— Какие надо! — строго прикрикнул старший брат, которого отец наверняка, хотя бы частично ввёл в курс дела. — Сказано нам не рыпаться в ту сторону, вот и нечего умничать!
Шульга-Паркс уходил с хутора, улыбаясь, а в спину ему неслось недовольное девичье ворчание:
— В эту сторону не ходи, в ту — тоже! А туда — никак без сопровождения. В посёлке тоже нельзя без обнаглевших братиков появляться… А как жить-то?!.. Эдак никогда замуж не выйдешь!.. Повезло тебе, Настюха!..
С намеченным делом родственники справились сравнительно быстро. Хотя и пришлось повозиться, сразу распределяя сокровища по разным мешкам. Глядя на быструю сортировку, Игнат Павлович поражался опытности племянника:
— Где ты так только наловчился?
— Если б молодость умела, если б старость да могла! — философствовал парень, не отвлекаясь от основного дела. — Говорю же: сны особенные снятся… Аль до сих пор не веришь?
— Поверить сложно, не поверить — нельзя. Вот и приходится думать о всякой нечистой силе… И вообще, хорошо, что я не коммунист.
— Хе-хе! То ли ещё будет! — развеселился мемохарб, представив хотя бы частичную реализацию своих дальнейших планов. — Нечистую силу вспоминать не надо, а вот если Перун на небе появится, да начнёт в грешников молнии метать, как ты к этому отнесёшься?
— Ну-у-у, если Перун… То лишь останется радоваться, что согрешил мало! — хохотнул ювелир. — Почти не обманывал, никого не ограбил… Мм?! А вот это наше разграбление наследства графа — как котируется в списках грехов? Вдруг законные наследники проклянут?
— Законные наследники этих драгоценностей — народ! Вот мы на народ эти средства и потратим. А что машину для себя лично купил, так транспорт это не роскошь, и необходимое средство передвижения. Как для тебя, оно ещё и служебным должно считаться. Ведь сколько раз тебе в область мотнуться придётся?..
Уходя, вновь тщательно замаскировали вход в подвал. А на полпути, Александр оставил дядьку охранять тачку с сокровищами, одолжил его револьвер, и уже с оружием, на приличной скорости помчался в сторону вырубки. Напрямик вышло минут десять. Ну и на месте не стал выходить на открытое пространство, а влез на дерево, стоящее на опушке и уже оттуда стал просматривать открытое пространство.
Оказалось, что не все уголовники погибли на месте экзекуции! Трое лежали кучно далеко от грузовика. Судя по их позам — умерли сразу. Ещё двое, те, кто старался охранять самого Седого — раскинули руки чуть в стороне. Но, похоже, именно их первыми скосила автоматная очередь, как самых опасных и непредсказуемых. Сам Седой сидел в кабине «Захара», привалившись окровавленным лбом на деревянную панель под лобовым стеклом. То есть, главный урка почти полностью выполнил заложенную в него программу поведения: зачистить своих подельников, а потом застрелиться. Максимально желанный вариант для предстоящего следствия.
А вот одного гадёныша он таки не добил. Зря не сделал контрольные выстрелы каждому в затылок. Но тут Киллайд уже мог только себя винить: недоработал в плане принудительного гипноза. То ли сил не хватило, то ли должное умения не наросло.
Один из ехавших недавно в кузове, несмотря на три пулевых ранения, упорно дополз до грузовика. И в данный момент, уже поднявшись на ноги, пытался открыть дверь кабины со стороны водителя. Как он собирался забраться внутрь, а потом ещё и ехать — непонятно. С такими-то ранами! Да с обильным кровотечением. Удивительный пример выживаемости, достойный даже уважения. Если бы не личность «выживальщика». Таких жалеть, себя не уважать.
«Ну и вдруг этот скот выживет? — размышлял мемохарб. — Сядет. Куда-то там доедет. И всю картинку получившегося безобразия испортит. Как бы его упокоить?..»
Стрелять со стороны — вроде как нельзя. Хотя опытнейшему стрелку попасть с тридцати метров — плёвое дело. Зато пришла в голову другая идея. Сложив ладони рупором, направляя звук в нужную сторону, Киллайд грозно рявкнул:
— Стоять! Руки вверх! — но так как уголовник скорей держался за ручку, пришлось ещё покричать: — Я сказал руки вверх! Если не выполнишь приказ — стреляю! Раз! Два!..
Раненый тип всё-таки стал выполнять команду, поднимая уже обе руки. Его тут же качнуло в сторону, а потом назад. Да настолько сильно, что жертва своих подельников банально завалилась на спину. А там, на земле, лежала сучковатая, большая ветка. Хруст. Болезненный вскрик, переходящий в затихающий стон. Да небольшая судорога всего тела, тут же замершего в полном покое. Вполне возможно, что тип ещё оставался в живых, но после такого физического облома уже вряд ли поднимется. В течении пяти минут он даже не шевельнулся.
Что и требовалось доказать. Пронаблюдав ещё несколько минут, Шульга соскочил с дерева и бегом рванул к дяде Игнату. При этом на ходу анализируя неприятное событие. Благодаря совпадению его поездки с наскоком банды, удалось избавить семейство Игната от крупных неприятностей. Да и самому удачно выкрутиться из нелёгкой ситуации. Но в будущем следовало всячески избегать малейшего риска. Особенно в плане личной безопасности Анастасии Бельских. Ведь именно ради неё влюблённый Киллайд вернулся именно в это тело и именно в это время.
18 глава
При возвращении в посёлок, Настя сидела сзади Александра, довольно плотно к нему прижавшись и только одним этим вызывая восторг и томление молодого тела. Причём, после остановки возле своего дома, красавица так и осталась сидеть, пользуясь извечными женскими хитростями и намереваясь расколоть своего жениха на признание:
— Сань! А что там в мешках-то?
— Да как сказать…
— Неужели от меня станешь скрывать? — и девичьи ладошки двинулись от живота парня и чуть выше.
— Конечно… не стану! — врать не хотелось совершенно, только вот нужда заставляла. Для блага самой Бельских, ей следовало знать как можно меньше: — Как только отец вышел на работу в колонну, сразу была проведена ревизия на складе запчастей. Ну и там «красным» выскочили излишки всяких гаек, болтов, прокладок. Выкинуть? Жалко… Вот мы и припрятали лишнее в лесу возле хутора. Только ты — молчи! Ни полслова — никому! Даже Борису Денисовичу — ни единого намёка!
— Ну что ты, Сашенька! Как можно! — но интерес со стороны Насти сразу увял. Болты с гайками — это совсем скучно. Так что она и обнимать перестала, и с мотоцикла легко спорхнула, словно наказывая за попытку что-то скрыть: — Когда дальше продолжим учиться? И обед на тебя тоже готовить?
Пришлось со вздохом признаваться:
— Увы, никак не получится с тобой пообедать. Надо эти чёртовы гайки развезти по отделениям с гаражами, да ещё парочку поручений отца выполнить…
— Я с тобой! — тут же заявила Бельских, собираясь вновь сесть на место пассажира.
— Не, не, не! — зачастил парень словами. — Нельзя людей беспокоить твоим прелестным видом. Ещё заподозрят, что ты в курсе всего… А тут не каких-то пять колосков.
В те времена простых людей зверски третировали, порой сажая за ничтожную, пусть даже попытку воровства. Три колоска — уже основания для открытия уголовного дела. Чего уж говорить за кучу ценных запчастей? Или тех же гаек? Так что девушка понятливо вздохнула, согласно кивая. Оставалось её только утешить и как следует настропалить в плане безопасности:
— Никуда из дому не выходи и закройся! Видишь, что творится? Кругом одни бандиты, хулиганы и грабители! Ну и готовь ужин, я обязательно буду. Возможно, намного раньше приеду, позанимаемся.
Теперь уже сомневаться не приходилось: ненаглядная краса никуда не уйдёт, будет ждать и готовиться к занятиям, к ужину, ну и, как очень хотелось верить, к поцелуям. С таким мирным тылом можно самому спокойно заниматься намеченными делами. И одно из них: срочное уничтожение того самого посредника, который знает про дядю Игната и который навёл такую опасную банду на хутор Курной.
