я тебе не переиграю?»
Мартин довольно улыбнулся, стряхивая невидимую пыль с ладоней. Вообще, юноша не знал, точны ли его выводы или нет. Он хотел лишь проверить свою гипотезу и не более того. А выкинуть песок ему не позволяла внутренняя жаба. По сути, это единственная ценная вещь в этом хранилище. Он мог выкинуть всю еду, но не золотой песок.
Думая о других вещах, юноша вновь вспомнил, зачем он пришёл. Он осмотрел небольшую комнату, и в ней было почти всё.
Удивительно, сколько еды можно было запастись на большой срок. Различные консервы, не только большое количество мясных, но и фруктовых, овощи и супы с колоссальным сроком хранения. Даже через десять лет их можно было бы есть.
«Конечно, большинство может к этому времени испортиться.»
«Но разве я дам им это сделать?»
Вспоминая ещё двух голодных ртов в своей компании, Мартин даже подумал, что этого не хватит надолго. Как одному обжоре, так и второму. От чего он даже вздохнул.
«Почему я не взял ещё больше?»
«Чип, сделай пометку, чтобы я подготавливал куда больше запасов!»
[…]
Чип ИИ не знал, как на это ответить. Кроме консервов, тут были различные сухие продукты: зерновые культуры, макароны и крупы. Они тоже могли храниться достаточно долго, если создать идеальные условия. Поэтому влага от той твари вообще только мешала бы.
Мартин ударил по мешку с макаронами и проговорил:
— Хорошо, что всё было запаковано, поэтому сохранилось.
Кроме того, тут были сахар, печенье, шоколад, специи и приправы. Вообще, это были самые обычные продукты, которые не испортятся за пару дней или недель без холодильника. Тут не было готовых блюд, сырого мяса или рыбы.
Но сейчас Мартин отыскал тёплое покрывало и медленно поднял его, ощущая мягкость в руках. После этого он внимательно подобрал изотонический солевой раствор и капельницу.
«Чёрт… Я брал такие штуки для себя. Не думал, что они пригодятся вообще!»
«Просто подумал, что неплохо было бы иметь пару.»
Юноша не являлся квалифицированным врачом, и конечно, он плавал во многих моментах. И всё же он примерно понимал, что нужно при потере крови. Он хотел и себе поставить капельницу, в связи с ранением, но подумал, что сестра будет нужнее.
Поэтому сразу же вышел. Сейчас он не стал закрывать врата, а оставил их в комнате. Они ещё понадобятся, а для поддержки связи между ними ничего не требовалось.
«Правда, нужно было призывать их не на середине комнаты…»
«Они мешают, но протиснуться можно!»
Выйдя из своей комнаты, он направился вновь в комнату сестры. Удивительно, но она не спала больше, а просто лежала с открытыми глазами.
— Маруся, с тобой всё хорошо?
— Грах! — огрызнулась девушка и отвернулась. Сказать, что она была не в духе, это ничего не сказать. Только оказавшись на мягкой кровати, она почувствовала безопасность и поэтому проснулась.
Но когда Мария вспомнила все пережитые страдания, ей стало стыдно. Именно стыдно, смотреть в лицо Мартину. Ей буквально хотелось провалиться сквозь землю.
— Ты чего рычишь…
— Ничего… Ты знаешь, что со мной? — выдавила она из себя. Слёзы скопились у глаз. Она не могла нормально видеть. Зрение было сильно размыто. Девушка была полностью беззащитна. Она не только не могла сражаться, но даже позаботиться о себе.
— Не волнуйся, всё хорошо.
— Всё хорошо⁈ — в такую наглую ложь она отказывалась верить. — И чего же хорошего? Что я стала калекой? Что я теперь ничего не могу видеть⁈
Она кричала на Мартина, будто бы во всём был виноват именно он. Это «нормально» обвинять именно самых близких людей, которые тебя окружали во всех смертных грехах.
Отчасти юноша понимал её. Он приблизился к девушке и просто обнял. В такие моменты слова были бесполезны, но подарить человеку тепло было важно. Это действительно помогло, и девушка прекратила свою истерику.
— Да, тогда скажи мне, что плохого случилось? Ведь ты жива!
— Я… жива… но… я оказалась обычной слабачкой, — Мария говорила с болью в голосе. Она попыталась встать, но не смогла.
— Остановись, — Мартин прижал сестру к кровати, но та будто не слышала его и начала сопротивляться. Юноша не хотел, чтобы она так сильно напрягала свой организм. — Угомонись уже, наконец-то, ты делаешь только хуже!
— И что? Нет, я не хочу, чтобы ты опекал меня вечно. Может звучит тупо, но я всегда так и буду рассчитывать на тебя. Я хочу доказать не только себе, но и тебе, что я самостоятельная, что я способна на многое. Именно я, а не ты.
Мария изливала свою душу, как ранее это делал Гордей. И Мартину это не нравилось. Он словно нянчился с двумя детьми. Им будто нравится жаловаться на всеобщую несправедливость.
«И что ж, если мир жесток? Я давно это знаю! Но всё равно, кто-то должен оставаться сильным.»
— Поэтому я хочу работать. Хочу тренироваться, — девушка выплёскивала остатки своих чувств. — Я больше не могу быть обузой. Я хочу сделать хоть что-то, чтобы доказать себе. Вот она я, живая и на что-то способная.
— Послушай, всё хорошо. Ты просто столкнулась с первыми трудностями. Кто сказал тебе, что будет легко? Это всегда так, если к чему-то стремиться! Понимаешь?
Мария перестала сопротивляться, но ощущение своей ничтожности не покидало её. Она чувствовала себя настолько слабой, что хотела просто исчезнуть. Это был стыд за её слабость, но что она могла сделать?
Она всего лишь жалкая девушка. Но она должна понимать, что знания не возникают из воздуха, сила не возникает из воздуха. Все эти вещи достигаются упорным трудом. Нельзя просто захотеть стать врачом и тут же стать им.
Профессия врача формировалась тысячелетиями, благодаря усилиям многих гениальных учёных. Их труды нужно изучать, нужно изучать организм, и проводить собственные исследования. Всё это не просто. Нельзя стать экспертом в какой-то области за пять минут. Это огромный труд.
Нельзя просто потратить пару часов, а затем наслаждаться всю жизнь. Обучение и тренировки будут присутствовать в их жизни всегда, и это нужно осознавать. Мария этого не понимала. Она думала, что достаточно просто захотеть, и весь мир окажется у её ног. Но как только она столкнулась с жестокой реальностью, она сломалась.
— И что мне делать? Я не знаю, это ужасно. Я уже ничего не хочу, не хочу быть мастером боевых искусств. Хочу домой к маме и жить там. Вот чего я хочу!
В этот
