прикончить бедную лучницу, которая даже не виновата в том, что с ней происходит, то смогла бы найти к мальчонке подход.
— Вино и доступные девки — то, что заставляет развязать язык любого мужчину, — хмыкнула Аминасифаль. — Кому как не тебе это знать.
— Да, у меня бывали бурные моменты прошлого, — усмехнулся Бахус, радуясь тому, что он слышал. — Но разговор касается сейчас не меня. Практика нужно оставить в покое, чтобы он завершил свою миссию.
— После всего того, что ты мне сказал? — опешила Аминасифаль. — После того, как этот сосунок завладел «Пожирателем Душ»? Оружием, способным ранить даже богов?!
— Помнится, оно их даже убивало, — поскреб ногтями подбородок Бог Виноделия. — Причем — в немалых количествах. Не поверю, что ты забыла об этом его свойстве.
— Такое забудешь…
— И я ни капельки не удивлен, что твои ручные зверюшки-искатели как раз именно его доставили из Гиблых Земель, — одарил собеседницу кривой улыбкой Бог Виноделия.
Аминасифаль промолчала, но ее губы, сжавшиеся вместе с лицом в презрительной гримасе, говорили сами на себя.
— Да, нужно больше времени и внимания уделять деталям, — хрипло произнесла она. — Особенно — протеже Гекаты. Убийца эльфийского Пантеона отправила к нам свою ручную собачку? И после этого ты говоришь, что ему следует позволить добраться до Гиблых Земель?
Бог Виноделия посмотрел на стоящую рядом с ним Старшую Богиню с искреннем непониманием.
— Меньше экспрессии, — посоветовал он. — Ты еще пять минут назад была уверена, что он — игрушка в руках Аггела. Сейчас, узнав чья метка стоит на его душе, уже решила, будто он явился сюда закончить начатое Гекатой?
— А какие еще у него могут быть мотивы?!
— Хотя бы те, которые он озвучил, — выдал логическое предположение Бог-Виноделия. — Спасти свой мир от эльфийских ангелов. От твоих сородичей, которые бросились вслед за демонами в портал…
— После того, как они убили наших богов!
— Это лишь одна часть ситуации, — заявил Бахус. — Кто знает, была бы ты, бывшая воительница-апостол, сейчас Старшей Богиней, если бы умирающие божественные сущности из вашего Пантеона не отдавали тебе остатки их сил…
Но молодая эльфийская богиня его уже не слушала.
В ее льдистых глазах горел пожар ярости воина, вставшего на путь праведной мести.
Треск молнии портала избавил Бога Виноделия от общества заносчивой «коллеги по цеху».
Мужчина, посмотрев некоторое время на рассыпающийся портал, усмехнулся, как могут это делать лишь мудрые существа, знающие наперед реакцию своих знакомых на не самые приятные для них вести.
Вернувшись к своему занятию, он продолжил приготовления для будущего божественного напитка.
Вскоре, кое-кому потребуется много божественного вина.
А вот для торжества или заливания душевных (или не совсем) ран — покажет только время.
Бог Виноделия не самый сильный среди сущностей, наблюдающих за Аурхеймом.
Он просто мудр.
И умеет ждать.
Особенно, когда цель оправдывает средства.
Пятеро противников, находящиеся в невидимости, против меня одного.
В лицо летит широкий поток острых сосулек, в шею — дротик, слева и справа — по кинжалу.
Четыре линии атаки.
А с помощью магического зрения я вижу пять душ.
Та, которая стоит наверху лестницы не принимает участие в нападении, в то же время она наиболее ярко пышет огнем своей магии.
Остальные четверо…
Можно было бы сказать, что это посредственности, не лишенные дара к магии, но твою-то мать!
Сейчас эти четыре косплеера Хищника надерут мне задницу похлеще, чем Чужой людям в окружении небезызвестной Рипли!
Накопленная в Перстне Гекаты магия исчезает в бездонной пасти «Пожирателя Душ», напоминая мне о том, что война-войной, а жрать этот демонический кусок металла хочет всегда!
Бросаюсь вправо, ударом клинка перерубая кинжал.
Слышится звон металла.
И в тот же момент понимаю, что оружие не превратилось в две неоднородные половинки, а просто, изменив траекторию, кончиком лезвия входит в потолочную балку и прочно в ней застревает.
Не понял…
Это что, мифрил?!
Осознать эту мысль не успеваю — правое бедро разрывает жуткая боль.
Чувствуя как внутри все холодеет, а по ноге начинает течь что-то липкое, вязкое и в то же время горячее.
Ногу словно парализовало.
Падаю на колено и в тот же момент едва успевая блокировать удар в шею откуда-то слева.
Контакт «Пожирателя» с кинжалом не разрывается.
Вражеское оружие не рассыпается на куски.
Я чувствую, как меня пытаются пересилить в физическом плане.
И, должен сказать, что у невидимого обычным глазом врага это здорово получается!
Да меня сейчас эльфийским кинжалом в горло ударят!
— У меня тоже такой есть! — напрягая руки, толкаю противника вперед, высвобождаясь из клинча.
Левая рука сама находит переделанную рукоять эльфийского трофея.
Наношу размашистый удар поперек, намереваясь рассечь горло противника, но огонек его буши и серость контуров тела отступает на шаг.
Магия, кроме боли, приносит и чувство опасности.
А тело чувствует холод.
Противник передо мной отступает еще на шаг дальше.
Не из доброты душевной, а чтобы не мешать своему коллеге и не попасть под очередной удар сосулек.
С раненой ногой нечего и думать относительно того, чтобы сманеврировать.
Я окружен четырьмя бойцами.
Позади — два.
Передо мной — один.
Последний находится справа и стоит между мной и пятым их товарищем, который на лестнице даже не шелохнулся.
Я вижу как в мою сторону несутся ледяные клинки.
Отразить их все «Пожирателем Душ» я не в состоянии.
Один, может быть два, но не всю дюжину.
Был бы у демонического клинка другой хозяин, более подкованный в вопросе фехтования, может шанс и имелся…
Была бы в Перстне Гекаты магия, я бы, плюнув на все, использовал одно из оставшихся боевых заклинаний.
Но магии нет!
Эта хренова железяка впитала ее!
И не дает мне зачерпнуть магию из себя!
Сука ты архаичная, если я сдохну, то тебе еще пару тысяч лет не видать душ и магии!
Что б тебя ржавчина покрыла, артефактное мудило!
Я чувствую боль, которая вырывается из недр клинка, неистово разгоняющего свет своих рун.
Сквозь боль чувствую, как тоненький поток магии становится мне доступен, словно оружие прописало мне диету.
Слишком мало, чтобы обратиться к арсеналу Перстня.
И в то же время достаточно для того, чтобы предпринять хоть что-то.
Сосульки в двух метрах от меня.
Правая нога словно заледенела.
Перебрасываю оружие из правой руки в левую, выпустив из последней ненужный сейчас кинжал.
Освободившуюся рабочую конечность выбрасываю вперед.
Ладонь раскрыта, пальцы направлены вперед, будто я держу в них яблоко, мышцы расслаблены, все лишние мысли — прочь из моей головы.
Время шоу.
* * *
Милена
