мыслями двинулся обратно к постоялому двору.
А подумать мне было о чем.
Судя по действиям нарисованной мной твари, мстить она решила нам обоим. Ведь в отмывании её рисунка мы оба участвовали.
И с одной стороны я был рад, что она начала не с меня, ведь я бы не смог даже защититься, с другой меня сильно беспокоило, что эта тварь придумала именно для меня.
Разыгранная подстава для Хао была сделана мастерски и если бы не вмешательство Таймин, всё закончилось бы ужасно.
Хотелось бросить всё и бежать, но меня останавливало осознание, что монстр настигнет меня первым. Я очень сомневался, что альтер-Лиан имеет проблемы по ориентации в лесу.
К этому стоило добавить и мысли, что я старательно пытался гнать, но они раз за разом возвращались.
«Был ли я виноват в смерти этой женщины?» — логика подсказывала, что нет, но на душе было тяжело. Вид разрубленного тела раз за разом вставал перед глазами.
Также меня беспокоило странное чувство, возникшее именно эти утром. Возникало ощущение, будто моя ци стала кружиться в источнике чуть бодрее. Или мне это лишь показалось?
Учитывая ситуацию, любые изменения были не к добру.
Проклятый Чао тоже напрягал, то и дело бросая на меня задумчивые взгляды.
Этой ночью я решил даже не пытаться спать.
*****
— А-а-а-а! — чей-то предсмертный вой вновь разбудил меня, заставив вскочить на ноги и бешено оглядеться по сторонам. Вокруг было темно, что намекало на глубокую ночь.
«Проклятье, я всё же заснул!» — правда эта самоуничижительная мысль не долго меня волновала, ведь за первым криком последовал ещё один. И на этот раз он был наполнен ещё большей мукой и болью.
Мой источник ци вновь содрогнулся, но я не обратил на него внимания. Сейчас были дела поважнее.
Рядом в себя приходили остальные гаврики, со страхом вглядываясь в ночную мглу.
Сквозь закрытые тканью окна пробился какой-то багровый свет, и я кинулся посмотреть, что происходит.
Стоило мне ототдвинуть ткань в сторону, как я замер, очарованный картиной.
Деревня пылала. Точнее, она лишь занималась пламенем, но учитывая тесноту домов и материал из которого было сделано большинством домов, перспективы были безнадежные.
Тот, кто устроил пожар, умело подпалил деревню с нескольких сторон, закинув пламя на соломенные крыши. И теперь огонь жарко разгорался, стремительно распространяясь во все стороны.
— Несите воду! — иногда раздавались крики, но в панике они были еле слышны. — Тушите-тушите!
А причина у паники была более чем весомой, ведь то и дело из разных сторон доносились жуткие предсмертные крики убиваемых жителей деревни, от чего люди окончательно сходили с ума.
Очередной вопль убитого прозвучал так близко, что мне показалось, что он стоял прямо передо мной, однако совсем не это заставило меня тяжело сглотнуть и подавить рванувшую к горлу желчь.
Просто я внезапно понял, что это было за странное ощущение, что началось вчера и продолжило нарастать сегодня.
Сомнений быть не могло. С каждым убитым человеком я чувствовал, как мой источник ци жадно расширялся, поглощая поступающую непонятно откуда энергию. Впрочем, обманывать самого себя очень сложно. Я прекрасно понимал, откуда бралась энергия.
Эта зверствующая в деревне тварь в буквальном смысле насильно кормила меня замученными невинными людьми.
Моё тело вздрогнуло, ведь ровно в эту секунду моё ядро умудрилось перейти с третьего на четвертый уровень неофита.
Я должен был догадаться сразу, что у моей скорости развития и уникального корня духа будет подвох. Слишком хорошо всё складывалось.
И возможно, какого-нибудь проклятого практика этого мира подобное развитие событий привело бы в восторг. Сила, что сама себя кормит — это ли не воплощение мечты совершенствующегося?
Вот только что-то внутри меня уверенно сообщало, что рыскающая во тьме тварь убивала отнюдь не ради меня, а ради себя. Я не знал, откуда пришла эта информация, но я чувствовал, что с каждым убийством, как и я, она становится сильнее.
Стоит же ей со мной встретиться, то она не будет медлить, а с радостью включит меня в своё ужасающее меню.
Не слушая криков остальных, я выпрыгнул в окно, кинувшись к единственному хоть сколько-то безопасному месту, дому старосты.
Как бы ситуация не повернулась, но там на данный момент имелось аж три практика уровня претендента.
Бежать во тьме было просто из-за окончательно разгоревшихся домов, в некоторых из которых доносился плач детей или тех взрослых, что хотели отсидеться, а потом стало поздно.
Иногда внутрь пытались ворваться выбежавшие раньше члены семьи, но упругая подушка обжигающе горячего воздуха заставляла их со стонами отпрыгивать прочь.
Единственным «плюсом» стало то, что из-за пламени тьма окончательно отошла далеко
