дать ожесточённое сопротивление даже превосходящему числом противнику. Я подготовил несколько десятков рыцарей, но готов поспорить: их не хватит. Именно поэтому из леса вышел мой главный козырь. Доспехи драконоборца — существо, не имеющее личности и вообще биологической оболочки. По сути, это и вправду ходячая броня, помнящая прошлую охоту за драконами, что делает его в самого беспристрастного, опасного и мощного противника. Ему не нужен хозяин, чтобы одолеть Двалина, ведь в его руках гигантский топор и не менее гигантский щит, насыщенные смертоносными молниями. Ох, я едва ли снова не получил дозу наслаждения, когда Доспехи пробежали солидный такой кросс до дракона, разбежались по небольшой возвышенности и прыжком напали на Двалина, который ответил на его мах топора когтистой атакой. Крепкие когти врезались в топор, но не остановили его мощь, из-за чего, внимание, дракон почувствовал немыслимую тяжесть и вынужденно попятился назад. После Доспехи поцарапали его когти, затем встали в ровную стойку с щитом впереди в полной готовности сражаться. Между мордой Двалина и ими были пару метров, считай боксёры, которые смотрели друг другу в глаза.
Полетели новые стрелы, но не в дракона. Лучники пытались прибить Венти, как муху, но тот ловко уклонился от них, после, нарушая законы физики, оттолкнулся от последней летящей стрелы, взлетел и атаковал ближайших серебряных рыцарей каскадом из своих стрел. Так или иначе, уловка Архонта не прошла так эффективно, как эффектно, потому рыцари быстро окружили паренька, едва он отошёл от дракона, а затем подарили серию из атак от каждого солдата. Он, как пылинка, которую невозможно поймать: ничего не работало, и Венти постоянно выходил сухим из воды. У Двалина же были проблемы. Он напал на Доспехи, причём не просто грубыми физическими атаками, но и стихийными, порой пытаясь поднять их в воздух, однако совсем скоро после его хода Доспехи резко ударили топором по морде дракона, а затем ребром щита по передней лапе, аж разломав один из когтей. Нет, они не остановились! Едва дракон хотел прыжками отстраниться от врага, как Доспехи молниевым лезвием топора запросто оттяпали половину серединного крыла слева, прямо во время манёвра Двалина. Что, что, но даже уникальный вид дракона не делал атаки Доспехов менее опасными. Охотник знал, что делать, оттого почти каждая атака наносила урон Двалину, как бы он не сопротивлялся. Даже короткие взлёты на повреждённых крыльях никак не меняли ход боя, получая мощные надрезы от топора.
Рыцари пытались попасть по Венти, но тот увильнул ближе к Долине ветров, отстреливаясь при каждой свободной секунде. Он уже убил троих рыцарей, что меня совсем не радовало. Настало моё время. Да, я сформировал червоточину прямо за спиной Архонта, чтобы потом выбежать оттуда в теле Итэра и сделать опасный выпад клинком. Взлетел анемо-силой в самый последний момент, миновав мою подлую атаку. Тем не менее, он отступил ещё дальше от Двалина.
— Плохо паразитировать, Нокс! — высказался Венти без капли переживаний и на максимальном расслабленном веселье. Даже в такой ситуации. — Мы могли бы избежать этой войны.
— Да? Сядем вместе за один стол и выпьем вина? — съязвил я. — Всё равно ночью мы бы друг друга зарезали.
— Всегда есть возможность избежать конфликта, но ты не готов к таким свершениям. Лишь малодушные люди ищут пути через жестокость, как ты.
— Раз душа нужна для того, чтобы не видеть слабости и себе врать, что всё хорошо — я лучше буду без души вовсе.
Я весело улыбнулся и приказал лучникам спустить Венти на землю. Новые уклонения, стихийные атаки и перебежки до тех пор, пока его не подловили два рыцаря-двуручника. Нет, не ранили, но отбросили в сторону и заставили убрать расслабленную улыбку прочь.
— Нокс, тебе лучше остановиться. Мондштадт помнит эпоху диктаторства, а с ним и свою борьбу за свободу. Если потребуется, народ будет рад вспомнить свои подвиги и повторит их.
— Как ты надеешься на своих последователей, — усмехнулся я, с лёгкостью рванув к нему и подарив мощный удар мечом, который он принял своим луком. — Только это смешно выглядит. Ты ведь трус, Венти, самый натуральный. Какая свобода? Ты серьёзно? Если ты не хочешь обременять подданных таким механизмом, как государство, способное превратиться в тоталитарный центр притеснений, то не удивляйся, что Мондштадт рано или поздно сам к этому придёт. Прибытие аристократов, например! Свежа ещё память, да?
Мы обменялись атаками, но никто из нас не отставал и в итоге мы снова застряли во взаимном блоке.
— А теперь… пришёл я, — с ярым наслаждением сказал я, ухмыляясь Архонту. — Снова поможешь людям сопротивляться? Как против Декарабиана, как против аристократии? Да неужели? Многовато у вас диктаторов было, не находишь? Если сначала случайность, потом уже совпадение, но теперь… это закономерность. Свободе противостоит системность, но именно сегодня «диктаторская сила» победит. И ничего ты не сделаешь. Веря в свободу, ты становишься рабом противоречий свободы и она, в конце концов, сама себя разрушает. Это слабость.
— Что ж, раз ты так считаешь, то мне сказать нечего. Мы в очередной раз низвергнем врагом нашей страны, несмотря на скептические мнения окружающих.
Венти отлетел назад, попутно выпустив по мне парочку стрел. Дальше шла крайне занимательная схватка, в которой участвовали мои рыцари, сам я и Венти. Я долго привыкал к телу Итэра и, в конце концов, достиг уровня Путешественника благодаря памяти самого героя, которую я мог смело читать. Вселяясь в чужое тело, с завидными трудностями можно было исследовать родной разум, чтобы иметь шанс заменить его. Здесь та же ситуация. Я не ошибался в движениях, давил на Архонта и действительно создавал ему трудности, к коему сверху наваливались неприятности, уже создаваемые рыцарями. Взрывы стихий, элементальные стрелы — это всё бесполезно, когда не было других стихий, а враги уже выучили твой паттерн атак. Тем временем Двалин начал значительно слабеть. Бой между ним и Доспехами сместился ближе к Утёсу Звездолова из-за атак дракона по площади и мощных ответов Доспехов. Так или иначе, количество ранений перевалило за третий десяток только топором. Это катастрофа, спору нет. В один момент Доспехи вонзили лезвие в переднюю правую лапу так, что кость надломилась, но конечность всё же не отделилась от тела. С таким ужасным повреждением Двалину приходилось ходить только на трёх лапах и как-то продолжать бой.
Но что было в других местах столкновения? Вордт сражался с троицей защитников крайне много времени. Стены трескались, возникал то иней, то палящий жар, то пыль после разрушительных ударов булавой по земле. Дилюк был исцелен пиро-умениями Беннета, из-за чего наконец
