моих оболочек, а целебному воздействию, которое произвело на меня участие в ритуале парной культивации.
За свои долгие жизни, что были насыщены битвами и множеством неприятных недоразумений навроде неудачных экспериментов, каждый из магистров заполучил огромное количество духовных травм, не от всех из которых получилось полностью избавиться и окончательно нивелировать их негативные последствия, которыми те угнетали энергетику уважаемых волшебников.
А тут такой неожиданный сюрприз, который по всем признаком может даровать им шанс избавиться от заскорузлых шрамов на своих душах. Так что вполне естественно, что каждый из них так бурно отреагировал на результаты моей диагностики. В общем, в их ярких эмоциях и жадных мыслях я углядел свой шанс окончательно и бесповоротно склонить магистров к идеи о создании клана, в котором мой будущий род будет главенствующим. Дора права, Салим является очень ценным активом и мне уже сейчас стоит предпринимать шаги в сторону его привлечения на свою сторону в качестве вассала. Вот и выходит, что нынче самый подходящий момент дабы ковать железо, пока оно горячо.
— Салим, если тебе это интересно, то я готов посодействовать в данном вопросе. Но наложница у тебя будет только в том случае, если ты со своим родом войдёшь в мой клан.
Мои слова вызвали бурную реакцию, причём не только у Ливанца, но и у деда с побратимом.
— Согласен! — Последовал незамедлительный ответ на моё предложение от главы гильдии целителей Ближнего Востока.
— А что на счёт меня, братишка? Подсобишь?
— Естественно. В моих прямых интересах, чтобы ты был здоров, силён и могуч, Матиус.
Дед же никак не стал комментировать мои обещания, которыми я тут щедро разбрасывался.
— Ну всё, можешь покинуть печать и одеваться, внук. Пора отправляться домой.
Хех… Уверен, что как только мы останемся наедине, дед ещё раз поднимет эту тему, ведь от меня не укрылся его алчный взгляд.
Каждый уважающий себя одаренный всегда, на протяжении всей своей жизни, будет стремиться к силе и собственному развитию. Так что в желании таким вот образом сделать себя сильнее нет ничего удивительного. Тем более когда культивация подразумевает такой приятный способ тренировки своих духовных начал и что немаловажно, полностью безопасна и лишена негативных последствий. Эликсир, который Матиус создал на основе чернил моего фамильяра, что снял ограничения к развитию магического ноуса и который уже был использован всем старшим поколением моих близких, уже прекратил оказывать своё взрывное воздействие, провоцируя стремительный рост их седьмой оболочки. Он не прекратился полностью, всё также продолжается, но значительно просел в скорости. В общем, ну никак не могли магистры пройти мимо шанса сделать себя сильнее.
— Не, дед. Я сейчас в Ливерпуль. У меня ведь сегодня очередная игра. Предпоследняя в этом году.
Одевая исподнее, ответил Гюнтеру, который всё никак не мог дождаться, когда я оденусь, так как собирался брать меня в охапку и перемещаться на Гриммо, дабы поскорее оказаться с глазу на глаз и выбить себе первоочередное место в списке на получение наложницы. Показания, которые Гюнтер получил и спровоцированное ими желание обзавестись собственной китаянкой из Чангов, совсем из колее выбили деда, раз он позабыл о квиддиче.
— Никогда не смогу понять вашей тяги в Европе к этому идиотскому спорту. Какое в нём удовольствие? Да и смысла тоже нет, когда вся игра по факту крутится вокруг ловца. А остальная команда тогда зачем? Бред… Вот скачки на резвом жеребце — совсем дело дело. Не то что ваш дебильный квиддич!
Вставил свои пять копеек Салим, за время чувственной и экспрессивной речи которого я успел одеться и был готов перемешаться в Англию. До начала игры чуть больше часа, так что вполне успеваю, но всё равно было бы неплохо поторопиться. Тренер команды мне конечно ничего не скажет, но зачем накалять обстановку, когда можно этого избежать? Так-то сборы перед игрой проходят за два часа до начала матча, но мне делали скидку. Всё же я был лучшим игроком команды, её звёздной, лишь только благодаря которому Пушки в этом году станут чемпионами.
По факту, ни сегодняшний матч, ни последний в нынешнем турнире уже ничего не решали. Десять минувших побед уже сделали нас, Пушек Педдл, чемпионами английской квиддичной лиги.
— Салим, мне в скором будущем предстоит пробиваться в сенат Франции. И как только я стану полноправным Лордом, потребуется выбивать себе место в верховном органе власти магической Франции. А бытие публичной личностью мне в этом поможет. Ты просто недооцениваешь тех возможностей, которую даёт популярность в ведущем спорте европейских волшебников.
Матиусу и Гюнтеру объяснять прописные истины не требовалось. И хоть они тоже порой показательно кривились в связи с моими вынужденными отлучками на матчи, из-за чего приходилось сокращать время наших совместных занятий магией, они также как и большинство моих соотечественников являлись большими фанатами квиддича.
— Глупости это всё. Демонстрация твоих сил и могущества горазда успешнее тебе помогут в получении желаемого, нежели какая-то дурацкая популярность в глупой игре.
Салим же тем временем не желал униматься, подхватив излюбленную тему, но мне на помощь пришёл побратим.
— Ой… да заткнись ты, чёртов варвар. Тебе, выросшему в пустыне, тому, кто ничего кроме песков, верблюдов и ядовитых гадов в своём детстве не видавшему, не понять всей красоты квиддича!
— Это я-то варвар⁈ Да когда наша цивилизация уже существовала и мы строили величественные сооружения, Вы в своей Европе ещё в землянках жили! И вообще, в чьей извращённый разум могла прийти идея сделать средством передвижения метлу? Почему именно она? Никакого ведь удобства, да и удовольствия, на ней летать нет! То ли дело ковёр…
Слушать далее заезженную пластинку я не стал. Уже не раз доводилось быть очевидцем грызни по поводу их предпочтений в спорте. А потому, не прощаясь, я переместился в предместья Ливерпуля, где находилась одна из крупнейших скрытых от простецов локаций волшебников. В ней же находился один из старейших квиддичных стадионов, который частенько служит не только место встречи противоборствующих команд и спортивных мероприятий, но также территорией, где по праздникам колеса года проводятся ярмарки.
До начала игры оставалось сорок пять минут, но стадион уже был битком. Так как перемещался я теневыми тропами, то выйти в свет пришлось в замызганном закутке на ближайшей к спортивной арене улочке. Мне свидетели были ни к чему, так что пришлось довольствоваться грязной подворотней. Накинув на себя небольшой морок, должный скрыть меня от любопытных глаз, я покинул непрезентабельный тупичок и скинул с себя отвод глаз только когда оказался среди приличных людей, которые спешили в сторону стадиона.
Шёл я неспеша, ни от кого не скрываясь, так
