вину за кражи Праха во всей столице, ещё и к Белому Клыку причислят, чтобы вся эта версия убедительней смотрелась. А то, что я, наоборот, хотел выследить преступников, никого волновать не будет. Эх, Руби-Руби, ты поломала мне всю жизнь, я ведь хотел Охотником стать, помогать людям, а теперь я буду греть тюремные нары. — жалобно говорил я, внимательно смотря на Руби.
— Я попрошу отца тебе помочь, у него много друзей, они тебя обязательно освободят. — встала рядом со мной девочка и попыталась подбодрить.
— Возможно и помогут, но скорей всего меня надолго упекут в тюрьму, а я ведь даже ещё ни разу не целовался с девушкой, видимо придётся ждать момента выхода из тюрьмы… если меня вообще выпустят, могут ведь и пожизненное впаять, Праховая Компания Шни ненавидит фавнов, и её адвокаты вполне могут добиться для меня пожизненного срока. — ещё более жалобно говорил я, и смотрел на Руби глазами, из которых вот прям сейчас польётся слёзы.
— Я… давай я тебя поцелую? Раз уж я виновата в твоей ситуации, то давай тебе хоть как-то помогу. — приблизилась ко мне девушка с этим предложением.
— Ты не должна идти на такие жертвы. — «попытался» я вразумить девочку.
— Должна. — уверенно сказала Руби, и закрыв глаза, стала пытаться меня поцеловать, с чем я ей помог. Сблизив наши с девушкой губы, я начал нежный и как бы неумелый поцелуй. Приобняв Руби, я стал углублять наш поцелуйчик, для чего проник в ротик девушки, что открыла глаза, явно не ожидая такого вторжения, но через пару секунд, наши языки сплелись между собой, после чего Руби вновь закрыла глаза и продолжила наслаждаться нашей оральной близостью.
— Спасибо, Руби, ты такая добрая девочка, и губки у тебя очень вкусные. — посмотрел я на девушку в своих объятьях, — Можно я ещё тебя поцелую? — спросил я, на что Руби лишь безмолвно кивнула и мы продолжили лизаться.
Эти поцелуи плата за доставленные проблемы, должна же эта девчонка хоть как-то компенсировать их. Раз уж она такая доверчивая и ей так легко манипулировать, то грех этим не воспользоваться. Возможно, конечно, мы с этой Руби ещё будем пересекаться, но до её поступления в Бикон ещё два года, а за это время может многое измениться, есть большая вероятность, что я здесь и года не смогу проучиться, из-за возможного вмешательства Салем. Я уже вырос и теперь мамуля может меня эффективно использовать в своих планах, есть вероятность, что я и сейчас уже принимаю участие в её плане, сам того не ведая.
— Кхм-кхм, мы вам не слишком помешали? — послышался строгий голос Глинды Гудвич, а рядом с ней стоял седой мужчина в очках и с тростью.
— Ох, молодость-молодость. — спокойно проговорил этот мужчина и отпил кофе из кружки.
— Ну, вообще-то помешали, не могли бы выйти? — ответил я, прервав поцелуй с Руби, а сама девушка сильно покраснела, и одев на голову капюшон, села за стол, стараясь не смотреть на Глинду и Озпина — а этот мужчина был именно директором Академии Бикон, и возможно он главный противник мамули по имени Озма. По ощущениям, этот Озпин сильный Охотник, но Салем намного его сильнее.
— Только я их оставила двоих в одной комнате, как они начали всякими непотребствами заниматься. — ударила Гудвич по столу своим кнутом.
— Глинда, не стоит смущать молодых людей, сейчас не произошло ничего криминально. — проговорил Озпини и отпил ещё кофе.
— А вот чуть раньше, всё же произошло кое-что криминальное, именно поэтому я и привела этих двоих сюда. Вот. — показала Гудвич на своём свитке запись боя Руби против бандитов Торчвика, — А теперь этот парень. — хотела показать она запись со мной, но я подчистил её Свиток, и удалил все записи связанные со мной, что могли бы служить уликами.
— Где же они? Не пойму, не могла же я удалить эти видео. — стала Гудвич искать записи на Свитке.
— Что такое, мисс Гудвич, все улики пропали? Вот незадача, да. — улыбнулся я.
— Ты! Это ты их удалил! Ты взломал мой Свиток! — указала Глинда на меня своим кнутом.
— Ну, началось, я теперь ещё и злобный хакер оказывается, сами прошляпили запись, а виноват я. И всё же, раз теперь против меня нет никаких улик, может я пойду? — посмотрел я на Озпина.
— Мистер Инкстон, у вас занятные серебряные глаза… — посмотрел мне в глаза Озпин, — Что ж, можете идти, вы свободны. Вы ведь придёте на вступительный экзамен в Бикон? — отпил Озпин кофе.
— Ну, да. А с Руби что? — указал я на девочку.
— А с мисс Роуз мы немного побеседуем, а после её заберёт домой её отец, которого мы уже оповестили о произошедшем. — спокойно ответил Озпин и посмотрел на Руби, — Мисс Роуз, у вас тоже очень занятные серебряные глаза. Они очень редкие, а сейчас в этой комнате находятся сразу два обладателя этих глаз. — уселся Озпин напротив Руби.
— Ладно, Руби, удачи. Мистер Озпин, до встречи. И, конечно же, мисс Гудвич, с нетерпением жду нашей следующей встречи. — откланялся я, и вышел из допросной, а Гудвич напоследок наградила меня строгим пристальным взглядом.
Маячок на грузовом джете показал, что Торчвик действительно улетел на юго-восточный край сельскохозяйственного района, я бы даже мог к нему наведаться сейчас, если бы не Глинда Гудвич, что решила за мной последить, а судя по её силе, она вполне может за мной проследовать, даже если я попытаюсь от неё убежать с помощью прыжковой платформы.
Через время, маячок стал показывать, что грузовой джет улетел ещё куда-то дальше на юг, и в районе заброшенного города Глен сигнал от маячка пропал, а это значит, что-либо его нашли и уничтожили, либо джет залетел куда-то под землю.
По информации с сети, под горой Глен была достаточно крупная подземная каверна, в которой и решили сделать центральную станцию метро, и во время расширения туннелей метро, строители проводили буровые работы внутрь горы Глен, и в итоге наткнулись на скопление Гримм, которые стали заполнять сначала туннели, а после и весь город. Они проникли внутрь города в обход всей обороны, что вызвало ужас и панику у мирных горожан, это привлекло ещё больше Гримм, в особенности Голиафов, и в результате мы имеем целый уничтоженный город, что и сейчас должен быть заполнен монстрами.
Возможно, основная база Торчвика находится именно под горой Глен, ибо как-то странно, что местные Охотники ещё не отследили этого рыжего в Вейле, он, конечно, спрятался на самом краю
