Так что совсем не случайное знакомство вышло реалистичным.
Пара дежурных для моего времени комплиментов, невзначай продемонстрированный полный бумажник довершили прелюдию, и вот мы уже ловим попутку и едем в лучший ресторан города.
А там затык — закрытая дверь и очередь на ступенях.
— Так и знала, что ты не местный, — рассмеялась Анечка, увидев мою растерянность.
— Да нет, просто отвык, — поддержал я ее смех, досадуя на себя. Вот что мне мешало разузнать у Скворцова о советских ресторанах и правилах их посещения?
— Сейчас сунешь швейцару красненькую, только так, чтобы никто не видел, — проинструктировал меня более подкованная в местных реалиях спутница.
— Окей, — кивнул я и долбанул кулаком по двери.
Очередь забеспокоилась.
— Эй, куда прешь? Самый наглый, да? — меня попытались оттереть от заветного входа.
— У нас заказано! — не стушевалась Анечка.
Дверь открылась и на улицу высунулась недовольная морда швейцара. Я, как было велено, сунул в его пятерню купюру, и его морда разгладилось, натянув улыбку.
— Проходите, — отступил он.
Возмущенные возгласы остались на улице, а мы оказались в холле с высокими, украшенными лепниной потолками и огромными, закрывающими стены, зеркалами.
— Товарищ, добавить бы, — отвлек меня от разглядывания обстановки швейцар.
Теперь уже я нахмурился, испепеляя взглядом вымогателя. Пауза затянулась. Он отмер первым.
— Шучу я так, — из нагловатой его улыбка превратилась в заискивающую.
Шутник, мля. У меня при капитализме меньше трат было.
Оставив верхнюю одежду в гардеробе, мы углубились вовнутрь, туда, где играла музыка.
Почти все столики в зале оказались занятыми, между ними дефилировали с подносами официанты, преимущественно средних лет женщины. На небольшой сцене самозабвенно играли музыканты.
— Где же моя черноглазая где, в Вологде-где-где-где, в Вологде где… — выводил певец, длинноволосый с внушительными усами парень.
Местная мода на гигантские усы и неухоженные пакли меня вымораживала.
— Сюда, молодые люди, — сориентировал нас материализовавшийся рядом служка.
— Тоже шутите? — усмехнулся я, когда он предложил нам присесть за уже кем-то занятый столик.
В отличие от меня, расположившаяся за ним парочка никакого удивления не высказала, словно навязывать гостей — обыденное здесь дело.
Зато моя реакция всех напрягла. От моего взбешенного вида служка начал прочищать горло и бросать взгляды куда-то через зал.
— Сейчас исправим, — наконец, разродился он и в этот раз привел нас к свободному столику.
— Шутки у вас дурацкие, — заметил я ему напоследок.
Он еще больше напрягся, кривовато улыбнулся и исчез так же незаметно, как и появился.
Анечка смеялась. Незатейливо и красиво. Я залюбовался.
— Альберт, откуда ты? — спросила она, когда нам принесли меню.
— А ты угадай, — предложил я ей самой найти ответ.
— Из Риги? — после небольшой паузы предположила она.
— Бинго, — я сделал вид, что меня раскусили.
— Хотя акцент у тебя вроде бы местный, — задумалась она.
— И в этом угадала, — я широко улыбнулся девушке и поведал легенду. — Я местный, но несколько лет назад отец пошел на повышение, и мы всей семьей переехали в Прибалтику. А теперь я вернулся.
— Зачем? — ошарашенно спросила она.
— Дела здесь остались. Решу и уеду. Ты лучше о себе расскажи и о своем акценте. Странный он у тебя, — сменил я тему.
— Я из Одессы, — девушка кокетливо намотала локон на палец. — Здесь я тоже по делам, — показала она мне кончик языка.
— Одесса, говоришь? — заинтересовался я южным направлением.
И разговор потек о городах. Благо, в Ригу, в отличие от Одессы, я в свое время заезжал, из-за чего было интересно о ней послушать, вернее, о нравах царящих в этом южном порту. Анечка с удовольствием делилась историями, услышанными в свое время от своего отца. Тот всю жизнь прослужил на таможне, пока его не прибрал инфаркт. После его смерти семья утратила материальное благополучие, и девушке пришлось уже самой о себе заботиться. Мать, обычная медсестра, мало чем могла помочь дочери.
— Так чем ты, говоришь, занимаешься? — она вновь перевела разговор на меня.
— Только что институт закончил. Жду должность, — я отпил вина, что нам принесли. На откупоренной при нас бутылке, на чем зачем-то настояла Анечка, было написано «Массандра».
Чтобы больше не прокалываться, право делать заказ я уступил девушке, и она назаказывала. Стол буквально ломился от яств, так что свободного места не осталось.
— Еще тачку жду, — продолжил я наматывать наживку. — По дороге сюда в аварию попал. Какой-то урод подрезал, и я в кювет улетел.
— Да ты что?! — воскликнула Анечка, красиво округлив ротик.
— Теперь вот без колес остался.
— Бедненький, — ловлю ее сочувственный взгляд.
— Да, фигня. На днях уже новую пригонят. По знакомству жигули всего в шесть тысяч обойдется, — изобразил я самодовольство.
— Клево, — покивала девушка, признавая за мной право на понты.
— Клево, что мы с тобой встретились, — подмигнул я ей.
— А за знакомство-то мы еще не пили! — заявила она радостно. — Может, чего покрепче закажем? — и тоже мне подмигнула.
— Ты можешь заказать все, что хочешь. Деньги есть.
Анечка провела кончиком языка по губам и стянула с шеи шифоновый шарфик, и мне пришлось ослабить узел собственного галстука.
— Альберт? — раздалось над ухом.
Сперва вышло повернуть только голову, глаза все смотрели на ложбинку между полными грудями спутницы.
— Альберт! — кто-то оказался излишне настойчивым.
Этим кем-то оказалась, показавшаяся мне знакомой, женщина.
— Марья Сергеевна? — еле вспомнил имя заведующей мебельным магазином. — Добрый вечер, — я поднялся.
— И куда ты пропал? Чего не звонишь? — поинтересовалась та игриво, подошла ко мне вплотную и чмокнула в щеку — Ты ведь не откажешь даме в просьбе? — констатировала она.
Как не вовремя она заявилась. Да, я планировал через нее доставать продукты, но сейчас было совершенно не до этого. Но пришлось быть вежливым.
— Чего дама изволит?
— Потанцуй со мной.
Не дожидаясь отговорок, она потащила меня на свободный пятачок возле сцены. Я только успел взглядом показать спутнице «нужный человек, отказать не могу». Не знаю, как она расшифровала мою пантомиму, но губки надула.
— Так почему ты не позвонил? Я думала мы понравились друг другу? — сгрузив мне руки на плечи, женщина потребовала ответа.
— Да, неудобно как-то, — включил я робкого юношу.
— Что за глупости? — рассмеялась Мария Сергеевна.
Она была в платье, длиною почти до пола с глубоким декольте, но до Анечки явно не дотягивала. И вообще спать с кем-то за продукты — это уже полный зашквар. Пора было заканчивать этот танец.
— Марья Сергеевна, вы очень красивая женщина, но у меня есть девушка, — начал я объяснять расклад.
— Эта та расфуфыренная малолетка? — женщина качнула головой в сторону зала.
— Тем не менее, у нас с ней все серьезно, — даже врать не пришлось. Дело у меня к Анечке действительно архиважное.
— Какой ты смешной, — Мария провела пальцами по моей шее, затем поднялась к подбородку и остановилась на губах. — Она не сможет дать тебе того, что смогу дать я.
Музыка смолкла. Я отступил от партнерши. Кивнул и молча удалился.
— Ну, и кто эта старая кошелка? — ухмыляясь, потребовала ответа Анечка, когда я вернулся за стол.
— Заведующая магазином, — честность из меня сегодня так и перла.
— Пристает? — улыбка все никак не спадала с лица девушки.
— Да выпила лишнего, вот и потянуло на приключения, — отмахнулся я и выкинул Марью Сергеевну из головы. К тому же Анечка была чудо как хороша.
— Перед тобой сложно устоять, — заявила она, не отводя взгляда от моих глаз.
— Ань, может ко мне поедем? — предложил я.
Не успела она ответить, как нас опять прервали. На это раз к нашему столику прибило военного в зеленого цвета мундире с капитанскими погонами.
