собираетесь ли вы участвовать.
Роули секунду помолчал.
― Я знаю, что будет больше желающих участвовать, чем чемпионов, несмотря на мои предостережения. От школы может быть выбран только один чемпион. Поэтому выбор будет осуществлён беспристрастным судьёй… Кубком Огня.
Он постучал по ларцу, и тот медленно раскрылся, являя взорам обычный деревянный кубок, из которого показалось голубое пламя.
― Я зачаровал кубок так, что любая записка от кого-то, кому ещё не исполнилось семнадцать, будет просто уничтожена, прежде чем коснется кубка. Любой, кто достиг совершеннолетия, может бросить своё имя в кубок, и тот выберет лучшего кандидата.
Я бросила взгляд в сторону Алека, который выглядел в высшей степени уверенным. Принимая во внимание то, что у него было только одиннадцать соперников из его школы, и он, пожалуй, знал их возможности, он может и был прав в своей оценке.
― У желающих есть двадцать четыре часа, чтобы бросить свои имена в кубок. Завтра вечером, во время Хэллоуина, кубок явит нам трёх чемпионов.
Роули сделал ещё одну паузу.
― Вы все знаете, что я думаю по этому поводу. Не пытайтесь принять участие, пока вы не будете полностью уверены, что можете пережить практически всё, что может вам предложить волшебный мир.
― Все свободны, — добавил он.
Практически немедленно меня окружили шести— и семикурсники из моей группы.
― Как считаешь, нормально будет, если мы попробуем принять участие? — спросил один из них.
― Нам бы пригодилась тысяча галлеонов, — ответила я. — И если бы маглорожденный победил, то это смотрелось бы хорошо. Хотя, я не говорю никому принимать участие. Мы можем обойтись и без денег, и я не хочу никого подвергать опасности, пока это не будет вызвано абсолютной необходимостью.
Они выглядели смущёнными.
― Так это да или нет?
― Выбирайте сами, — ответила я. — Если вы и правда решите участвовать, то я сделаю всё, что смогу, дабы вас поддержать, включая помощь с тренировками.
Они кивнули.
Я заметила, что Алек таращится на нас.
Несомненно, он подслушал наш разговор.
― Она третьекурсница, — сказал он одному из других учеников Дурмштранга.
― Она способна убить тролля, чтобы защитить тебя, — услышала я ответ Драко. — И это означает, что к ней стоит прислушиваться. Я знаю маглорожденного, у которого есть пачка фотографий, если тебе интересно.
Помогал ли он тем, кто хотел убить меня, или пытался отпугнуть их? Может, он просто пытался добиться расположения популярной звезды квиддича?
Я не могла сказать наверняка, и это означало, что он хорошо выполняет свою работу двойного или тройного агента.
Как только я добралась до комнаты, то полезла проверять свой Проявитель Врагов.
Я увидела незнакомые лица; одно из них выглядело более молодой версией чиновника Министерства, которого я видела за столом; не могла вспомнить его имя.
Их было так много, что тот факт, что я не видела среди них Драко, не означал того, что он не потерялся где-то в толпе, хотя, если бы он всерьёз собирался причинить мне ущерб, то находился бы впереди.
Каркаров находился поблизости от первых рядов. Мадам Максим там вообще не было, и, учитывая её рост, её было бы видно, даже находись она позади.
Я не видела никого из учеников Дурмштранга, и это означало, что сейчас они не намерены вредить мне. Но это не означало, что всё не изменится, если им прикажет их директор.
Я поняла, что надеюсь на скорое окончание Турнира. К несчастью, я знала, что этого не будет.
Весь следующий день я приглядывала за Кубком, опасаясь, что кто-нибудь попытается бросить моё имя в Кубок, и надеясь этому помешать. Если бы моё имя не исчезло при опускании в Кубок, то это было бы явным свидетельством того, что я уже взрослая. Более того, мое участие в Турнире увеличило бы шансы противников добраться до меня.
Я ожидала, что Каркаров может провернуть что-то такое, поэтому наблюдала за ним и его учениками. Он опустил в Кубок двенадцать имен, и это совпадало с количеством его учеников. Я не смогла прочитать все имена, и если он был готов пожертвовать одним из не самых способных учеников, то Каркаров легко мог бы бросить моё имя в Кубок. Кроме того я не могла наблюдать за ним ежесекундно и ежечасно. В конце концов, мне требовалось спать, и середина ночи была идеальным временем, чтобы подкинуть имя.
Поэтому праздник в честь Хэллоуина начался для меня слегка внезапно.
Если бы не накалённая опасениями атмосфера из-за вопроса, кого выберет кубок — я смогла бы полнее насладиться праздником. Ничего не могла с собой поделать, внутри зудело беспокойство, что все это дело целиком — подстава.
Все продолжали наблюдать за Кубком, который поставили в середине стола преподавателей, словно они ожидали, что тот в любой момент может случайно начать плеваться именами.
Праздник продолжался до тех пор, пока, наконец, Роули не поднялся, взмахом руки убирая еду.
Возбужденный гомон толпы утих, когда Роули заговорил.
― Двадцать четыре часа практически истекли. Когда Кубок явит имена чемпионов, прошу их пройти к столу преподавателей и проследовать в комнату за ним, где они получат дальнейшие инструкции.
Он взмахнул рукой, и все огни, кроме тех, что находились в тыквах, погасли, оставив нас в полутьме. Я незаметно нацелила палочку на ближайшего ко мне ученика Дурмштранга, просто на всякий случай — вдруг он решит что-то предпринять.
Голубой огонь Кубка приковал к себе всеобщее внимание. Я пристально бдила, чтобы никто ничего не выкинул, пока толпа отвлечена. Я видела, что Грюм тоже внимательно наблюдает за толпой, зыркает туда-сюда.
В зале находились восемь авроров, по два в каждом углу. Одной из них была Тонкс, которая заметила, что я наблюдаю за ней, и слегка улыбнулась в ответ.
Огонь сменил цвет на красный.
Роули выхватил из воздуха обугленную бумажку и посмотрел на неё, быстро повернулся и передал её в свою очередь двум другим директорам. Как только они кивнули, он повернулся и произнёс:
― Чемпион Дурмштранга — Алек Вронский.
Я слышала, как парни из Дурмштранга что-то бормочут себе под нос, пока Алек поднимался и неспешно шёл к столу
