одежду после успешного выполнения миссии вряд ли отберут. Можно будет и после сходить…
С этими мыслями некромант засобирался в гости. Когда вышел из избы ощутил, как снова ударила в нос знакомая уже вонь. Прошка не без удовольствия отметил, что внутри избушки не воняло. Было у нее такое удивительное свойство. Современным многоэтажкам с их модными стеклопакетами такое и не снилось. Пока шел забеспокоился, что одежда запахом пропитается. Объясняй потом коронованной особе, почему дерьмом воняешь.
Смеркалось. Добрел до царского терема. Чтобы на задний двор к амазонкам пробраться, нужно было через хоромы пройти. Охрана, видимо предупрежденная, противиться не стала. Махнули только своими железными головами, чтобы шел. Он и пошел. На входе в женский лагерь еще один пост находился. На этот раз бабы стояли. Красивые, загоревшие. В руках копья, на лицах — ненависть ко всем особям мужского пола.
— Я по приглашению! — произнес Прошка, с надеждой, что не получит копьем под ребро.
Женщины переглянулись. Одна из них зашагала куда-то в глубь лагеря, но скоро вернулась в сопровождении высокой статной брюнетки с голубыми глазами. Лицо женщины было серьезным и приветливым одновременно.
— Воевода ее величества королевы Фриды Зеленоокой Гортензия, — представилась красавица.
— Некромант царя-батюшки… — Прошка запнулся, припоминая, как зовут государя.
— Пойдем! — выручила его амазонка и жестом пригласила проследовать за ней.
Шли до шатра королевы молча. Женщина впереди, покачивая бедрами. Прошка поначалу старался не смотреть. Мало ли что? Глаза за такое выколют. Но убедившись в том, что дела до него никому нет, стал пристально всматриваться в прелести впереди идущей. А посмотреть было на что. Крепкая стройная спина, изящная талия, округлые, почти идеальной формы ягодицы, длинные ноги… вообще-то Прошка предпочитал женщин в теле. Таких, как Марьяна. Но, разглядывая тыл амазонки, явственно осознал почему Яшка, казалось бы, здравый парень, потерял от этой девицы голову, а потом и жизнь. Пусть на время.
Наконец, дошли до шатра королевы. Хотя Прошка был не против намотать таким макаром вокруг лагеря еще пару кругов. Придержав полог, Гортензия пригласила гостя пройти внутрь. Артачиться и строить из себя джентльмена некромант не стал. Молча шагнул, ожидая увидеть внутри самую прекрасную женщину государства амазонок. Если воевода была такой, от которой у любого здорового мужика волосы на груди в движение приходят, то королева…
Додумать Прошка не успел. Так и остался стоять на пороге, тупо уставившись на королевское ложе, где восседала, а точнее возлежала она — Фрида Зеленоокая. От такого зрелища не то, что волосы на груди не зашевелились, Прошке захотелось экстренно, прямо сейчас, в один момент покинуть шатер, добежать до конюшни, оседлать своего боевого коня Шкоду и скакать на нем в неизвестном направлении пока они оба не сдохнут от обезвоживания.
На ложе, перед накрытой на полу поляной из всевозможных закусок возлежала огромная баба, каждая ляшка которой весила не меньше, самого Прошки. Огромные груди лежали на выпирающем во все стороны животе, набедренная повязка тонула в складках ее тела. Некромант понял, почему ее везли вместе с шатром на отдельном транспорте. Он понял, почему на прием к царю-батюшке, как рассказал воевода, королева вместо себя прислала свиту. Сама она физически не могла ходить. Как матка в муравейнике, она лежала двадцать четыре часа в сутки, поглощая все, что ей дают, и командовала своим шустрым семейством.
— Ну здравствуй, некромантушка, — произнесла королева густым басом. — Угощайся.
Протянув руку, женщина схватила за ногу зажаренного целиком кабана и одним движением вырвала ее вместе с костью из туловища. Затем вгрызлась в плоть. От такого зрелища аппетит, куда-то испарился.
— Что же ты не проходишь? — спросила королева, еще не доживав кусок мяса.
«Главное, не разочаруй ее ничем» — вспомнил Прошка напутствия инквизитора. — «Не оскорби»
Легко сказать. То, что еще десять минут назад казалось приятной, при этом необременительной обязанностью, теперь выглядело, как невыполнимая миссия. Но деваться было некуда.
«Не они тебя порешат, так батюшка-царь накажет» — звучало в голове.
Прошка взял себя в руки и шагнул вглубь шатра. Затем, опомнившись, и стараясь не смотреть на королеву, как будто от скромности, он поклонился. Присел по-турецки по другую сторону разложенной на полу скатерти с угощениями.
— Ну, некромант, — обратилась к нему королева. — Ты кушай, кушай.
Прошка оглядел стол. Блюда здесь были все разные, но однотипные.
— Все, что для нашего дело полезно, — стала объяснять королева. — Вот яички бычьи, вот причиндалы свиные. А там вон, в большой кастрюле медвежьи. Их восемь часов вываривали. А это перепелиные… — она указала тучной ладонью на блюдце с чем-то крохотным.
— А что у них тоже есть? — удивился Прошка.
Королева пожала плечами. Из съедобного на столе был разве что тот кабанчик. Уже без окорока. Но находился он в непосредственной близости от Фриды, а потому его вполне можно было счесть за ее личное блюдо. Все остальное…
Если бы не суперспособность Прошки жрать все подряд, здесь за этим столом и закончилась бы его жизнь. Погиб бы или от разрыва желудка, или от чувства отвращения ко всем этим угощениям. А так справился. Отведал всего по чуть-чуть. Даже от медвежьего отщипнул, чтобы королеву не обижать. Та, между делом, оставила на своем блюде гору костей, две пары копыт и пятачок.
Прошка нашел в себе силы посмотреть на королеву и улыбнуться. Та растянула губы в ответ. От улыбки этой у Прошки мурашки побежали по коже.
— Мало кушаешь, некромант, — заметила довольная королева. — Или тебе угощения мои не нравятся?
— Что вы? Что вы? — замотал головой Прошка. — Угощения ваши просто восхитительны. Но я, перед таким важным делом, стараюсь не переедать.
Женщина вопросительно посмотрела на некроманта, и тот стал спешно оправдываться:
— Я не хотел сказать, что вы переедаете… То есть, здоровый аппетит у женщины — это прекрасно. И сексуально, — добавил Прошка после паузы и облегченно выдохнул. На лице королевы снова появилась улыбка.
— У меня двадцать шесть детей, — сообщила Фрида. — Из них двадцать — мои дорогие принцессы.
— А остальные? — поинтересовался Прошка. Он догадался, что в остальных случаях родились мальчики.
— От остальных я избавилась! — гордо произнесла женщина. — В нашем обществе нет места мужчинам! — она воздела толстый палец к небу.
От такого заявления у Прошки перехватило дыхание. Он закашлялся.
— Вы их убили?
Королева разразилась хохотом, от чего кусочки еды изо рта стали разлетаться в разные стороны. Благо, Прошка сидел далеко и не попал под эту неожиданную шрапнель.
— За кого ты меня принимаешь, милый? — отсмеявшись поинтересовалась Фрида. — Мы не убиваем мужчин. Я отдала их отцам…
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев
